Дорога без начала и конца (СИ) - Гольшанская Светлана - Страница 76

Герда все равно не смогла сдержать всхлипывания. Нужно было как-то ее ободрить, ведь они живы. И вместе.

— Все будет хорошо. Путь вперед открыт. Может, мы еще выберемся.

— А как же остальные?

— Что с ними станется? Выйдут тем же путем, что пришли. Отправятся к ближайшей голубиной станции — там им обязательно помогут. Они ведь ученики и отношение к ним куда снисходительней, чем ко мне.

— Вожыку без меня будет страшно.

— Переживет как-нибудь. Может, оно и к лучшему. Устал я от этой неволи. Устал думать за всех, спасать всех постоянно. Пора бы им уже самостоятельности научиться. Идем. Выберемся, а там решим, что делать. Тут мы им все равно не поможем.

Финист встал и протянул Герде руку. Та долго смотрела на него, но все-таки приняла помощь и встала. Они пошли вперед, внутрь темного прохода, крепко держась за руки, чтобы не потеряться. Однообразный коридор тянулся так долго, что на душе становилось жутко и тоскливо.

— А вдруг мы оказались в чреве у исполина? — затараторила вдруг Герда. — И все бредем-бредем по его кишкам, кажется, что по прямой идем, а на самом деле постоянно поворачиваем. И конца-края этому чреву никогда не будет!

Финист привык, что она говорила степенно, раздумывая над каждым словом, но теперь вдруг стала трещать как сорока. Это встревожило его гораздо больше, чем бесконечный коридор.

— Перестань, я уже понимаю, чем Ждану так не нравятся твои истории. Да от них со страха поседеть можно! — полушутя заметил он.

Герда не смогла сдержать усмешку:

— Но ты же не Ждан, чтобы всяких глупостей пугаться.

Финист засмеялся, крепче сжимая ее ладонь. По телу пробежал легкий щекочущий кожу озноб. Изо рта повалил густой пар.

— Холодает, — уже намного более серьезно сказала Герда, сама прижимаясь поближе к Финисту. — Когда в Будескайске появлялись привидения, всегда становилось холодно, как сейчас. Может, здесь тоже есть привидения — души тех, кто навсегда остался блуждать по этому коридору? Сейчас они затаились и ждут удобного момента, чтобы напасть.

— Ну, ты и трусиха! Знаешь, иногда просто становится холодно, а стены покрываются льдом — смотри!

Финист осветил факелом продолжение пещеры — все было в инее, переходившем в лед. Обрадовавшись хоть какой-то перемене, они быстрей двинулись вперед. Стало заметно светлее — свет падал из большого лаза, который находился на огромной высоте в потолке. Лед заполонил все вокруг. Он был такой гладкий и прозрачный, что на его поверхности без труда можно было разглядеть свое отражение. Сотни, тысячи, неисчислимое множество отражений.

— Гляди, впереди что-то есть! — Герда вырвала руку и побежала.

— Постой! — крикнул Финист и хотел было догнать, но вдруг остановился как вкопанный.

Все его отражения вдруг исчезли, испарились и стены. Он находился посреди нацарапанного на льду круга перечеркнутого крестом. Над головой расстилалось безграничное пронзительно синее весеннее небо. Рядом стояло четверо мальчишек в рубашках из белых перьев. Повернувшись к нему спинами, они изображали диковинный танец, широко расставляя руки. Тут они замерли, словно к чему-то прислушиваясь, а потом их руки обратились в крылья. Размахивая ими, мальчишки легко отрывались ото льда, взмывали в воздух и разлетались кто-куда.

Вдруг стало страшно. Финист бросился к последнему оставшемуся на земле ребенку — долговязому, конопатому, с всклокоченными чуть кучерявыми рыжими волосами и хитрыми желтыми глазами. Мальчишка смахнул его как былинку и тоже улетел. Финист упал на колени. Сердце сжала неизбывная тоска, от которой даже дышать была больно. По щеке прокатилась скупая слеза.

— Финист! — вывел его из транса чудной голос Герды.

Он снова стоял в ледяном коридоре, из дальнего конца которого к нему бежала Герда.

— Финист, я поняла, это не пещера Истины, а пещера желаний! — ее голос звенел, как нежнейший колокольчик, эхом отражаясь от стен. — Смотри, я принцесса!

Она пританцовывала и кружилась на ходу, звонко смеясь. Сейчас она действительно была похожа на сказочную принцессу. Свет из колодца так странно преобразил ее: волосы в одночасье отросли и выбелились, а ветхий выцветший плащ превратился в воздушное платье из бледно-голубого шелка. Глаза сияли, как две серебряные звездочки на ночном небосклоне.

