Четырнадцатая дочь - Федорова Екатерина - Страница 51

• Предыдущая
• 51/116
• Следующая

— Ждал меня, красавчик? — просипело привидение. С наступлением утра, похоже, размывались не только силуэты, но и голоса. — Уж прости, чего ты хотел, я так и не узнала. Но кое-кто хочет тебя видеть. Прямо взвился весь, как услышал, что сюда заявился самый настоящий живой эрни. Он идет.

Слабо светящийся абрис фигуры доплыл до середины комнаты и истаял, выдохнув на прощанье:

— Помни…

Рут напрягся.

К подземной комнате кто-то шел. Гремели шаги, за дверью вскрикивали и гомонили человеческие голоса. Через дверь продавился следующий гость.

На этот раз это был мужчина. Не блеклый, как приходившая до него девица. Тело и лицо лучились напряженным лиловым светом, с голубизной. Молодой, с разбросанными по плечам прядями длинных волос. Широкую крестьянскую рубаху перехватывал широкий ремень. В отличие от прочих призраков, виденных Рутом здесь, в Элиморе, он не плыл над полом, а шел по нему. Твердым, уверенным шагом.

А на ремне, вложенные в петли-ножны, висели три далта. Эрни. То есть призрак эрни.

Служители сидели тихо-тихо и не сводили глаз с гостя. Рут не сомневался, что на лицах Тарланей за его спиной тоже написано самое что ни на есть пристальное внимание.

— Сородич! — гулко сказал пришедший. На мгновенье чуть более темные точки зрачков на его лице дернулись вбок, в сторону стола и застывших там людей. По светящимся губам пробежала усмешка, потом зрачки снова нацелились на Рута. — Хороших тебе дней и мирных дорог!

Рут узнал старинное приветствие эрни. Поклонился, ответил:

— Да будет твоя Бездна Садом.

Традиционное напутствие мертвым у эрни.

Призрак кивнул, чуть вскинул концы бровей и одарил Рута нахальной улыбкой.

— Я пришел помочь собрату. Мое имя Пейт Лайрес.

— Рут Бореск, — представился Рут.

Призрачный Пейт шевельнулся, положил правую руку на пояс рядом с далтами. Сжатая в кулак левая продолжала висеть вниз, прижимаясь к бедру.

— Не помню такого имени среди наших линий.

— Имя моей линии Хедаск, — ответил Рут. Не удержавшись, обежал нерадостным взглядом напряженные лица служителей.

Призрак взгляд заметил, уголки лилового рта насмешливо дернулись. Но он продолжал как ни в чем не бывало:

— Эту линию я знаю. Точнее, знал когда-то. Говорят, ты хочешь знать, кто поднял из могил мертвых Элимора?

Рут четко кивнул, не спуская глаз с призрачного собрата.

— Исключительно потому, что это нужно тебе, сородич, — громыхнул призрак. — Я помогу. Мертвые восстали по зову и слову Триры.

— Я знаю, — коротко сказал Рут.

— А почему, ты тоже знаешь?

— Нет, — признался он. Склонил голову, глянул исподлобья. — Если знаешь ты, буду рад выслушать тебя.

— Цена вопроса? — бросил умерший собрат.

Рут честно ответил:

— Моя страна. Судьба моего рода и моей семьи.

— Рад видеть, что потомки нашего рода не дешевят, когда берутся что-то делать, — одобрительно пророкотал призрак. — Ради спасения рода я тебе и помогу. История началась три месяца назад. Великий властитель Гуар Валер отправился на охоту в приграничные владения. Охота затянулась, властителю сначала было весело, потом стало скучно, и он велел изловить приглянувшуюся ему крестьянку. Охранники, отлавливая непокорную, случайно прибили ее сынка-трехлетку. Гуар Валер, как потешился, выпихнул бабенку за дверь комнаты — уж больно та стонала и всхлипывала, под такое не уснешь. С бабенкой позабавились принявшие ее охранники. Когда крестьянин наконец получил свою жену обратно, та прожила не более суток. Он проклял всех богов и решил обратиться напрямую к Трире Мстительнице. Накатал у себя в хибарке, рядом с телом жены — сына он похоронил еще раньше — записку. Отправился в Майлок и нацепил мольбу на крюк в главном храме, поближе к Гуару Валеру, чтоб уж наверняка.

— И почему это сработало? — Рут не видел, но прямо-таки почувствовал, как подобрались Тарлани.

