Выбери любимый жанр

Приключения Торбеллино (трилогия) - Щербаков Сергей Анатольевич "Аксу" - Страница 41

Изменить размер шрифта:

– Этого тоже хватайте! Это опасный государственный преступник! – вытаращив глаза на спасителя пассажиров, завопил Восто. Ищейка тайного сыска сразу же признал в раненом юноше неуловимого Торбеллино, за которым так долго охотилась охранка.

– Хватайте его! – не унимался сыщик. – Это опасный государственный преступник!

– Именем закона, ты арестован! – заверещал Флари, словно бульдог, крепко вцепившись в мокрую одежду бедного юноши. Несколько полицейских, не раздумывая, бросились исполнять приказ.

– Господа, погодите минуточку, он же ранен, я его сейчас перевяжу, – возмущенно воскликнул сердобольный доктор, пытаясь закончить перевязку раненого юноши.

– Пошел прочь, старый хрыч! – бесцеремонно оттолкнув его в сторону, офицер со злостью пнул докторский саквояж и наступил на упавшие на мостовую докторские очки. Стеклышки жалобно хрустнули под тяжелым сапогом солдафона.

На потерявшего много крови Венгадора и Торбеллино надели наручники, швырнули в полицейскую карету и увезли в городскую тюрьму. Там задержанных поместили в одиночные камеры.

Допрашивать юношу примчался в тюрьму лично шеф тайной полиции Рабиозо. Известие об аресте Торбеллино привело его в неописуемую радость. В первую очередь полицейского интересовала подпольная типография, деятельность которой так выводила из себя диктатора Трайдора. Но арестованный юноша наотрез отказался отвечать на его вопросы.

– Значит, не хотите отвечать, молодой человек? Ну-ну… – лицо Рабиозо перекосилось от раздражения, но он тут же придал ему прежнее спокойное выражение. – Продолжаете упорствовать. Это вам не поможет. Мы о вас очень многое знаем. Наш агент Фалсо давно уже водит вас за нос, жаль вот, что с разгромом Замка Ариозо мы немножко поспешили, а то бы вы все выложили ему.

– Фалсо еще ответит за свое подлое предательство и гибель наших товарищей, – вырвалось у Торбеллино.

– Ну, это ваши с ним дела. Меня это, честно сказать, совершенно не интересует. Мне не дает покоя ваша типография. Вы такой юный, у вас вся жизнь впереди, неужели вы хотите одним росчерком пера перечеркнуть все прекрасное, что вас еще ждет впереди? – тихим вкрадчивым голосом продолжал «окучивать» опытный сыщик молодого повстанца, жалобно поблескивая стеклами своего пенсне. – Наверное, и любимая девушка у вас есть? Ведь она, бедняжка, будет страшно страдать и не переживет, если вас посадят в тюрьму. От вас ведь ничего не требуется, всего лишь назвать один адресок и все. И мы вас, дорогой юноша, сразу же отпустим домой, и никто никогда об этом не узнает. А я, клянусь, тут же забуду наш разговор. И вы будете счастливы с любимой. Заведете пару-тройку, а посчастливится, и дюжину милых веселых карапузов. Ведь мы вас не обидим, от нас вы уйдете не с пустыми руками. Вы станете в одно мгновение обеспеченным человеком на всю оставшуюся жизнь. Представляете, как будет этому рада ваша вторая половинка?

– Не дождетесь!

– Я не буду вас торопить, молодой человек, подумайте. Хорошо подумайте. Не прощаюсь. Завтра я вновь навещу вас. Надеюсь, вы за ночь все обдумаете и примете правильное и единственно верное решение, от которого зависит будущее не только ваше, но и вашей ненаглядной девушки.

Железная дверь за шефом тайной полиции захлопнулась, заскрежетали задвигаемые засовы. Торбеллино откинулся на жесткую подушку, потрогал рукой марлевую повязку на голове.

– Каков хитрый лис, – пробормотал он. – Красиво говорит, можно заслушаться, будто в углу сети плетет паук. Но зря старается. Не на того напал, господин полицейский. Не видать тебе подпольной типографии, как своих ушей.

Глава 31

Крепость Мейз

Состоявшийся на следующий день диалог Рабиозо и схваченного революционера ни к чему не привел. Арестованный наотрез отказался говорить. Никакие ухищрения, никакие угрозы, никакие заманчивые предложения – ничто не помогло сдвинуть следствие с мертвой точки. С чарующей улыбкой, еле сдерживая ярость, шеф тайной полиции покинул камеру Торбеллино. Через три дня закованного в кандалы юношу осудили как опасного государственного преступника и отправили в Крепость Мейз.

