Лесная невеста. Проклятие Дивины - Дворецкая Елизавета Алексеевна - Страница 8

Пытаясь скорее заснуть опять, Избрана перевернулась на другой бок, но это не помогло. Под одеяло пролезал холодок, кто-то из хозяев храпел на полатях. Вот женщина слезла, пошуршала в темноте, обуваясь, ушла к скотине. Вслед за тем дверь снова отворилась, послышался голос Хедина, ночевавшего в сенях:

– Уже утро. Нужно вставать. Ты слышишь, княгиня?

– Слышу, – сердито ответила Избрана и решительно вылезла из-под одеяла.

Пока она одевалась, в избе и во дворе тоже зашевелились, стали раздаваться голоса. Сидя на лежанке, Избрана торопливо дергала костяным гребнем волосы, резкими взмахами отгоняя челядинку, которая в глупом усердии все лезла помочь. Избрана вообще не любила, когда к ней кто-то прикасался, а в плохом расположении духа вовсе не терпела этого. А куда уж хуже, чем сейчас!

Дружина готовилась к битве, еще до вечера все будет решено. Избрана собиралась ехать с войском и даже жалела, что ей придется остаться позади и в саму битву ей дорога закрыта. Опасность ничего для нее не значила, даже гибель казалась пустяком по сравнению с этим мучительным тревожным ожиданием. Сердце сильно билось, в груди как будто колола острая спица, и дух захватывало, как от холодной воды. Где взять сил, чтобы дожить до победы? О поражении Избрана даже не думала. Но изгнать из души тревогу не получалось – для безмятежной надежды на лучшее она была слишком умна, а для несокрушимой веры в свои силы – недостаточно сильна. Что за наказание сидеть и ждать, зная, что ничего не можешь сделать!

В избу без стука вошел один из Красовитовых кметей и доложил:

– Там к воротам какая-то дружина идет. Человек сорок. Может, дальше еще есть, да темно, не видать.

– Где воеводы?

– Да все на стенах.

Избрана встала из-за стола и кивнула. Известие о войске ее не испугало. Чем раньше что-то начнет происходить, тем лучше. Кметь вышел так же поспешно, как и вошел, и громко хлопнул наружной дверью.

В густой предрассветной мгле с заборола нелегко было что-то разглядеть, и Избрана нахмурилась, бросила недовольный взгляд на небо, но глухая серая пелена не пропускала даже лучика света. Возле опушки, перестрелах в двух от стены городка, шевелилось что-то темное. Слышался неясный шум – скрип снега под множеством ног, позвякивало снаряжение, звучали человеческие голоса.

– Давай! – Красовит махнул рукой кметю с рогом в руках.

Но еще прежде, чем тот успел поднять рог, с опушки раздался звук такого же рога.

– Да это наши! – охнул кто-то рядом с Избраной.

– Какие наши? – с досадой воскликнула она. – Откуда им взяться в той стороне?

– Могли задние догнать, – подсказал кто-то, но не слишком уверенно.

– А мог и Столпомер притвориться, – добавил Предвар, и Избрана промолчала – она была с ним согласна. – Будто они наших кличей не знают? А мы ихних… Хе-хе…

– Эй! Открывайте ворота! – тем временем кричали снизу едва различимые в полутьме пришельцы. – Княжеское войско еще здесь?

– Ишь ты! Войско ему! – проворчал рядом с Избраной Благовид, еще один вождь родового ополчения, присоединившийся по пути. Он был старше всех в дружине и своим добродушным спокойствием любому походу придавал какой-то домашний облик. – Чего захотел!

– Вы сами-то кто такие? – закричал в ответ старейшина Подгоричья.

– Мы – дружина Буяра Велеборича!

По заборолу пролетел общий крик. Все заговорили разом.

– Буяр!

– Княжич!

– Как же он? Его ждали, а?

– Вот нам и подмога!

– Эй! – кричал снизу хорошо знакомый голос, и теперь сомневаться не приходилось: возле ворот был сам Буяр. – Открывай! Кто у вас там старший?

– Открывайте! – велела Избрана, хотя Красовит уже послал нескольких кметей вниз, к воротам. – Сейчас будет тебе старший…

Она надеялась, что Буяр явился договориться о дальнейших действиях, но боялась, что он уже разбит. А что такой веселый – это ничего не значит, с его пустой головой что же не веселиться?

