Освобожденная возлюбленная (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 39

• Предыдущая
• 39/111
• Следующая

Но удача им не улыбнулась. Не в этом случае.

И не требовалось прибегать к экстраполяции Эйнштейна, чтобы понять, чего хотела Пэйн.

— Будь честна со мной, шеллан моего близнеца. — Кристальные глаза Пэйн встретились с ней взглядом. — Будь честна с собой.

Если что Джейн и ненавидела в профессии врача, так это зов здравого смысла. Во многих случаях решения очевидны. Какой-то парень в смотровой, его рука в охладителе, а на предплечье — жгут? Вернуть на место конечность и соединить нервы, как положено. Роженица с пролапсом пуповины? Кесарево сечение. Открытый перелом? Раскрыть его и вправить кость.

Но не всё так «просто». Регулярно её охватывал серый туман сомнений, и ей приходилось вглядываться в мутный и тёмный…

Да кого она обманывает.

Клиническая сторона этого уравнения была решена верно. Она просто не хотела верить ответу.

— Пэйн, позволь позвать Мэри…

— Я не желала говорить с советницей две ночи назад, и не желаю делать это сейчас. Для меня всё кончено, целитель. И какую бы боль ни причиняла мне необходимость взывать к своему близнецу, пожалуйста, приведи его. Ты хорошая женщина, и не должна быть той, кто совершит это.

Джейн посмотрела на свои руки. Она никогда не убивала ими. Никогда. Это было несовместимо не только с её профессией и преданностью ей, но и с самой её сущностью.

И всё же, думая о своём хеллрене и времени, что они провели вместе, когда она проснулась с ним, Джейн знала, что не сможет позволить ему прийти сюда и сделать то, чего от него хотела Пэйн. Он едва отошёл от обрыва, с которого вот-вот бы спрыгнул, и Джейн пойдёт на всё, чтобы держать его подальше от того уступа.

— Я не могу привести его, — сказала она. — Прости. Я просто не буду ставить его в это положение.

Стон, поднявшийся в горле Пэйн, резонировал с безысходностью сердца, обретшего крылья и выпущенного на свободу:

— Целитель, это мой выбор. Моя жизнь. Не твоя. Хочешь быть истинным спасителем, тогда представь всё как несчастный случай или дай мне оружие, я справлюсь сама. Но не оставляй меня в таком состоянии. Я не могу его выносить, и ты сделаешь лишь хуже своему пациенту, если я продолжу вот так.

Интуитивно Джейн осознавала, что к этому всё и шло. Она видела это так же чётко, как бледные тени на тёмном рентгене, утверждавшие, что всё должно нормально функционировать, а если нет, то спинной мозг был непоправимо повреждён.

Она посмотрела на ноги, что лежали так неподвижно под этой простынёй, и подумала о клятве Гиппократа, которой присягнула годы назад. «Не навреди» было первой заповедью.

Было сложно видеть Пэйн в таком состоянии — пострадавшей, тем более что она не хотела применять процедуры с самого начала. Это Джейн настаивала на спасении, по собственным причинам толкая женщину… как и Ви.

— Я найду способ, — произнесла Пэйн. — Каким-нибудь образом, я найду способ.

Сложно не верить в это.

И успешный результат будет иметь больше шансов, если Джейн как-то поможет: Пэйн слаба, и любое оружие в её руке будет надвигающейся катастрофой.

— Я не знаю, смогу ли. — Слова медленно слетели с губ Джейн. — Ты его сестра. Я не знаю, простит ли он меня когда-нибудь.

— Ему не нужно знать об этом.

Боже, что за путы. Окажись она прикованной к этой кровати, Джейн чувствовала бы себя точно, как Пэйн, и хотела бы, чтобы кто-то помог ей исполнить последнюю волю. Но бремя сокрытия чего-то подобного от Ви? Сможет ли она пойти на это?

Вот только… если он не вернётся с той тёмной стороны самого себя, то это будет ещё хуже. А убийство сестры? Что ж, это экспресс прямо в те окрестности, так ведь?

Рука пациентки нашла её собственную:

— Помоги мне, Джейн. Помоги мне…

Покинув ночное собрание Братства, и направляясь в клинику учебного центра, Вишес чувствовал себя более привычно… и не в плохом смысле. Секс со своей шеллан стал переломным моментом для них обоих, нечто вроде перезагрузки, и не только физической.

