История спиритуализма (др. перевод) - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 39

• Предыдущая
• 39/89
• Следующая

«Конечно же, все это проявление невежества, несправедливости и предвзятости. Мы даже не будем вступать в дискуссию по этому поводу. Те, кто знают истину, не нуждаются в новых доказательствах, а переубеждать невежественных, предубежденных и недобросовестных людей мы не хотим. Скажем лишь, что «Стар» дает еще одно подтверждение того, что до публики не доводятся факты в полном объеме. Однако пусть тенденциозные и неосведомленные газеты сами несут ответственность за свои неточности и свое невежество».

История братьев Давенпорт и Масклайна повторилась снова.

Если сложно дать оценку жизни Слэйда, не отрицая превосходных результатов, показанных им в области психических явлений, то все же нельзя не признать, что, по-видимому, этот медиум вполне мог соединять истину и обман. Сходное впечатление производит и медиум Монк, широко известный в 70-е годы. О нем трудно вынести однозначное суждение, ибо, с одной стороны, многие его достижения абсолютно бесспорны, а с другой – некоторые его действия можно с уверенностью назвать обманом. Как и в случае со Слэйдом, его моральному падению и снижению психических способностей способствовали причины специфического свойства.

Монк являлся служителем церкви нонконформистов{157}, любимым учеником знаменитого Спарджена. По его собственным словам, он с детства был подвержен неким психическим влияниям, которые с возрастом усиливались. В 1873 г. Монк объявил о своей приверженности спиритуализму и выступил в помещении Кавендиш-Румз, а затем начал регулярно выступать с демонстрацией явлений – бесплатно и при полном освещении. В 1875 г. он совершил поездку по Англии и Шотландии, вызвав большой ажиотаж и массу дискуссий, в 1876 г. отправился в Ирландию, где его способности приняли форму целительства. Вот почему его стали называть «доктор» Монк, что вызвало протесты со стороны профессиональных медиков.

Доктор Альфред Рассел Уоллес, высокоэрудированный и честный исследователь, опубликовал отчет о сеансе материализации, проведенном Монком и способном выдержать любую критику. Никакие последующие подозрения или разоблачения не могли опровергнуть этот несомненный факт проявления психических способностей. Следует отметить, что все продемонстрированное на том сеансе находилось в полном соответствии с более поздними наблюдениями эктоплазматических выбросов – в опытах с Евой и другими современными медиумами. Вместе с доктором Уоллесом на сеансе присутствовали мистер Стейнтон Мозес и мистер Хенсли Веджвуд. Доктор Уоллес пишет:

«Был яркий солнечный день, и все происходило при полном дневном освещении. После краткого разговора доктор Монк, облаченный по церковному обычаю в черное, начал входить в транс. Он встал в полуметре впереди нас и через некоторое время указал в сторону от себя, сказав: «Смотрите».

С левой стороны его сюртука мы увидели неясное белое образование. Оно становилось ярче, затем как бы замерцало и стало разрастаться вверх и вниз, постепенно превратившись в облачную колонну, расположенную возле его тела, от плеча до ступней».

Дальше доктор Уоллес пишет, что туманная фигура в конце концов приняла форму тщательно закутанной женщины, которая спустя краткое время оказалась «втянутой» в тело медиума.

Он добавляет: «Весь процесс образования туманной фигуры был виден при полном дневном свете».

Мистер Веджвуд заверил его, что сам он наблюдал еще более примечательные явления такого рода, когда Монк у всех на глазах лежал в глубоком трансе.

После подобных свидетельств совершенно невозможно сомневаться в способностях, которыми в те времена обладал этот медиум. Архидьякон Коллей, видевший аналогичное явление, предложил знаменитому фокуснику мистеру Дж. Н. Масклайну премию в тысячу фунтов, если он сможет повторить подобное. Мистер Масклайн принял вызов, однако свидетели признали, что его имитация ни в коей мере не напоминала оригинал. Он попытался обратиться в суд, однако приговор оказался не в его пользу.