Шевелилась предательская мысль: вот приехал мужчина княжеского рода, теперь можно переложить на него всю ответственность за эту несчастную войну, и пусть он справляется! Избрана не показывала вида, но если бы Буяр сейчас потребовал от войска подчиняться ему одному, не возражала бы.

Дружина входила в город, и впереди ехал сам Буяр. Почти бегом спустившись с заборола, Избрана бросилась наперерез его коню.

– Ну что? – напустилась она на брата. – Сколько у тебя людей? Ополчение собрал? С полочанами встречался?

– Новости есть! – огрызнулся Буяр. – Такие новости, что ты, сестра, в жизни своей такого не слышала!

Вокруг них ходили и толпились кмети из обоих дружин, отблески факелов освещали лицо Буяра, которое сейчас показалось необычным: неуверенным, смурным, даже где-то пристыженным. Избрана никогда не видела младшего брата таким и поняла: он говорит правду, случилось и впрямь нечто удивительное и весьма неприятное, о чем не стоит рассказывать перед воротами.

– Пойдем! – бросила Избрана и повела его в избу, где ночевала.

Буяр ввалился в истобку, даже не отряхнув снег, без приглашения плюхнулся на лавку, содрал с головы шапку и яростно взбил пальцами нечесаные кудри.

– Попали мы с тобой, сестра, как медведь на рогатину! – заявил он. – Все, не править нам тут больше.

– Да что случилось, говори! У Столпомера войско – десять тысяч с тьмою[5]?

– Войско у него не знаю какое, я всего войска не видел. Зато видел я там этого… нашего… – Буяр опустил голову и уставился на свою шапку. – Ну, короче, Зимобора.

– Зим… – Избрана даже не смогла выговорить хорошо знакомое имя и села, как подкошенная, чуть ли не мимо лавки. – Ты сам его видел, или это опять – одна баба на торгу сказала?

– Сам видел, сам! – Буяр помахивал своей шапкой, держа ее между колен, и не смотрел на сестру. Ему было стыдно, и это означало, что и он наконец-то повзрослел. – В Оршанском. Он со Столпомером пришел.

– Со Столпомером? Как так? Откуда? Почему он с ним? Прямо так взял и пришел?

– Ну, не совсем так. Там у Столпомера город есть, Радогощ. От Оршанского еще переход…

– Знаю!

– Ну, мы с тамошними на лову встретились, они у меня оленя перехватили. А я пошел и Радогощ взял. Не сам городок, нижние домишки. Людишек угнал, припасов всяких забрал.

Избрана схватилась за голову. Она так и знала, что от младшего брата будут одни неприятности. Но неприятности эти оказались так велики, что у нее не было слов. Выходит, этой войной она обязана дурацкой удали собственного брата!

– А потом Столпомер с войском пришел. И Зимобор с ним. Уж не знаю, как он к нему пристал. Наверное, как от нас ушел, так и к нему.

– Но никто не говорил, что Зимобор в Полотеске! Оттуда приезжали варяги, я посылала у них спрашивать.

– Говорю же, сам его видел. Он мне сначала другое имя сказал. Я, говорит, Ледич из Столпомеровой дружины.

– А ты его не узнал?

– Он в шлеме был, варяжском, ну… Откуда же я знал! Кому бы в голову пришло? Ну, одолел он меня. – Такое признание Буяру далось нелегко, но то, что предстояло, было еще хуже. – Еще бы не одолеть… Он, вон, старше… – бормотал Буяр, обращаясь то ли к Избране, то ли к самому себе. – Ну, убить он меня не убил…

– Вижу! – отозвалась Избрана, в досаде почти жалея, что любезный младший братец все-таки уцелел.

– А взял с меня клятву против него не воевать и признать, как старшего брата, вместо отца, – наконец выговорил Буяр.

– И ты поклялся? – Избрана смотрела на него как на предателя.

– А что мне было делать, если он мне меч к горлу приставил? – Буяр не поднимал глаз, но ее взгляд жег ему затылок. – Был бы другой кто… А то все-таки брат… Старший… Что же, пусть бы он своей рукой меня убил… Ну, в общем, я больше не воюю! – Княжич тряхнул шапкой, словно подводя черту под своей прежней жизнью. – Ты, сестра, как хочешь. А я и моя дружина… Мне дружину только так и отдали, что я за нее тоже клялся не воевать.

– А в Оршанском что?