— Семьсот лет назад на месте этого поселения стояла деревушка эрни, — ответил призрак. — Потом, как водится, большую часть эрни убили. По случайному совпадению, хибарка крестьянина — а главное, стол в ней — стоит как раз на том месте, где семьсот лет назад сожгли трех эрни. Неотмщенная смерть, старая месть, новая месть… Кстати, войском, которое уничтожило деревушку нашего рода, руководил один из дальних предков Гуара Валера. Все совпало и пересеклось.

Рут вскинул голову, глянул в светящееся лицо, по которому пробежала болезненная гримаса.

— Ты один из тех, кто лег там?

— Нет, меня убили здесь, — отозвался Пейт. — Войско тогдашнего Гуара привезло в столицу двух эрни, обездвиженных магами. Властителю хотелось узнать пределы нашей выносливости. Наш сородич Алейр передает тебе привет, но он сюда не пришел — не любит здешний люд. Я же решил, что надо помочь одному из нас.

— Скажи сородичу Алейру, — пусть его Бездна будет Садом, — глухо сказал Рут.

— Передам, — беззаботно ответил Пейт. — И добавлю, что месть дело хорошее, но лучше обменять полудохлую месть на настоящие жизни. Тем более если это жизни нашего рода. А мы с тобой именно это и сделаем. Скажи-ка этим людишкам, пусть выйдут из-за стола.

Тарлани вскочили с лавки мгновенно — на лицах у всех выражалось изумление и любопытство. Маги как дети, им только дай намек на новую магию.

Трое из служителей заупрямились, но прочие их уломали, напирая на «жизни невинных элиморцев».

— Стол прибери, — сказал Пейт, поворачиваясь к столешнице.

Рут шагнул, выхватил меч и одним длинным движением очистил стол от кувшинов, тарелок и бокалов. Зазвенела бьющаяся посуда.

Мертвый эрни вскинул левую руку, ту самую, кулак которой все это время был сжат. Медленно развел пальцы. На столешницу высыпалась горка мелкого серого праха.

— Это прах нас обоих, меня и Алейра. — Пейт глянул в лицо Руту, смешливо прищурился. — Не будь я призраком эрни, мне бы не удалось дотащить его.

Именно этого замечания не хватало Руту, чтобы встал на место последний камешек в мозаике.

— Ты знал все еще до нашего прихода сюда, — с расстановкой сказал он.

На лиловом лице опять появилась ухмылка. Такого весельчака среди живых сородичей Рут никогда не встречал. Похоже, древние отличались от нынешних эрни не только временами, в которых жили.

— Может, мне захотелось поболтать с потомком?

— А откуда прах? — спросил Рут серьезно. — Я могу похоронить его с почестями, забрать с собой в Керсу.

— Э нет! — светящийся эрни погрозил пальцем. — Как только весть о том, что здесь случилось, разнесется по миру, на мою могилу набежит толпа всяких жаждущих и страждущих. И покоя нам с Алейром не будет, так что лучше уж мы останемся там, где умерли. Ты понял, что нужно сделать? Принесите бумажку и накорябайте свою мольбу поверх праха. А потом повесьте на Стену.

Лицо призрака вдруг посуровело, он посмотрел на Рута так, словно изучал его. Потом кивнул.

— Сейчас я уйду, сородич. Ты ничего не хочешь у меня спросить, потомок одной из наших линий?

— Что нужно написать, чтобы… — Рут хотел сказать «чтобы мертвецы улеглись обратно». И лишь в последний миг сообразил, что это будет невежливо. Поправился: — Чтобы ночи Элимора перестали гореть лиловым светом?

— Да ты поэт, — одобрительно сказал призрак. — Однако правильный вопрос не «что», а «кто». Чтобы ночи Элимора снова почернели, написавший должен поклясться, что отомстит Гуару Валеру, потомку того самого Гуара. Старая месть и новая месть. И упаси вас Трира не сдержать клятву.

Пейт выдержал паузу, лица служителей, ожившие при его последних словах, снова застыли.

— Потому что тогда в Элиморе не останется никого из тех, кого тревожит свет по ночам. — Он глянул на Рута, снова заулыбался. — Прощай, сородич. Передай всем прочим: наша Бездна и вправду Сад, пусть и каменистый.

Он развернулся и пошел к двери.

— Благодарю тебя, Пейт. — Рут отвесил от стола поклон. — И Алейра.

Лиловый призрак ответил кивком, не оборачиваясь.

Служитель Коэни, толстячок, стоявший с заломленными руками, нервно крикнул вдогонку:

• Предыдущая
• 51/116
• Следующая