Аромагия (СИ) - Орлова Анна - Страница 76

• Предыдущая
• 76/143
• Следующая

— Повод? — коротко поинтересовалась я, сдерживая желание вцепиться в ее безупречную, несмотря на непогоду, прическу.

— Господин Ингольв… — она замялась, комкая кружевной платок.

Ветер развевал ленты и перья на ее шляпке, и я вдруг поняла, насколько неопрятно, должно быть, выгляжу по сравнению с ней. Бурные события сегодняшнего утра, несомненно, оставили след на моей внешности. Как тут не вспомнить бабушкины наставления, что женщина должна быть ухоженной и аккуратной в любой ситуации?

— Ингольв, — повторила Ингрид, забыв назвать его «господином», — на приеме у мэра поспорил с господином Ормом из-за… Из-за политики!

Кажется, Петтер выдохнул приглушенное ругательство.

— Надо думать, серьезный спор? — задумчиво произнесла я.

Заминка перед последними словами была слишком заметной. Не из-за прекрасных ли глаз Ингрид случилась размолвка? Ингольв собственник и никогда не согласится делиться тем, что считает своим. Или все же политические разногласия? Муж всегда активно интересовался этой темой, хотя до сих пор дискуссии не заканчивались столь радикально.

Однако реакция Петтера на это сообщение настораживала.

Решив больше не обращать внимания на Ингрид, я, прищурившись, посмотрела на господина Орма. Терпеть не могу прилизанные волосы, мелкие черты лица, да и имя неприятное — «Змеиный», и я точно его где-то слышала…

Мужчины наконец выбрали, и старик, захлопнув ларец, сделал три шага назад и изрёк:

— Мороз укрепит лед в руках правого и растопит оружие виноватого. Приступайте!

И скрестилось с тихим звоном оружие дуэлянтов…

Признаюсь, я только рассмеялась, когда впервые услышала о таких дуэлях. Драки на пистолетах, рапирах, в крайнем случае, мечах — это можно хоть как-то понять. Но сражаться на ледышках?!

В Хельхейме же иные дуэли считались дикостью. Мол, даже если дело дошло до драки, зачем превращать ее в смертоубийство? Оставались кулаки или, для приличного общества, сосульки. Смертельные случаи на таких дуэлях нечасты, зато увечья не так уж редки… Это заставляло свидетелей с особым напряжением всматриваться в происходящее.

Здесь говорят: «Много сосулек поломали», подразумевая долгие препирательства и соперничество.

Правила дуэли предельно просты: у кого первым сломается «оружие», тот и проиграл.

Надо сказать, во всех этих финтах, обманных выпадах и блоках я ровным счетом ничего не понимаю. Поэтому, закусив губу, наблюдала не за движениями соперников, а за искрящимися сосульками в их руках, защищенных тонкими перчатками.

Ингольв только выругался, когда ледяное острие прошло впритык с его горлом.

Мы с Ингрид синхронно вскрикнули, и она, как маленькая, взволнованно схватила меня за руку. Признаться, я думала, что во вторую мою руку вцепится Петтер, но он только втянул воздух сквозь зубы.

Ингольв, разозленный промахом, яростно контратаковал.

Старик с ларцом зорко следил за каждым движением противников, готовый вмешаться в любой момент. Профессия мастера по сосулькам всегда была весьма доходна и уважаема, поскольку природе в столь важном и деликатном вопросе не доверяли. Заодно мастера выполняли функции судей.

Тем временем Ингольв наседал на своего противника, а тот змеей ускользал из его рук.

Признаюсь, даже меня разобрал азарт, Петтер же вообще тихо комментировал каждый выпад (впрочем, его комментарии мне мало что поясняли).

Рядом, приподнявшись на цыпочки, взволнованно дышала Ингрид. Я неприязненно покосилась на нее и едва не пропустила решающий момент.

Обманный финт, рывок, Ингольв, поскользнувшись, полетел в грязь… И в последний миг отчаянно, слепо рубанул по противнику…

— Ах! — слитно отозвалась толпа.

Петтер за моей спиной выругался, однако я предпочла сделать вид, что ничего не слышала.

Секундант Ингольва бросился к нему, следом спешил доктор Торольв. Однако их помощь не потребовалась: Ингольв, весь перемазанный, поднялся сам, а при виде жалкого обломка «рапиры» в руках господина Орма широко улыбнулся и поднял вверх собственную невредимую сосульку.

