Волчьи войны - Агафонникова Елена - Страница 11

• Предыдущая
• 11/71
• Следующая

Хозяин, любезно улыбнувшись, принял заказ и отправился за напитками.

— Как необычно здесь все выглядит, правда? — шепнула Алеа, наклонившись к подруге через небольшой деревянный столик.

— Да, похоже на кают-компанию корабля, — улыбаясь, ответила Фейт. — Кстати, море не так далеко отсюда, если идти на запад.

— Я никогда не бывала на корабле…

— Да уж, судя по тому, как ты правишь лодкой! — воскликнул Мьолльн и зашелся безудержным смехом. Гостеприимная обстановка харчевни и предвкушение вкусного ужина привели его в прекраснейшее расположение духа.

— Что вы имеете в виду? — спросила Фейт.

— Наше бегство из Сай-Мины, — улыбнувшись в свою очередь, пояснила Алеа. — Признаться, тогда, чтобы ускорить наш путь, я сыграла не по правилам… Сейчас тебе смешно, дорогой Мьолльн, но тогда ты выглядел не лучшим образом!

Гном вдруг сообразил, что впервые открыто заговорил о могуществе Алеи, и его смех тут же угас. Он не знал, вправе ли был это делать, но чувствовал себя так раскованно…

— Мне очень жаль, что я впутала вас во все это, — тихо проговорила Алеа, будто прочитав его мысли.

— Тебе не в чем раскаиваться, — тут же возразила Фейт.

— Я вас пугаю?

— Конечно! Но мы тебе верим, правда, Мьолльн?

Гном уже не смеялся. Он терпеть не мог серьезных разговоров, но понимал, что этот для девочки очень важен. Вздохнув, он решился ответить:

— Мы, гномы, ничего не смыслим в саймане. Это так, хорошо это или плохо. Вы же знаете, среди нас никогда не было ни одного друида. И разумеется, я боюсь…

Он выдержал долгую паузу, рассеянно глядя на причудливый узор деревянной столешницы. Затем продолжил:

— Это эгоизм, вот что я скажу. И в этом истина. Я эгоист, Алеа. Потому что не твое могущество пугает меня… клянусь! Нет, не это. Я боюсь не его, а того, что из-за него могу потерять тебя…

Алеа накрыла рукой руку гнома. Ей трудно было скрыть свои чувства. Но она не могла себе позволить проявить их — сейчас не время и не место. И, глубоко вздохнув, она только грустно улыбнулась:

— Нет, Мьолльн. Ты не потеряешь меня. Я тоже эгоистка, и я тоже не хочу вас терять. Но вы ведь знаете, я должна сделать то… что должна. Правда, откровенно говоря, мне чего-то для этого не хватает. О, вы даете мне очень много, больше, чем я заслуживаю, гораздо больше, чем я смогу вам вернуть, но мне все же чего-то не хватает. Вернее, кого-то.

Гном приподнял одну бровь.

— Нет, — улыбнувшись, ответила Алеа. — Я говорю не об Эрване, хотя действительно по нему скучаю…

— Фелим? — спросила Фейт.

— Да. Мне нужен друид. Такой, как Фелим. Тот, кто наделен сайманом, кто знает, кто я такая, и не захочет от меня избавиться… Кто-то, кто помог бы мне разобраться в том, что со мной происходит, кто научил бы меня… Мне очень неприятно говорить так, но всего этого вы не можете мне дать.

— Ну конечно, Алеа, — сказал Мьолльн, — ты права. В этом, пожалуй, тебе смог бы помочь только один друид — Фелим. Другие — вряд ли, другие не годятся.

— Не может быть, чтобы Фелим оказался единственным хорошим друидом, Мьолльн, — горячо возразила Алеа. — Возможно, среди Великих Друидов он действительно исключение, и то было бы странно. Но чтобы во всей Сай-Мине только он один был хорошим, такого быть не может.

В разговор вступила Фейт, и в голосе ее послышалась нотка беспокойства.

— Вы не забыли, что я училась у друидов? И даже если Совет совершил ошибку, в чем я сомневаюсь, я не позволю вам так говорить о моих братьях!

— И вы еще сомневаетесь? — воскликнул Мьолльн. — Сомневаетесь в том, что Совет ошибся? Архидруид хотел устроить смертельное испытание моей метательнице камней! Нет, у меня нет никаких сомнений! Как вы можете сомневаться, бардесса?

