Шаг с крыши - Погодин Радий Петрович - Страница 6

• Предыдущая
• 6/20
• Следующая

– Ну да, электрический.

– Анука глядит в небо по вечерам и видит, как верхние люди зажигают огни в своих пещерах. Наверно, готовят котлеты. А вокруг большого ночного огня, наверно, сидят и беседуют после удачной охоты.

– Очень похоже. – Витька кивнул. – И еще ездят друг к другу в гости. Сядут в автобус и поедут. Или ходят в кино и в театр.

– Анука хотела бы попасть к верхним людям.

Витька захохотал.

– Ишь ты. Для этого помереть нужно – короче, пройти эволюцию.

– Анука помрет! – Анука вскочила, схватила копье и наставила его прямо себе в сердце. – Анука хочет котлеты предпочитать!

Витька схватил ее за руки.

– Ты брось. Эволюция – это тебе не фунт изюма. Это процесс… Короче говоря – брось копье!

Тур и Тых стучали зубами от страха.

– Я великий воин! – вопили они. – Я научит людей обжигать горшки!

И никто не увидел, как в пещеру прокрался косматый лоснящийся парень в волчьей шкуре. Минуту пришелец с испугом смотрел на огонь, потом поднял дубину, норовя обрушить ее на Тыха.

– Тых, берегись! – крикнул Витька, он первый увидел пришельца.

Тых обернулся, ловко отпрянул от падающей на него дубины. Два неистово злобных тела, рыча, покатились по земле.

– Они задушат друг друга!

Анука выхватила из огня головешку, просунула ее между дерущимися. Тых и пришелец отпрянули друг от друга.

– Зачем пришел Глум? – спросила Анука.

– Вождь послал Глума искать Ануку. Вождь придет в ярость, когда узнает, что Анука сидит в пещере с людьми из чужого племени.

– Здесь Тур.

Только сейчас пришелец заметил Тура. Он подошел к нему, приложил почтительно руку к груди и вдруг закричал, вновь схватил оброненную дубину:

– Кто ранил Тура? – Он замахнулся, готовый кому-нибудь расколоть голову.

Тых поднял топор и опустил его медленно.

– Для воина радость убить врага, – сказал он. – Но сегодня Тых почему-то убивать не хочет.

Тур улыбался своим мыслям:

– Тур дрался с пещерным медведем. Тых помог Туру. Пусть Глум сядет к огню. Пусть попробует его тепла. Пусть попробует мясо, которое облизал огонь. Пусть будет мир в этой пещере.

Парень посмотрел на раненого темным непонимающим взглядом. Привыкший подчиняться, он сел к огню.

– Еще не было такого, чтобы хуп помог хапу. Может быть, в людях что-то испортилось?

Анука дала ему мяса с огня.

Они сидели все вместе и снова с восторженным изумлением жевали.

– Глум никогда не ел такого вкусного мяса. Кто научил Ануку есть мясо с огня?

Анука показала вверх, на Витьку.

– Я научил, – сказал Витька с подобающей случаю скромностью. – Я вас еще и не тому научу. Я еще научу вас щи варить.

Глум упал на колени, почтительно покрутил головой. Потом он долго смотрел в костер, то вытаскивал из огня недожаренный окорок, то горящую головню. Поразмыслив, он взвизгнул, схватил горящую головешку:

– Хапы будут владеть саванной! – и, гогоча, бросился вон.

– Так поступают шакалы, – завыл Тых. – Тых тоже возьмет огонь. – Он выхватил из костра головню. – Хупы будут владеть саванной!

Тур распростерся перед Витькой.

– Я видел? Будет большая война. Люди еще кровожадны и дики, люди еще не готовы владеть огнем.

«Опять за свое», – подумал Витька.

– Ерунда. Они не умеют сохранять огонь в пути. Эти головешки у них погаснут. Их нужно от ветра прятать.

Стоявшая в растерянности Анука выхватила из костра головешку.

– Анука быстра и бесстрашна. Анука сохранит огонь в пути. Хапы будут владеть саванной!

Костер зачах, развороченный.

– И у нее погаснет, – сказал Витька. – Весь костер расхватали.

Раненый Тур поднялся.

– Пусть Я уничтожит огонь. Пусть огонь не достанется никому.

– Что вам жалко, что ли? Пусть варят мясо, согреваются в стужу.

– Я не знает людей, хапы хотят быть сильнее хупов. Хупы хотят быть сильнее хапов. Люди никогда не признают, что они равны.

– Люди не могут жить без огня!

Тур взял копье, которое позабыла Анука.

– Пусть Я убьет огонь!

