Освобожденная страсть (ЛП) - Йон Ларисса - Страница 22

• Предыдущая
• 22/77
• Следующая

Серена ущипнула Фантома за талию, и он взвизгнул. Ее глаза просили: «Не раздражай его». Наверное, это мудро. Но так намного скучнее, чем хотелось бы.

Фантом позволил ей увести себя за угол в еще меньшую пещеру. Прижимая пальцы к губам в знак молчания, она нырнула в темное углубление. Фантом опустил ее рюкзак рядом с ней и двинулся в угол, где, прислонившись к стене, стал наблюдать за гидом. Он слышал, как позади Серена вытащила что–то из своего рюкзака.

Спустя мгновение послышался знакомый звук: она копала. Несколько минут спустя, гид зевнул и посмотрел на часы. Он бросил полный недоверия взгляд на Фантома, прежде чем исчезнуть.

– Ничего, – пробормотала Серена. – Там ничего нет.

– Нужна помощь?

– Не помешает.

Он нашел ее стоящей на коленях перед дырой в известняковой стене размером с кулак. На земле лежала куча выкопанных камней и небольшой кирпич, отмеченный письменами на языке, которого Фантом не знал.

– А там должно было что–то быть, в той дыре?

– Я так думала.

Фантом присел рядом и постарался не отвлекаться на женственный аромат солнца на ее теплой коже. – Что там написано?

– Это своего рода молитва. – Она наклонилась еще ниже, подобрав одну ногу под себя, и уставилась на кирпич. Несколько прядей упали ей на щеки, и Фантом протянул руку, чтобы отвести их назад, очередной предлог, чтобы дотронуться до нее. Серена наградила его греховной улыбкой, прежде чем вернуть внимание к кирпичу.

– Смотри, в двести пятнадцатом году император Каракалла обозлился на жителей Александрии и якобы убил двадцать тысяч из них. Многие из убитых были принесены сюда. Здесь написано, что таково было желание всех христианских душ, они хотели найти свой путь сквозь множество душ язычников.

Резня объясняла чувство враждебности, сползавшее по коже Фантома, как миллионы жалящих муравьев.

– Итак, почему чувак сбрендил?

Серена почти с любовью провела пальцами по тексту. Фантом представил себе, как она делает это с его татуировкой, прослеживает символы, и ласкает линии рукой, языком... он подавил стон.

– Есть много теорий, но Вал считает, что александрийцы оскорбили его сатирическими пьесами, в которых высмеивали некоторые его действия, включая убийство собственного брата.

Мысль о братоубийстве ударила его по больному месту, и Фантом быстро вернулся обратно к объекту поисков. Он действительно хотел, чтобы она перестала водить пальцами по кирпичу.

– Трагично, но какое отношение все это имеет к артефакту, который ты ищешь?

Серена бросила на Фантома косой взгляд, будто не была уверена, что хочет рассказать, но через мгновение она пожала плечами.

– Согласно некоторым гностическим текстам, по земле ходят люди, зачарованные ангелами.

– Ты говоришь об Избранных Стражах?

– Я и не думала, что Эгида осведомлена об этом.

– Они и не осведомлены, – сказал он спокойно. – Но я был выдвинут в кандидаты в Сиджил, так что у меня есть доступ к некоторой секретной информации. – На самом деле, он понятия не имел, относилось ли это к Джошу, но прозвучало отлично.

– Хорошо, тогда ты знаешь, что их нельзя убить, но они могут добровольно отдать собственные жизни. Предположительно, один из этих зачарованных пожертвовал собой, чтобы быть похороненным вместе с убитыми христианами. Он думал, что мог помочь провести их души в Рай.

– Почему он так думал?

– Сказано, что он владел монетой, наделенной особой силой.

– И ты думала, что эта монета была спрятана под этим кирпичом?

– Надеялась. – Она нахмурилась. – Если она здесь, я найду ее. Я всегда нахожу то, что ищу. – Она приподняла бровь, глядя на него. – Это похоже на то, как ты, всегда получаешь то, чего хочешь.

– Запомнила, да. – Подмигнув, он встал, предложив ей руку, и помог подняться. – Что ж, давай обдумаем это. Любой, зачарованный ангелом и владеющий магическим артефактом, не будет делать чего–то поспешного, и прятать такую вещь под кирпич. Он бы положил ее где–нибудь в особом месте, может быть, там, где ее смог бы найти правильный человек. Ты искала в дыре?

