Дома с привидениями - Фламмарион Камиль - Страница 41

Признаюсь, войдя в эту комнату, я почувствовала невыразимое волнение. Я вспомнила прошлое. Я вновь увидела подругу такой; какой она была в те дни: счастливой от того, что она вела гармоничную, наполненную смыслом жизнь, ведь она целиком посвятила себя служению добру и справедливости. Внезапно образ Сюзанны изменился, и она предстала такой, какой, вероятно, была в течение двух дней и трех ночей, когда умирала, и эта кровать была ее смертным одром.

Всю первую ночь, с 25 на 26 апреля, я провела без сна и все время думала о моей приятельнице, вспоминала прошлое, размышляла о настоящем и будущем. Кстати, мне в ту ночь немного нездоровилось.

На следующий день я все время клевала носом и думала, что уж на сей раз буду спать как убитая. И действительно, часам к одиннадцати я заснула, причем спала без всяких сновидений, как говорится, мертвым сном.

Часа в четыре утра меня разбудил какой-то ужасный шум: слева от кровати, за стеной, что-то громко трещало и грохотало. Затем звук переместился в мою комнату и потрескивание донеслось со стороны ночного столика. Я услышала какой-то шорох, вроде того, что производит человек, когда ворочается в постели. Шорох этот повторился несколько раз. Потом заскрипела и кровать. Чуть погодя раздался звук легких шагов, как будто кто-то прошел мимо кровати и направился в небольшую гостиную, в которой госпожа Бонфуа обычно слушала, как ее муж играл на органе, ибо он был прекрасным музыкантом.

Эти таинственные звуки произвели на меня столь сильное впечатление, что сердце мое забилось так быстро, что я начала задыхаться. В горле у меня пересохло, в груди щемило. Я встала, превозмогая страх, зажгла свечу и уселась на сундук около двери, выходящей на лестничную площадку.

Я попыталась понять, откуда доносятся все эти странные звуки, но, хотя они раздавались все время, причем постоянно усиливаясь, я ничего необычного не увидела.

В пять часов утра, охваченная необъяснимым ужасом и не имея более сил выносить эту пытку, я поднялась наверх и разбудила нашу кухарку Мари Тионе. Она тотчас же спустилась в мою комнату, но как только она вошла, все странные звуки мгновенно прекратились. Наверное, нет нужды говорить, что госпожа Бонфуа и наша кухарка и по складу ума и по складу характера абсолютно не походили друг на друга.

Доктор Бонфуа поднялся в шесть часов утра. Я слышала, как он встал, ибо его спальня располагалась как раз над моей комнатой. Итак, он встал и отправился совершать свой утренний туалет. Должна заметить, что

те звуки, которые он производил при подъеме и проходе через спальню, нисколько не походили на те, что раздавались в моей комнате час назад.

Днем я много размышляла над природой сего феномена. Кого только я не подозревала: мышей, кошек, крыс, крадущихся вдоль стен... Я тщательнейшим образом осмотрела стену слева от кровати, но в ней не было ровным счетом ничего особенного: толстая стена без пустот (я ее простучала). Комната была угловая, и стена выходила во двор... Я сочла, что это место вряд ли избрали бы для своих увеселений кошки, крысы или мыши... К тому же я прекрасно понимала, что те таинственные звуки мало походили на шум, что устраивают кошки или крысы.

На следующий день, 27 апреля, в субботу, я легла спать без четверти одиннадцать, ощущая смутную тревогу. Ровно в одиннадцать я услышала тот же подозрительный шум. Страшно взволнованная, я вскочила с постели и бросилась к кухарке. Она тотчас же спустилась ко мне и легла в постель рядом со мной. Мы предусмотрительно не задули свечи, чтобы можно было рассмотреть загадочного "визитера". Примерно в течение получаса что-то громко трещало и стучало у левой стены, затем сильные удары раздались около портрета госпожи Бонфуа, причем эти удары были такой силы, что мы опасались, как бы портрет не упал. Одновременно с ударами в комнате слышались звуки легких шагов. Наша кухарка слышала все эти звуки столь же отчетливо, как и я, и была очень напугана. Могу сообщить, что женщина она довольно здравомыслящая, не слишком впечатлительная и не склонная к фантазиям, ей 26 лет.

