Летос - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 45

• Предыдущая
• 45/85
• Следующая

Утро выдалось очень холодным и туманным. Поначалу тот полз над удивительно спокойной водой фьорда, скользя над ней, словно конькобежец по льду, затем внезапно встал на дыбы, как дикий конь из просторных степей Лоскутного королевства.

Лоснящиеся хрюли в беговом круге, слушаясь команд, пошли медленнее, скорость упала. Помощник забрался на нос и выпустил в небо ручного альбатроса. Дымчатая птица распахнула огромные крылья и растворилась в молоке. Спустя минуту раздался ее крик справа, и девушка тут же крутанула штурвал в ту сторону.

Теперь они двигались, полагаясь лишь на дрессированную птицу, обходя невидимые в тумане скалы и опасные мели.

Через час проснулась Шерон, вымученно улыбнулась акробату, ежась от утренней свежести. Ее окликнула паромщица:

— Выпейте кипятка, госпожа! — Лицо у нее было задорное и смешливое. Было видно, что девчонка обожает свою работу.

Указывающей налили кружку горячей воды, бросили туда сухой малины, положили немного меда, и, грея о нее руки, та с удовольствием пила быстро остывающий напиток. Тэо также получил свою порцию, а Лавиани отказалась, отрицательно мотнув головой.

Она предпочитала помалкивать и на все расспросы указывающей о шаутте отвечала односложно, а затем и вовсе сказала, что не на допросе и, если ту что-то интересует, пусть пристает к акробату.

Туман начал подниматься и менее чем за полчаса превратился в низкие, капризные облака, грозящие в любой момент прорваться дождем. День сразу же стал серым и унылым, таким же, как и десятки других его осенних братьев.

— О чем думаешь? — спросил Тэо у Шерон, когда та стояла, опираясь на перила, и смотрела в воду.

— О юге. Ты много путешествуешь, Тэо?

— Приходится. Цирк — это дорога.

— Когда я была маленькой девочкой, то мечтала повидать мир. Яркий и цветущий. О нем так много писали в книгах, что мне давал отец. И я решила, что когда вырасту, то отправлюсь в путешествие.

Он внимательно посмотрел на нее, слушая, как кричат в небе чайки-поморники.

— Что же тебя остановило?

— Дар указывающей. Он проявился у меня в девять лет, и о путешествиях пришлось забыть навсегда. В тот день я стала взрослой.

— Дар навсегда привязал тебя к Нимаду. — Пружина все прекрасно понял.

Шерон улыбнулась:

— Мне нравилась эта жизнь. Я для нее создана. Но детские мечты никуда не делись…

— А твой муж сейчас остался в городе?

— Он умер.

— Извини.

Разговор затих сам собой.

Паром неспешно плюхал колесами, полз в широких морских протоках меж многочисленных скалистых островов, лежавших на воде, словно горсть хаотично рассыпанных семян гречихи. Большие и маленькие, поросшие лесом и мхом, с тихими бухтами и обломками того, что в другую эпоху, много-много лет назад, было городами — они оказывались перед Тэо, безмолвные и равнодушные, а затем исчезали за кормой.

Корабль плыл целый день, трижды заходя в поселки по берегам фьорда, чтобы сменить уставших хрюлей на свежих. Последний участок пути перед ночевкой преодолели уже в кромешном мраке, и дорогу снова указывал альбатрос.

— Не помешаю? — спросила Шерон у Лавиани.

Та, мрачная и раздраженная, что ее побеспокоили, дернула плечом:

— Сколько плыть до Аранта?

— Четыре дня. Если море будет таким же спокойным.

— Единственная дорога в Талорис — через столицу? — Сойке не нравился долгий путь.

— Арант ближе к этому острову, чем мы сейчас. Так что, хочешь ты этого или нет, нам придется ехать через него.

— А как мы переплывем пролив Проклятых?

— Я решу эту проблему.

— Нас отвезут?

— На Талорис? Сомневаюсь, что кто-нибудь согласится. Я умею управлять лодкой. И ботом, — неохотно призналась она, вспоминая, как Димитр учил ее.

— Но лодку еще надо найти.

— Указывающей не откажут. На чем переплыть пролив, мы найдем. Не сомневайся.