— Это испытание было бы смертельным, если бы Алеа не была Самильданахом, но ведь сегодня мы почти уверены в этом! Алеа обязательно осталась бы в живых, и Айлин наверняка это знал. Не стоит так поспешно судить о поступках и словах Архидруида. Может быть, за его жесткостью по отношению к Алее скрывалось желание убедить остальных друидов признать ее… кто знает?

Алеа кивнула:

— Я думала об этом, и мне это кажется вполне вероятным, Фейт. Но это не доказывает, что Айлин добрый человек. То, в чем я вижу вину друидов, касается меня, и эта их вина гораздо серьезнее, чем плохое отношение лично ко мне.

— У многих моих братьев-друидов доброе сердце. Многие из тех, с кем я общалась, когда обучалась искусству бардов, были честными людьми, и часто их намерения были лучше моих. Они были так же добры, как Фелим. Может быть, им не хватало его мудрости, но в их доброте я глубоко уверена.

— Хочется в это верить, — сказала Алеа.

— Пожалуй, — задумчиво произнес Мьолльн. — Очень может быть. Я помню одного вата, друга Эрвана. Мы его встречали в Сай-Мине, помнишь?

— Да, его звали Уильям. Ты прав. У него было такое же чистое сердце, как у Эрвана. Если бы только я могла с ним встретиться…

— Но он был еще ватом…

— Не важно. Думаю, его вот-вот должны были посвятить в друиды. Может быть, это уже произошло. Наверное, Эрван знает об этом. Надо поговорить с Эрваном. Может быть, он согласится устроить мне встречу со своим другом. А ты оказался прав, Мьолльн, мне нужен все-таки Эрван…

— То-то же! — усмехнулся гном.

Разговор прервался, так как хозяин принес им заказанные напитки. Сидр сначала показался Алее немного горьковатым, но, сделав несколько глотков, она привыкла к новому для нее вкусу, и он пришелся ей по душе.

Не успели они осушить стаканы, как на пороге появилась хозяйка с огромным, аппетитно пахнущим блюдом в руках.

Она приготовила нечто совершенно необыкновенное. Это оказались тонко нарезанные куски бараньего филе, нашпигованного почками и запеченного в слоеном тесте. На гарнир хозяйка подала помидоры, фаршированные пюре из кабачков и картошки.

При виде этого шедевра кулинарного искусства Мьолльн радостно хлопнул в ладоши. Польщенная хозяйка наполнила его тарелку первой, и он сразу начал есть, не дожидаясь, пока обслужат остальных.

Все трое не проронили за едой ни звука, только тихо постанывали от удовольствия.

Поев, они поблагодарили хозяйку и вышли на террасу полюбоваться закатом. И еще немного побеседовать в светлых летних сумерках, затем Мьолльн и Фейт решили, что пора спать.

— Спокойной ночи. Я немного пройдусь, — с улыбкой сказала друзьям Алеа.

Мьолльна уже давно мучил вопрос, куда она уходит каждый вечер перед сном. Сгорая от любопытства, он решил наконец выяснить, в чем тут дело, и последовал за ней. Поданное хозяйкой вино придало ему смелости…

Он шел за девушкой, сторонясь дороги и стараясь не произвести ни единого звука. И хотя Алеа знала о его присутствии с самой первой минуты, она не подала виду — имел же он право знать, что происходит…

Интуиция вела ее к югу. Отойдя подальше от харчевни, она присела в траву и стала ждать, скрестив руки и положив их на колени. В ночной тишине был слышен только звон цикад.

Долго сидела девушка, ожидая. Обычно волчица появлялась гораздо быстрее, но сейчас она, наверное, почуяла, что гном притаился где-то неподалеку.

— Мьолльн! — окликнула его Алеа.

Гном подскочил. Он и не подозревал, что девушка его заметила.

— Иди сюда, сядь рядом!

Мьолльн вздохнул и вышел из своего укрытия. Алеа даже не повернулась, она и так знала, где он находится.

— Сядь здесь и не шуми. Значит, ты за мной следил?

— Ну да. Я беспокоился за тебя, метательница камней. Я не мог понять, зачем ты уходишь каждый вечер. И боялся, как бы с тобой чего не случилось.

— А главное, ты слишком любопытен! Ну, что ж, если хочешь узнать мой секрет, сиди тихо.

Гном кивнул. Ему не терпелось понять…

Ждали они очень долго, так долго, что Алеа уже начала сомневаться, придет ли волчица вообще. Вдруг листья зашуршали, и в темных зарослях мелькнула белая шкура.

Мьолльн схватил Алею за руку. У него мороз пошел по коже.

• Предыдущая
• 11/71
• Следующая