Возвращение Легенды - Кучеренко Владимир Александрович - Страница 70

Я слушал вполуха. Голова занята мыслями о сестрах. Двенадцать темных прибыли без Цветанки. Слава богу, ее не поймали. А что же со Светкой? Будет ли она мне теперь сниться? Или связь с ней и Липой прервется, пока не вернусь на Землю? Как бы отыскать их всех пораньше?

При словах сорок седьмого эльфа белесое тельце паука вдруг вспыхнуло ярко-оранжевым светом!

«В жезл вмонтирован камень правды! – сразу же смекнул я. – Этот дроу лжет!»

Присягающий тоже понял, что обнаружил себя и что обречен. Зрачки врага мгновенно расширились, он резко выхватил кинжал и прыгнул на Илоннэ, намереваясь дороже продать свою жизнь. Но тело моей ушастой пассии оказалось быстрее. Изменив траекторию движения эльфа мощным толчком колена под ребра, я оглушил негодяя серией стремительных ударов кулаком в висок. Увернуться от контратаки темному не удалось, но чиркнуть меня по бедру подлец изловчился.

Однако свалиться на пол предатель не успел. Потому что «проснулись» менее расторопные ушастые. Лучники из толпы беспрерывно защелкали тетивами (и как они не боятся попасть мимо – в меня или старшую мать, например?), а не скоординировавшие действия маги (в том числе и Илоннэ) одновременно метнули заморозку, огненный шар, молнию и воздушный вихрь. В результате пронзенный горящими стрелами труп сначала шарахнулся заледеневшей головой о каменный потолок, затем, оставляя дымящийся след, пролетел к дальней стене, издал неприятный звук, шмякнулся на пол и загорелся. Не удивлюсь, если попутно его еще отравили или усыпили.

– Теона! С тобой все в порядке? – кинулся ко мне испуганный Лаэллесс.

«Тю, клан чуть не лишился лидера, а он обо мне беспокоится», – удивился я и пошатнулся. Бронированные чулки спасли от глубокого разреза, но, вероятно, лезвие было смазано какой-то гадостью. Блин, накаркал. А как же утверждение Цветанки, что у ушастых иммунитет к ядам? Либо это верно, если зелье попадает в организм через желудок (типа в процессе пищеварения эльфов участвуют особые расщепляющие ферменты), либо эта отрава не растительного происхождения.

– Слабость какая-то. Голова кружится, – слабеющим голосом простонал я.

– Присядь, – уступила место на троне Илоннэ и припала к моим ногам.

Бедро стремительно немело, уже парализовало всю конечность и низ живота.

Главная дроу приложила ладонь к ране, закрыла глаза и зашевелила губами. Мириады искорок разлетались из-под ее длани. Волшебство не помогало, на лбу Илоннэ пульсировала жилка, а меня бросало то в жар, то в озноб.

Через целую вечность дышать стало легче, чувствительность начала постепенно возвращаться, и я уже ощущал приятное покалывание магических вспышек.

Мать дома Лунных теней прервала целительный поток, вытерла пот и облегченно вздохнула:

– Уф, еле успела.

– Никогда бы себе не простил, если бы мы и тебя потеряли, – сгреб меня в охапку Лаэллесс.

– Это сейчас случится, если не отпустишь, – крякнул я, пытаясь освободиться из крепких объятий.

Дроу отпустил меня, я снова плюхнулся в кресло и поблагодарил Илоннэ:

– Спасибо, что вылечила, старшая мать.

– Это тебе нужно принимать благодарности. Твоя прекрасная реакция спасла мне жизнь, – ответила дроу и обратилась к подданным: – Уберите останки мерзавца, чуть позже разберемся с ними.

– Ила, может, пока не поздно, оживить его и допросить? – дал мудрый совет бывший лидер клана.

– Не успели, Лай. Его душа уже покинула тело.

– Он был настолько молод? – повернулся Лаэллесс к Даалену.

– Да нет, три года назад мы праздновали его шестивековой юбилей, – ответил тот.

– Странно, – задумалась Илоннэ. – Надеюсь, вещи убитого расскажут нам кое-что о хозяине. А пока давайте закончим церемонию.

Поняв намек, я бодро освободил законное место хозяйки Шакруны.