Внезапно в половине двенадцатого шум прекратился. Так как явления эти были крайне для меня неприятны и так как я заподозрила, что они каким-то образом связаны с проявлениями души моей покойной приятельницы, ибо имели место в ее доме и в комнате, где все напоминало о ней, я на следующий день, предварительно все хорошенько обдумав, напрямую обратилась к портрету Сюзанны Бонфуа и попросила избавить меня впредь от подобных испытаний. Очевидно, моя просьба дошла до той, к которой была обращена, ибо все ночные явления прекратились.

Мы оставались в доме господина Бонфуа до 4 мая. Я не слышала более никаких таинственных звуков и по ночам прекрасно спала. Обретя вновь спокойствие и хладнокровие, я обратилась к портрету умершей с просьбой, чтобы она мне показалась, если может, и чтобы она высказала свои желания, если таковые у нее имеются, несколько более понятным образом.

Однако ничего не произошло. Я не заметила ничего необычного, хотя в какой-то мере и желала понаблюдать еще раз сей феномен, дабы понять его

Габриэлъ Ренодо, Шербур, 7 мая 1918 года".

А теперь предоставим слово кухарке.

"В субботу, 27 апреля 1918 года, мадемуазель Ренодо прибежала ко мне около 5 часов утра и попросила спуститься к ней, потому что в комнате у нее якобы возник какой-то странный шум. Я спустилась, но никакого шума не услышала. Все было тихо...

В ночь с субботы на воскресенье, часов около одиннадцати, мадемуазель Ренодо опять прибежала ко мне страшно взволнованная и сказала, что у нее в комнате опять возник все тот же странный шум. Я спустилась к ней в комнату и вот что я услышала: кто-то возился около ночного столика, причем звук был такой, будто там скреблась мышь. Потом быстро-быстро кто-то засеменил по паркету в сторону гостиной, причем шаги были явно человеческие, а чуть погодя кто-то застучал в стену как раз за портретом покойной госпожи Бонфуа. Все это продолжалось с полчаса, не меньше. Признаюсь, я испугалась до такой степени, что у меня застучали зубы.

Должна сказать, что в комнате горели две свечи, к тому же мы с мадемуазель Ренодо довольно громко переговаривались, но это не производило на невидимого гостя ни малейшего впечатления.

На следующую ночь я вновь спустилась к мадемуазель Ренодо, так как бедняжка боялась оставаться тпм одна. Мы легли и немного поболтали. Мы услышали, как кто-то несколько раз стукнул в стену, н... очень

тихо, а затем всякий шум прекратился. Мы уснули и более в ту ночь нас ничто не потревожило. В дальнейшем никакого шума в комнате мадемуазель Ренодо не возникало.

Кстати, мне показалось, что мое присутствие каким-то образом мешало тому, кто производил этот шум, ибо даже в первую ночь, по свидетельству мадемуазель Ренодо, после моего прихода звуки стали гораздо более слабыми, чем до него.

Однако я могла бы подтвердить под присягой, что слышала в комнате мадемуазель Ренодо какие-то подозрительные звуки. Они производили на меня довольно сильное впечатление, и, признаюсь, прежде я никогда не испытывала подобного страха.

В последующие дни я также ночевала в комнате мадемуазель Ренодо, спала на кровати, принадлежавшей покойной хозяйке дома, но ни я, ни секретарша господина Фламмариона не слышали ничего особенного. Признаюсь, я была этому страшно рада, потому что мне не хотелось бы вновь пережить нечто подобное тому, что довелось испытать в ту памятную ночь.

Мари Тионе, Шербур, 7 мая 1918 года".

Наверное, читателям полезно будет узнать, что мадемуазель Ренодо увлечена астрономией и работает в обсерватории в Жювизи, к тому же она очень известный и одаренный математик. В 1918 году она не только являлась моим секретарем, но еще занимала весьма ответственный пост в Астрономическом обществе Франции, была главным редактором ежемесячного бюллетеня этого общества и сотрудничала во многих научных журналах. Мадемуазель Ренодо - ярый приверженец точности, ибо избрала своей стезей точные науки. У нее холодный, трезвый ум, она привыкла все анализировать, Ее ни в коем случае нельзя назвать впечатлительной и нервной дамой, она вообще крайне скептически настроена в вопросах, касающихся различных феноменов психики и существования души, к тому же по складу своего ума она никак не могла стать жертвой галлюцинации. И вот эта молодая женщина, прежде никогда не ведавшая страха, проводящая ночи