Лавиани кивнула, показывая, что вопрос исчерпан, и посмотрела на стоявшего в отдалении Тэо:

— Кстати, я все еще озадачена, как ты спокойно восприняла рисунок на спине нашего общего друга. Ну, и то, что согласилась взять нас на Талорис. Думала, тебя придется уговаривать.

— Трое могут выжить там, где погибнет один. Я не против вашей компании.

— Ты странная, девочка. Готова рисковать жизнью ради чужого ребенка.

— У тебя есть дети?

Лавиани долго молчала, слушая плеск ходовых колес. И ответила, удивляясь сама себе:

— Был когда-то сын. Он давно уже мертв.

— Мне жаль.

Вновь движение плечом:

— Это не относится к нашей ситуации, девочка. Просто забудем.

Но Шерон предпочла не заметить намек, что Лавиани хочет завершить беседу.

— Тогда ты должна понимать, почему я готова к путешествию на Талорис.

Холодные глаза обратились к указывающей:

— Не понимаю. Будь это твой ребенок, у меня не возникло бы вопросов.

Губы Шерон сжались в одну линию.

— У меня такое впечатление, что мы живем в разных мирах.

— Ну по сути так и есть, девочка. В моем не спасают чужих детей. Впрочем, собственных порой тоже. Но не будем об этом. Я вижу, что ты не отступишь. Для меня это самое главное.

— А почему согласилась ты? — Шерон говорила чуть более резко, чем хотела бы. — Тэо обещали помочь с его болезнью. Что предложил шаутт тебе?

— У нас не ночь откровений. Я и так рассказала тебе больше, чем многим другим. — В ее словах указывающей почудилась усталость. — Если мы закончили…

Шерон внезапно бросила в собеседницу стилос, и та, выставив руку, поймала его.

— Ты видишь в темноте не хуже меня, — произнесла девушка. — Но ты не одна из нас. Кто ты, Лавиани? У меня есть дар, у акробата метка. Шаутт не выбирает простых людей.

Пальцы сойки ощупали острый стержень, который можно было использовать как оружие.

— Я это я. А ты это ты. И даже акробат всего лишь акробат. Мы вместе, но не друзья, а потому не обязаны раскрывать друг перед другом душу. Если у нас все получится, мы расстанемся и разойдемся в разные стороны. Этого достаточно для того, чтобы сосуществовать рядом. — Она вернула девушке принадлежащее ей, и та с удивлением увидела на лице женщины легкую улыбку. — Что ты знаешь о Талорисе?

Ветер взъерошил короткие волосы девушки, и она сказала, прислушиваясь к плеску воды:

— Рыбаки обходят остров стороной. Люди туда не плавают уже много сотен лет. Его считают проклятым местом. Раньше, до Катаклизма, Талорис был самым большим городом севера, столицей Летоса. Прекраснейшая жемчужина Единого королевства. Там находился дворец великих волшебников и их школа. И один из трех крупнейших бастионов таувинов в обитаемом мире — Сенлен, называемый Лунным. И… много чего еще. После того как началась Война Гнева, когда Тион и его сподвижники выступили против Скованного, Талорис сильно потерял в своем величии. Затем случился Катаклизм. С тех пор город считается проклятым. Все, кто туда отправлялся, никогда не возвращались. В прошлые века из Талориса на другие острова, в особенно долгие зимние ночи, приползало зло. Указывающие отбрасывали его назад. Теперь эта земля словно погрузилась в спячку. Уже давно нет никаких нападений, и многие считают, что беда навсегда забыла дорогу в обжитые земли. Мы больше не дежурим на берегу, и фермеры перестали страшиться опасного соседа.

— А есть ли вообще опасность? Кроме легенд и мифов из прошлого?

Девушка вздохнула:

— Когда мой учитель был молод, несколько старших указывающих уплыли туда. С тех пор от них нет вестей. Если зло не беспокоит тебя, это не значит, что его нет.

— А мы туда премся. По приглашению шаутта. — Лавиани сплюнула за борт. — Не зря ведь существует пословица, почему не стоит доверять твари той стороны.

— Не зря, — эхом отозвалась Шерон. — Но мы приняли решение.

Сойка вместо ответа вновь плюнула в воду.

В последний день пути паром покинул царство фьордов, перестал двигаться вдоль скалистых берегов и вышел в открытое море, скользя по зеркальной воде, точно огромная водомерка.

• Предыдущая
• 45/85
• Следующая