Побеги из Крепости Мейз казались совершенно невозможными. Неприступная крепость располагалась на скалистом берегу Залива Реминор, ее высокие толстые стены проходили по самому берегу, так близко к воде, что оставалась лишь узкая полоска земли у основания стен. В бурю волны неистово ударялись в мрачные стены крепости. Толщина и высота стен исключали всякую возможность их пробить или перелезть через них. Поверху постоянно ходили часовые.

Мысли заключенных о побегах из крепости никогда не умирали, а вынашивание самых фантастических планов побегов не прекращалось. Особенно рождались планы о побеге с наступлением весны, страстно хотелось сбросить долой цепи и лететь, как птица, на свободу.

После продолжительного допроса Торбеллино был помещен в одну из камер, где находились арестанты, осужденные пожизненно. Большинство из них были бывшими гвардейцами, защищавшими когда-то дворец Мудрого Синсеро от мятежников.

– Как тебя зовут, парень? За какие грехи тебя упекли в этот «каменный мешок»? – спросил крепкий седой узник, присаживаясь рядом с Торбеллино на тюремные нары.

– Торбеллино.

– Торбеллино?! Погоди, погоди, парень. Ты случаем не из людей Криса? Не правда ли? – обрадованно воскликнул мужчина, и его широченная ладонь опустилась на плечо юноши. – Рассказывай, как вы там?

– А вы кто? – настороженно взглянув на собеседника, задал вопрос Торбеллино.

– Я?! Я – Осадо! Полковник гвардейцев!

– Как Осадо? Тот самый полковник Осадо?

– Да, дорогой! Да, тот самый! – улыбнулся обезоруживающей улыбкой седой. – Не веришь? Спроси у остальных или у проклятых псов-тюремщиков.

Торбеллино, широко улыбаясь, с восхищением, во все глаза смотрел на высокого заключенного с гривой седых волос. Так вот он какой, тот самый полковник Осадо, о котором в народе ходят легенды.

– Ты чего, парень? Очнись! – рассмеялся Осадо. – Все еще не веришь?

– Верю…

– Братцы! Подойдите ближе, – позвал сокамерников полковник. – Это свой парень. Из отряда Криса.

Узники плотным кольцом окружили Торбеллино и своего вожака. Всем было интересно услышать о событиях, происходящих на воле за стенами мрачной крепости. Они забросали юношу вопросами.

– Ну, давай рассказывай! Да, не бойся, тут в каземате все свои, в основном, бывшие гвардейцы. Большинство осуждены на пожизненный срок и смертельно ненавидят диктатора Трайдора.

– Мы тут рады любой весточке оттуда, из-за этих безмолвных каменных стен.

– Как там на воле?

Узники с горечью восприняли рассказ о разгроме южной повстанческой базы в замке Ариозо, чертыхаясь и сжимая в бессильи кулаки.

– Значит, кто-то их предал, – изрек бывший полковник. – В наших рядах, товарищи, завелся «крот». Выходит, южного отряда уже не существует. Да, это большая и невосполнимая утрата.

– Их предал Фалсо, один из бывших связных, который…

– Ты уверен? Откуда знаешь? – прервал юношу похожий на скелет узник с большими живыми глазами на бледном лице.

– Я его видел за спинами горных стрелков, когда те атаковали замок Ариозо. Да и на моем допросе шеф полиции Рабиозо проговорился.

– Отольются ему еще наши слезы. Достанем предателя из-под земли, – угрожающе произнес один из заключенных.

– До нас дошли слухи, что в Бельканто после покушения на палача Вердуго был схвачен неуловимый мститель Венгадор. Это правда? – задал вопрос полковник. – Что ты нам можешь об этом сообщить? И вообще, кто он такой, этот Венгадор?

– Откуда взялся? Он не из вашего отряда?

– Нет, для нас это тоже загадка, – ответил юноша.

– Мы тоже пытались разузнать о нем из надежных источников, но пока безрезультатно, – сказал Осадо.

– Нам только известно, что он среди бела дня застрелил на бульваре генерала Турменто, который руководил карательной экспедицией в город Брио, – сказал Торбеллино. – Это он взорвал казарму на Арсенальной улице, а в день чествования Трайдора заклеил его бронзовый памятник листовками, затем напал на жандармский участок и уничтожил документы, хранящиеся там. Но никто из наших его не знает и никогда не встречался с ним.