В этот момент он походил на древнего воина, стоящего на залитой кровью палубе драккара. Сверкали голубые глаза, распрямились плечи, даже грязь и запах пота придавали Ингольву какой-то странный диковатый шарм.

На глаза мои навернулись слезы. Боги, милосердные мои боги, как же я когда-то его любила!

— Госпожа Мирра? — тут же встревожился Петтер.

— Нет, ничего, все в порядке! — поспешила заверить я, смаргивая предательскую влагу.

— Господин Ингольв победил! — провозгласил старик с ларцом.

Муж бережно поднес к губам сосульку и передал ему. Ликующий запах имбиря, коньяка и лавра витал над местом дуэли.

А вокруг смеялись, хлопали в ладоши, громко обсуждали детали схватки.

Ингольва обступили друзья, каждый из которых считал своим долгом поздравить победителя. Только господин Орм морщился и потирал ушибленное запястье.

— Поздравляю, голубушка! — инспектор, протолкавшись ко мне, лукаво подмигнул и расплылся в улыбке.

— Благодарю, — только и отозвалась я, недоумевая.

Собственно, причем тут я?!

— Мирра! — повелительно позвал муж.

Вопросы пришлось отложить.

— Да, иду, дорогой! — подавив вздох, откликнулась я, направляясь к Ингольву.

— Видела, как я его? — хвастливо спросил он, всем своим коньячно-кофейным запахом умоляя о похвале.

— Замечательно! — отозвалась я с улыбкой.

Петтер истуканом застыл за моей спиной.

Если отбросить в сторону то, что Ингольв защищал честь моей «подруги», то он и вправду держался великолепно.

Я заметила заинтересованные взгляды и разливающийся вокруг легкий флер сладкого фенхеля. Так пахнет, когда у людей нестерпимо чешутся языки. Кажется, за нашим трио (Петтер не в счет) внимательно наблюдали, и это внимание ощущалось липкой паутинкой.

— Дорогой, может быть, поедем домой? — зябко поежившись, предложила я. И добавила вполголоса: — Здесь прохладно… И слишком многолюдно.

Прежде, чем Ингольв успел ответить, вмешалась Ингрид:

— Разве вам холодно? — притворно удивилась она. — По-моему, прекрасная погода!

— Действительно? — только и спросила я. Погода на загляденье: сыро, грязно, хмуро и ветрено.

— Вам нужно чаще бывать на свежем воздухе. — Продолжила Ингрид, по-дружески подхватывая меня под локоть и доверительно склоняясь ближе. — Это я вам говорю как медсестра. Рекомендую прогулки по берегу. Они очень полезны для закаливания и укрепления нервов.

Прозвучало это как едва прикрытый намек.

— Благодарю, — пытаясь сдержать ярость, я принялась поправлять выбившиеся из-под шляпки волосы. — Однако в вопросах лечения я сама достаточно компетентна. В конце концов, я — аромаг!..

И усмехнулась ей со значением. Окончание фразы «… а вы — всего лишь медсестра!» будто повисло в воздухе, словно неприятный запах — невидимый, зато вполне ощутимый.

Ингрид потупилась и прикусила розовую губку. В яблочный джем ее аромата щедро добавили недовольства — кислого молока.

— Мирра! — Ингольв, наконец, обрел голос, и в тоне его звучали досада и предостережение.

— Да, дорогой? — лучезарно улыбнулась я.

— Госпожа Ингрид желает тебе только добра, — нахмурился он. — И тебе стоит ее послушать, а не спорить!

— Я слушаю, — я пожала плечами, мягко высвобождаясь из хватки медсестры. — Но полагаю, что могу сама распоряжаться своим временем. Раз уж у меня так мало домашних обязанностей.

Последний намек узурпацию свекром власти в доме моментально вывел Ингольва из себя. Вокруг него словно полыхнул раздраженный коричный аромат.

— Мирра… — громко начал Ингольв, но, наткнувшись на мой предостерегающий взгляд, продолжил уже значительно тише: — Обсудим это в машине.

— Конечно, дорогой! — безмятежно согласилась я, кладя ладонь на его локоть.

Ингрид ничего не оставалось, кроме как следовать за нами в фарватере. И, признаюсь честно, эта маленькая победа грела мне сердце.

Впрочем, торжество мое продолжалось недолго. Остановившись рядом с автомобилем, Ингольв украдкой огляделся и, убедившись в отсутствии лишних ушей, проговорил негромко, но безапелляционно:

• Предыдущая
• 76/143
• Следующая