Три испытания мертвого бога (СИ) - Гольшанская Светлана - Страница 40

— Пока не знаю, но надо быть во всеоружии.

Николя собрался уходить, но Герда его остановила.

— Что-то случилось? — по обыкновению поинтересовался Николя, когда молчание затянулось.

— Да я тут подумала… — Герда запнулась, подбирая слова, чтобы ее речь не казалась такой глупой. — Мне кажется, я нашла оружие против крысиного пастуха.

Николя снова заинтригованно выгнул бровь. Герда принялась рассказывать о том, как они победили Хозяйку Дикой пущи. Николя слушал ее очень внимательно, загадочно хмурясь каждый раз, когда она упоминала Шквала, но ни о чем не переспрашивал. Лишь когда начала разворачивать перед ним тряпицу с кинжалом, Охотник напрягся и подался вперед.

— Он убил ведьму. Может, и против крысиного пастуха сработает? — предложила Герда.

Николя протянул руку к чудесному оружию. Герда с удивлением ощутила, что ей очень не хочется, чтобы к кинжалу кто-то прикасался. Николя остановился, словно прочитав ее эмоции, и отнял руку.

— Он меня не принимает, — тяжело вздохнув, заговорил Охотник.

Герда потупилась.

— Я читала, что если положить его на ночь под подушку… — от волнения начала тараторить, но Охотник оборвал ее на полуслове.

— Ничего не выйдет.

— Но у Финиста получилось. И у меня, — смущенно потупилась Герда. Николя на мгновение задумался.

— Говоришь, кинжал принадлежал Хозяйке леса? Должно быть, она была связана со стихией земли. Как и дар Финиста — оборотничество.

— А я?

— А ты женщина. Земля и вода всегда считались женскими стихиями. А огонь и воздух мужскими.

— Значит, никак? — безнадежно спросила Герда. Николя покачал головой.

— Не переживай. Думаю, у меня и так найдется, чем угостить строптивого бога. Главное его найти, — подбадривающе улыбнулся Николя, но особой уверенности в его голосе слышно не было. — Сейчас главное — «монстр из лужи», никса или кто там еще живет в озере Цуг.

Герда поежилась и обняла свои плечи руками.

— Будьте осторожны. Никса и вас может приворожить.

— Ты же знаешь, на меня привороты не действуют, — забывшись, Николя на мгновение коснулся ее щеки, тут же одернул руку и пошел к выходу.

Герда нахмурилась, пытаясь сообразить, что все это значило, но поняла, что так только его упустит.

— Стойте! — крикнула она, подбежала и встала перед ним.

— В чем дело? — недоуменно спросил Николя.

Герда встала на цыпочки и приблизила свое лицо к его.

— Чтобы никса не приворожила.

Она попыталась его поцеловать, но Охотник отгородился от нее рукой.

— Не стоит. Я не принц из твоих сказок, — печально сказал он.

— Это как раз хорошо. Я ведь тоже не принцесса, — горько усмехнулась она и пошла обратно к креслу.

— Герда, я… — Николя почувствовал, что она обиделась, и захотел как-то оправдаться.

— Не стоит. Ступайте, — отмахнулась Герда и спряталась за книгу.

— Не засиживайся допоздна, — сдался Охотник и пошел к себе.

Следующим утром Майли проявила характер и не поддалась на искушение поваляться в постели с Финистом подольше, боясь, что Охотник снова вломится в ее комнату в самый неподходящий момент и станет свидетелем непотребной сцены. Да и от вчерашнего дела остался гадкий осадок, так что настроение для любовных игр пропало.

Вставала Майли очень осторожно, стараясь не разбудить сладко посапывающего Финиста. Заботливо укрыв его одеялом, оделась, на цыпочках вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Николя.

— Ты уже встала? — рассеяно спросил он, прикрывая рот рукой, чтобы подавить зевоту. Видно, тоже не выспался. — Хорошо. У нас сегодня много дел. Телегу привезут ближе к обеду. Нам к этому времени надо будет успеть заглянуть к мельнику и его дочери. Быть может, они тоже что-то знают.

Наскоро позавтракав, они выдвинулись в путь, но едва вышли за порог, как их окликнул какой-то парень. Приглядевшись, Майли узнала в нем давешнего робкого лесоруба, самого меньшего из артели. Он спешно снял красную вязаную шапку и почтительно опустил голову.