Интересно сопоставить отчет Рассела Уоллеса с более поздними наблюдениями известного американца – судьи Дэйли:

«Взглянув на мистера Монка, мы увидели нечто, напоминавшее поток молочно-белого пара, вырывавшегося из-под его сердца с левой стороны тела. Он рос, поднимаясь вверх и опускаясь вниз, его верхняя часть приняла форму головы младенца, с чертами того ребенка, которого я потерял около двадцати лет назад. Эта форма сохранялась лишь одно мгновение, а затем все неожиданно исчезло, будто втянулось в бок доктора. Это примечательное явление повторялось четыре или пять раз, и с каждым разом материализация становилась все более полной. Это видели все, кто находился в комнате, а газовый светильник давал достаточно света, чтобы все предметы были ясно различимы.

Мы пронаблюдали очень редкое явление, и все можем поклясться в том, что доктор Монк – сильнейший медиум-материализатор.

После такого свидетельства бессмысленно оспаривать огромные психические способности Монка».

Монк действительно был сильным медиумом как в материализациях, так и в области надписей на грифельной доске. Доктор Рассел Уоллес пишет в «Спектейторе»{158} от 7 октября 1877 г., что однажды в Ричмонде, в одном частном доме, он лично в присутствии Монка протер две доски и, поместив между ними грифель, крепко связал их вместе крест-накрест, так, что они не могли двигаться.

«Потом я положил их на стол, ни на секунду не отводя от них взгляда. Доктор Монк коснулся их пальцами обеих рук, мы вместе с одной леди, сидевшей по ту сторону стола, держали доски за края. В таком положении наши руки находились вплоть до того момента, когда я развязал доски, чтобы увидеть, что на них появилось.

Монк попросил Уоллеса назвать слово, которое должно появиться на доске. Тот выбрал слово “Бог” и попросил, чтобы оно было написано на доске в продольном направлении. Раздался звук, характерный для писания по грифельной доске. Когда медиум убрал руки, доктор Уоллес развязал доски и увидел, что на нижней действительно написано выбранное им слово, расположенное именно так, как он просил».

Доктор Уоллес пишет:

«Несомненно следующее: я собственноручно протер обе доски; я ни на секунду не отпускал их; они ни на мгновение не исчезали из поля моего зрения; я сам выбрал – после того как были приняты все перечисленные меры, – какое слово должно быть написано и как оно должно располагаться».

Мистер Эдвард Беннет, помощник секретаря Общества психических исследований, добавляет: «Я присутствовал при этом случае и подтверждаю, что отчет мистера Уоллеса верен».

Вот еще одно прекрасное свидетельство, приведенное известным исследователем, мистером У. П. Эдшедом из Билпера, присутствовавшим на сеансе в Дерби{159} 18 сентября 1876 г.:

«Нас было восемь человек: три дамы и пять джентльменов. Дама, незнакомая до той поры доктору Монку, получила от одного из джентльменов грифельную доску, осмотрела ее и признала чистой. Грифель, лежавший все это время на столе, вдруг куда-то пропал. Исследователь предложил заменить его свинцовым карандашом.

Свинцовый карандаш был положен на доску, и дама прижала и то и другое к нижней поверхности стола. Раздался звук, характерный для писания по грифельной доске, и через несколько секунд на поверхности доски появилось послание, написанное свинцом, – краткое и касающееся весьма личного вопроса».

Таким образом одновременно было проведено три испытания:

1. Послание появилось, при этом ни медиум, ни кто-то другой из присутствующих, за исключением дамы, не касались доски от начала и до конца эксперимента.

2. Оно было написано свинцовым карандашом, совершенно неожиданно предоставленным другим, не знакомым медиуму человеком.

3. Сообщение касалось чрезвычайно личной темы.

Доктор Монк ни разу даже не прикоснулся к доске.

Мистер Эдшед сообщает также о физических явлениях, происходивших, несмотря на то что руки медиума были закреплены в аппарате, названном им «зажим» и не дававшем возможности пошевелиться.

• Предыдущая
• 39/89
• Следующая