Мертвеца убрали, кровь вытерли, вернулись на свои места и, как ни в чем не бывало, продолжили обряд…

И вот когда все нюансы соблюли, семья пополнилась новым членами, глава клана произнесла заключительное слово:

– Поздравляю вас, дети мои! И пусть всем нам сопутствует благословление богини Шейлы!

– Старшая мать Илоннэ, позволь и мне дать обещание?! – громко попросил слово Лаэллесс.

– К сожалению, ты не можешь вернуться в клан, – ответила дроу.

– Ты неправильно поняла, – сказал темный и направил в мою сторону указательный палец. – Я хочу сейчас при всех дать этой эльфийке клятву серебряных локонов!

Полиморф первого поколения № 11

Для принятия облика взрослого орка мне не хватит массы, а вот превратиться в зеленого подростка вполне реально. Это даже лучший вариант – дети и по территории передвигаются беспрепятственно, и спросу с них меньше. Приметил одного паренька и затаился.

Трансформация завершилась к утру. На случай, если столкнусь лицом к лицу с оригиналом, изменил цвет лица и, минуя часового, вошел в лагерь.

Найденова Липа

– Повтори! – не поверила я своим ушам.

– Йа тьйоже землиянин, – продолжил ошеломлять меня Фатун, ответив на ломаном русском.

– Если сказать, что я в шоке, значит, бессовестно приуменьшить!

Староста улыбнулся.

– А откуда знаешь мой язык и понял, что я из России?

– Ты во сне разговаривала. А русский изучал перед поездкой на Олимпиаду.

Вот это известие! Как выброшенная на берег рыба, я таращила глаза и хватала ртом воздух. Это что же получается? Он… он… мой настоящий отец?

Сразу вспомнилась оброненная Фатуном фраза о том, что его нашли тридцать лет назад якобы с потерей памяти. Все он помнит, даже чужой язык. Но вот все ли знает? Когда и как он улетел на Пангею? Успела ли до него дойти информация о том, что его белокожая подруга забеременела?

Никак не решаюсь задать так волнующий меня вопрос. Вдруг моя фантазия выдает желаемое за действительное? Ведь староста Заозерья вполне может оказаться не тем легкоатлетом из Эфиопии. И Москву он посещал, например, в качестве тренера, массажиста, врача, зрителя… да кого угодно! Или вообще из другой африканской страны, говорящей на сомали.

Сидящий рядом чернокожий мужчина тоже погрузился в думы.

Послышались осторожные шаги. Кто-то подкрадывался к дому. Мы затаились. Из-за угла выскользнула тень, следом показался и черный силуэт, который, не замечая нас, заглянул в окно моей спальни. Рука человека сжимала то ли топор, то ли дубину, – в темноте не разберешь.

– Олика, ты спишь? – прошипел Мидо.

– Тьфу, дурачок, напугал! – воскликнула я.

Парнишка, видать от неожиданности, неуклюже отпрянул и выронил предмет на землю.

– Чего ты тут забыл? – строго спросил отец.

– Здравствуйте, дядька Фатун. Я тут Олике цветы принес, хотел пожелать спокойной ночи, – залепетал Мидо и упал на четвереньки, пытаясь разыскать потерянный букет.

– Скорее доброго утра, – усмехнулась я. – Уже рассвет скоро.

– Действительно, пора вздремнуть, – согласился староста и шепнул: – Потом договорим.

Я кивнула, а он повысил тон и обратился к моему ухажеру:

– Только смотри, долго ее не задерживай.

– Как скажете, дядька Фатун, – кивнул мальчишка.

– И в губы не целуйтесь! Только в щечку! Разок на прощанье! – уходя, дал наказ родитель.

– Папа! – возмутилась я.

Смущенный Мидо наконец отыскал подарок и вручил мне растрепанные хризантемы.

– Ах какой запах, – погрузила я нос в лепестки и вдохнула аромат. – Спасибо!

– Знал, что тебе понравится.

– А почему не предупредил, что придешь?

– Хотел сюрприз сделать.

– Отец тебя чуть лавкой по голове не огрел. Вот это был бы для тебя действительно сногсшибательный сюрприз.

Мы прыснули от смеха. Потом еще немного поболтали, и Мидо засобирался домой.

– Уже уходишь? – расстроенно спросила я.

– Но дядька Фатун сказал же, чтоб недолго.

– Ну и что? Он и в губы целоваться запретил, – улыбнулась я, потом притянула к себе голову парня и жадно впилась в его уста.