— Я насчет Орма и Мелюзины, — сбивчиво заговорил лесоруб, робко пряча глаза. — Торольв вчера не все сказал. Он не солгал, нет, просто он в артели главный. За порядком следит, и чтоб работа шла, и деньги в срок выплачивались. Нет у него времени на мелочи размениваться.

— А еще Орм был его лучшим другом, — проницательно добавил Николя. Лесоруб передернул плечами и потупился. — Если что-то знаешь, лучше скажи сейчас. Потому что если я покараю Дану по ложному обвинению, начнется война. Прольется много крови. Много невинной крови. И вся она будет на совести тех, кто промолчал.

Лесоруб дернулся и испуганно уставился на Охотника. Майли наблюдала за их разговором со смесью удивления и любопытства. Умеет же Николя людьми манипулировать. Сейчас этот простофиля все ему как на духу выложит! И действительно, лесоруб заговорил гораздо более стройно и искренне.

— Я немного знал Мелюзину в детстве. Она была особенной, не такой, как остальные девушки: чистой, доброй, искренней. Она мечтала, что однажды в нашем порту покажется корабль с алыми парусами, на борту которого окажется принц из далекого королевства и заберет ее отсюда в край вечного лета. Мелюзина ждала большой любви, а до наших парней ей и дела не было. Вагни поощрял ее мечты. Он всегда относился к простым бюргерам с презрением и не хотел родниться ни с кем из нас. Орма его отношение всегда бесило. Он захотел сбить с мельника спесь и поспорил с Торольвом, что соблазнит Мелюзину. Мы не верили, что у него получится. Ведь Мелюзина казалась такой недоступной. Орм долго ухаживал за ней, дарил цветы, пел песни, просто прохода не давал, но она даже не смотрела в его сторону. Он очень злился. А потом что-то неуловимо изменилось. Мелюзина сдалась и сама пришла к Орму. По крайней мере, так он сам утверждал. А чтобы доказать свою победу Торольву, Орм привел ее на вырубку и у нас на глазах заставил делать то, о чем даже говорить стыдно.

Майли передернула плечами, силясь представить, какой позор пришлось испытать несчастной девушке. Николя наоборот остался беспристрастно спокоен.

— Так он все-таки ее изнасиловал?

Лесоруб пожал плечами и отвернулся.

— Мелюзина клялась, что все происходит по ее доброй воле. Но всем было понятно, что Орм ее вынудил. Не знаю, правда, как именно, но бедняжка очень страдала. Он мучил ее несколько месяцев, не послушав даже просьб Торольва оставить ее в покое. Потом, вроде, наигрался, отпустил. Даже вроде за ум взялся, предложение Палантине сделал. Полгода все тихо было, а потом снова началось. Чуть больше двух недель назад. Снова начал за ней волочиться, да еще такой раздражительный сделался. Ни слова ему поперек сказать нельзя было — сразу в драку лез. А последние дни вообще чернее тучи ходил. Да еще веревку с ножом охотничьим везде за собой таскать начал. Мы уж побаивались, как бы чего не вышло. Даже следить за ним сговорились. Правда, он все равно нас обхитрил. Сделал вид, что к родителям идет, а на самом деле к мельнику побежал. Что там случилось, не знаю. Но после этого ни его, ни Мелюзину уже никто не видел.

Майли отметила, что лесорубу все же удалось удивить Охотника. Николя нахмурился:

— Дочка мельника тоже пропала? Почему Вагни ничего об этом не сообщил?

— Он слишком гордый. Наверняка решил, что разберется сам.

— Что ж, теперь разбираться придется мне, — тяжело вздохнул Николя. — Думаю, Мелюзина была бы благодарна, что у тебя хватило смелости все рассказать. Если это все, то ступай.

— А… мне… — снова начал мяться лесоруб.

— Никто не узнает, что ты с нами разговаривал, — оборвал несвязное бормотание Охотник.

— Я не об этом. Я… — возразил парень. — Вы думаете, Мелюзина жива?

— Я слишком мало знаю, чтобы что-то предполагать, но сделаю все возможное, если есть шанс ей помочь, — уже с гораздо большей приязнью ответил Николя.

И Майли даже заставила себя приветливо улыбнуться этому простоватому пареньку на прощание. Может, прав Охотник, и не все бюргеры такие уж ничтожные.