– Ни за что! Огонь нужен людям.

Тур замахнулся.

Витька расстегнул на груди рубаху.

– Ну, протыкай! Прометея тоже протыкали такие! – Витька думал, что погибать довольно обидно, никто и не узнает, как ты погиб, и не отметят в истории. Витька забормотал: – Каугли маугли турка ла му.

– Человеки воюют? – вдруг спросил Тур.

– Воюют! – крикнул Витька.

– Как же так? Разве человекам не хватает еды?

– Да протыкай ты! – крикнул Витька и еще быстрее забормотал: – Каугли маугли турка ла му…

В пещеру вошла Анука с черной головешкой.

– Огонь умер, – грустно сказала она. – Анука сохраняла огонь на груди. Но ветер унес его. – Она увидела Тура с занесенным копьем. – Тур хочет, чтобы Я ушел назад, к верхним людям?

Тур плюнул, опустил копье.

– Н-не п-проткнул, – пробормотал Витька. – З-зна-чит т-ты не прав…

В пещере загудело, завыло. Глум и Тых с черными головешками бросились к костру, который уже едва тлел. Они отнимали друг у друга огонь и кусались. Они затоптали костер совсем, а когда затоптали, уселись рядом и принялись выть от обиды. Они толкали друг друга локтями и выли.

– Глум, сын шакала, убил огонь.

– Тых, жалкая гиена, убил огонь.

Витька смеялся.

– Ой чудаки, – сипел он. – Да я вам сколько хочешь огня навышибаю.

Свет в пещере заколебался. Заслонив вход громадным телом, величественно вошел вождь хапов Гы.

– Где тут огонь? – спросил он.

Гы был страшен. В львиной шкуре, весь увешанный клыками диких зверей. Этих клыков было так много, что колени вождя слегка подгибались от тяжести.

– Гы спрашивает, где тут огонь? – повторил он голосом бури.

– Огонь умер, – клацая зубами и кланяясь, ответил ему Глум.

Анука хвастливо шепнула Витьке на ухо:

– Мой папаша.

– Кто приручил огонь? – спросил Гы голосом льва.

– Я, – сказал Витька.

Гы повернулся к нему, ударил себя в грудь, как в железную бочку.

– Я отдаст огонь хапам. – Гы подпрыгнул, издав воинственный клич. – Хапы будут владеть саванной.

Раненый Тур встал перед вождем.

– Огнем не должен владеть никто.

Гы подпрыгнул от удивления.

– Тур говорит, как враг.

– Огонь принесет беду. Тур не хочет, чтобы хапы и хупы убивали друг друга. Слишком много стало смертей на земле.

«Похоже, что он совершает подвиг», – тоскливо подумал Витька.

Гы схватил раненого за грудь.

– Тур обезумел. Огонь принесет победу! Тур видел, как этот серый Я добывает огонь?

– Тур видел. Тур знает эти камни. Но Тур не скажет! – Раненый воин повернулся к Витьке. – Пусть Я молчит тоже.

– Молчу, молчу, – сказал Витька.

Гы шагнул к нему, выпятив грудь. Но Тур снова встал на его пути.

– Гы не посмеет обидеть Я, иначе на землю спустятся верхние люди.

Гы зашипел от злобы. Вдруг он поднял дубину и замахнулся на Тура.

– Тур лучший воин хапов! – крикнул Глум.

– Тур был лучшим воином. Сейчас Тур – пища для гиен.

Тур защитил голову рукой, но удар был так силен, что он не устоял на ногах. Глум над ним наклонился.

– Тур ушел. Тур замолчал навсегда.

Вождь Гы осторожно приблизился к Витьке.

– Гы никого не боится, – сказал он, оглядываясь. – Если Я не скажет, Гы убьет Я, и дело с концом.

– Гы не имеет мозгов, – прошептал раненый Тур. – Если Гы убьет Я, Я уйдет к верхним людям и уже никогда не вернется, чтобы учить хапов.

– Молчи! – голос Гы как обвал. – Разговорчивая падаль! – Вождь метнул в Тура дубину.

– Все, – прошептал Витька. И вдруг бросился на вождя в комариной отваге: – Фашист ты паршивый! – и укусил его за ногу.

– Гы убил своего лучшего воина. Гы действительно не имеет мозгов, – сказал кто-то насмешливо.

В проходе стоял вождь хупов Крам. Из-за его спины выглядывал Тых. Крам огромный, как Гы. Клыками увешанный. Крам не в львиной, а в тигровой шкуре.

Он подошел к Витьке, уважительно поклонился.

• Предыдущая
• 6/20
• Следующая