– Да, но я искала предмет... – Наклонившись, она снова засунула руку в щель.

«Пре – кра – сно».

Брюки Сирены облегали ее бедра, как упаковочная бумага, вся его кровь устремилась к паху. Не видно линий от трусиков. Их нет. Ни одной.

– Я что–то нашла... небольшое углубление. – Ее язычок скользил между губ, когда она была сосредоточена, и Фантом, как бы невзначай, поправил рукой, удобнее устраивая, уже болевшую эрекцию.

– Ну, как идут дела? – Его голос стал хриплым, но она кажется, этого не заметила.

– Я пытаюсь повернуть его... может, я должна толкнуть это... проклятье. Ничего. Сейчас подходящее время для твоего артефакта.

Фантом полез в рюкзак и достал кость резной работы, которую он позаимствовал у Джоша.

Серена взяла овальный диск, римский кулон, украшенный драгоценными камнями, висевший на кожаном ремешке. Осторожно, она вставила кулон в отверстие. Послышался щелчок, последовавший за еще более громким щелчком. Ничего не произошло. Разочарование легло тенью скользнуло по лицу девушки, и, черт возьми, Фантому захотелось сделать что–то, чтобы утешить ее.

У него не было времени, чтобы проанализировать причуду этого нового чувства, грохот сотряс пол, сопровождаемый дождем гальки и облаком пыли. Демон? Нет, ощущение зла не усилилось, но на дальней стене появилась трещина.

«Там выход».

– Эврика, – выдохнула она. – Я думаю, мы нашли! – Серена бросилась к трещине, но Фантом схватил ее прежде, чем она смогла отодвинуть каменную плиту.

– Подожди. Позволь мне сделать это. Там может быть ловушка.

– В самом деле? – сказала она. – Для меня это будет безопаснее.

– Это почему же? Ты одна из зачарованных?

Ее глаза вспыхнули, но она тут же улыбнулась. – Не глупи. Это только потому, что я меньше чем ты. Мишень меньше.

– Насмешила меня. – Конечно, она была зачарована и вообще неуязвима, но опасность была целью его жизни. Вот только... он умирал, так что на самом деле он ничего не терял.

– Джош...

Фантом отодвинул камень в сторону раньше, чем Серена могла возразить, морщась от спёртого воздуха, который вырвался, словно зал Каракаллы затаил дыхание. Природное ночное зрение Фантома позволяло ему прекрасно видеть, но Серена включила фонарик. Грубо вырезанный проход был весь в пыли и паутине, своды спускались все ниже, и заканчивались полом, усыпанным землей.

Стены были потрескавшимися и испещренные царапинами, никаких признаков росписи, это свидетельствовало о том, что место было замуровано вскоре после строительства. Проход заканчивался круглой пещерой, по размеру не больше, чем смотровые комнаты в Подземной клинике.

Пещера была пуста, за исключением неотесанного столба в центре, и глиняного кувшина в углу. Серена пронеслась мимо Фантома и упала на колени рядом с кувшином. Девушка осторожно пошарила по дну сосуда и извлекла на свет кожаный мешочек размером с ладонь. Вспыхнуло золото, и Серена восхищенно вздохнула, вытаскивая монету из мешочка. Ее волнение, походившее на удары тока, передавалось Фантому, который точно знал, что она сейчас чувствует. Он чувствовал то же самое, когда занимался сексом, сражался или охотился, а поиск реликвий мог быть таким же захватывающим, как и поиск пищи.

– И это все? – Спросил он, опускаясь рядом с ней.

– Да, о, да. – Серена вертела монету снова и снова, и наконец, провела большим пальцем по обратной стороне, где были выгравированы слова. Она потёрла их пальцем. Татуировка Фантома извивалась, желая аналогичного внимания. – «Позволь открытому сокрыться. А сокрытое, пусть останется сокрытым навеки».

– Блин, ненавижу это загадочное дерьмо.

Глаза Сирены сияли от волнения, но она вернула монету в мешочек. – А я люблю это. Разгадывать загадки, отыскивать тайный смысл... С этим ничто не может сравниться.

– Ох, мне на ум приходит еще нечто подобное, – сказал он, задержавшись взглядом на ее губах. – Нечто, из–за чего ты станешь такой же грязной и потной... – Боже, он был на взводе. Кто бы мог подумать, что поиски сокровищ могут действовать как афродизиак?

• Предыдущая
• 22/77
• Следующая