Дыхание перехватило от восхищения. Финист протянул руку, желая хоть на мгновение коснуться неземной красоты — в сотни раз более желанной, чем у той девушки, которой его соблазнял демон в волотовке. Герда доверчиво вложила свою крохотную изящную ладошку в его крупную и мозолистую. Финист скользнул пальцами по нежной коже и притянул поближе.

— Герда, я… — запнулся он, растеряв все мысли.

— Да? — переспросила она и заглянула в глаза, пытаясь добраться до самой сути. — Ты что-то хотел сказать? Ну же!

— Ты… очень… красивая, — с трудом выдавливал из себя Финист.

— Ты шутишь? — попыталась усмехнуться Герда, но поняв, что тот предельно серьезен, осеклась. — Что с тобой? Это пещера так подействовала?

Тот понурил голову.

— Думаю, мне открылась истина, — поборов наваждение, ответил он. — У меня было видение, словно кто-то говорил: «Ты ведь хотел свободы? Так вот она, получи. Только плата за нее — вечное одиночество». А я не хочу, не могу быть один. Ты мне нужна, нужна больше всего на свете: больше моих учеников, больше Компании, может, даже больше самой свободы. Мне кажется, нет, я уверен, что люблю тебя. И если ты не против, если готова отпустить детские мечты об Охотнике, мы могли бы попробовать быть вместе.

Он медленно привлек Герду к себе и легонько коснулся губами ее губ. Очень боялся спугнуть, как раньше, неловким резким движением, мысленно умоляя:

«Не отталкивай меня. Ты так сильно мне нужна. Если сделаешь это, мое сердце разорвется от тоски. Будь моей. Я сумею тебя защитить и от Голубых Капюшонов, и от Компании и даже от навызчивых воспоминаний о шарлатане-Охотнике. Просто ответь на поцелуй, и ты поймешь, насколько сильно мое чувство».

И она ответила. Робко и несмело, но и это было достаточно. Финист крепче прижал ее к себе, наслаждаясь душистым, нежным привкусом ее мягких губ. Теплая. Чистая. Светлая. Она положила руки на его плечи и разомкнула зубы. Поцелуй стал глубже, неистовей, такой жаркий, что кровь закипала в жилах, а дыхание вырывалось сдавленным хрипом. Как же хорошо! И как хочется большего.

«Она не твоя и никогда твоей не будет», — разбил томительную иллюзию зловещий нечеловеческий голос.

Финист испуганно дернулся, пытаясь понять, что происходит. Герда удивленно открыла глаза. Глянув куда-то вбок, вырвалась и подбежала к ледяному зеркалу.

— Шквал! — в отчаянии заламывая руки, позвала она.

По спине пробежали мурашки. Там кто-то был. Финист явственно ощущал его огромную, нечеловеческую ауру. Ту самую, чей легкий отголосок он порой чувствовал рядом с Гердой. Но сейчас неизвестный не таился, показывая себя по всей красе. Угрожая. Голос, это был его голос в голове Финсита!

— Кто здесь? — требовательно спросил он, глядя в то самое зеркало, что и Герда. Но там никого не было. Аура тут же испарилась. Нет, так больше продолжаться не может. Нужно вывести эту тварь на чистую воду!

Финист встряхнул оцепеневшую Герду за плечи:

— Тут кто-то был? Отвечай!

— Нет, мне показалось, — истерично выкрикнула она, изо всех сил стараясь вырваться. — Отпусти, ты делаешь мне больно!

— Прости.

Финист отошел на шаг.

— И ты прости, — смягчилась Герда и отвернулась.

Финист понурился. Ну вот, момент бесповоротно испорчен. Она снова боится. А поцелуй был так сладок!

— Так твой ответ: «нет»? — после затянувшейся паузы спросил Финист.

— Мне надо подумать. Сейчас не время и не место для этого, — отмахнулась Герда, избегая его взгляда.

— Идем, — Финист снова протянул руку. На этот раз по-дружески. И Герда ее приняла.

Вскоре лед снова сменился черным камнем. Падающий из колодца свет растворился в непроглядном мраке. Все стало как раньше — уходящий в бесконечность однообразный коридор. И два человека, которые неустанно бредут по нему, надеясь, что там, в конце, забрезжит крохотным лучиком надежда на то, что этот путь не напрасный. И впереди их ждет ослепительно яркое будущее.