Боже, было так хорошо вернуться к своей женщине. Да, конечно, его всё ещё ждали проблемы… и, ну, проклятье, чем ближе он подходил к клинике, тем больше надвигался покров стресса, придавливая его плечи как пара машин. Он навещал свою сестру в начале каждого вечера, а затем на восходе. Первые несколько дней она светилась надеждой, но теперь… та почти испарилась.

Хотя, какая разница. Ей нужно выбраться из той комнаты, и именно этим он собирался сегодня заняться. Ви не намеревался выйти на улицу, а хотел привести её в особняк и показать, что здесь есть ради чего жить, помимо белой клетки палаты.

Ей не становилось лучше физически.

Может, духовное восстановление поможет. Просто обязано.

Результат? Ви не был готов потерять её сейчас. Да, он находился рядом с ней неделю, но это не значит, что теперь он знал её лучше, чем когда всё началось. И он верил, что они нуждаются друг в друге. Никто больше не был отпрыском их чёртовой божественной матери, и, может, вместе они смогут разгрести дерьмо, приставшее к рукам наряду с их правом по рождению. Ради Бога, не похоже, чтобы существовало двенадцать ступеней бытия ребёнком Девы-Летописецы:

Привет, меня зовут Вишес. Я её сын и был им триста лет.

ПРИВЕТ, ВИШЕС.

Она опять меня поимела, и я изо всех сил себя сдерживаю, чтобы не отправиться на Другую Сторону и устроить кровавую бойню.

МЫ ПОНИМАЕМ, ВИШЕС.

И на этой кровавой ноте я бы хотел откопать своего отца, чтобы линчевать и резать его, снова и снова, но не могу. Поэтому просто буду пытаться сохранить сестре жизнь, даже если она парализована, и бороться с потребностью испытывать боль, чтобы со всем справиться.

ТЫ САМАЯ НАСТОЯЩЯЯ РАЗМАЗНЯ, ВИШЕС, НО МЫ ПОДДЕРЖИВАЕМ ТВОЮ НИЧТОЖНУЮ ЗАДНИЦУ.

Выйдя из туннеля и зайдя в кабинет, он подошёл к стеклянной двери с другой его стороны, а затем направился вниз по коридору. Когда он проходил мимо тренажёрного зала, там кто-то бегал, будто в загоревшихся Найках, ну а так вокруг совершенно никого не было, и ему казалось, Джейн может всё ещё лежать в их постели, нежась после того, как он ублажил её.

И связанный мужчина в нём при мысли об этом ощутил немалую долю удовлетворения. На самом деле.

Оказавшись у палаты, он не постучался, а…

Зайдя внутрь, первое, что он увидел, это шприц. Затем тот перешёл в другие руки — от его шеллан к его близнецу.

И не в лечебных целях.

— Что вы делаете? — выдохнул он, вдруг ужаснувшись.

Джейн резко обернулась, но Пэйн не посмотрела на него. Её взгляд оставался прикованным к тому шприцу, будто он был ключом от её тюремной клетки.

И, конечно же, он поможет ей выбраться с той кровати… прямиком в гроб.

— Какого чёрта вы творите. — Не вопрос. Он уже знал.

— Мой выбор, — мрачно сказала Пэйн.

Его шеллан встретилась с ним взглядом:

— Прости меня, Ви.

Оправдание затмило зрение, но ничуть не замедлило его тело, когда он бросился вперёд. Как только Ви достиг кровати, зрение прояснилось, и он увидел, как его рука в перчатке поймала запястье его шеллан.

Лишь эта мёртвая хватка отделяла его близняшку от смерти. И он обращался к ней, а не к Джейн:

— Не смей, чёрт возьми.

В глазах Пэйн плескалась ярость, когда она встретила его взгляд:

— Это ты не смей!

Ви на миг отпрянул. Он смотрел в лица врагов, окружавших его, выбрасывал из своей жизни подчиняющихся, забывал любовников, как мужчин, так и женщин, но никогда раньше не видел такой глубокой ненависти.

Никогда.

— Ты не мой бог! — кричала она на него. — Ты всего лишь мой брат! И ты не заточишь меня в этом теле, как наша мамэн!

Их ярость настолько совпадала, что впервые в жизни он проигрывал. В конце концов, бессмысленно вступать в конфликт с равным противником.

Но проблема в том, что если он сейчас уйдёт, то вернётся уже на похороны.

• Предыдущая
• 39/111
• Следующая