Возрожденный любовник (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 55

• Предыдущая
• 55/135
• Следующая

Капля упала на тыльную сторону запястья.

Он посмотрел на брусья над ним, и на его щеку упала следующая капля из тонкой щели в древесине.

Не дожидаясь следующей, он вскочил с кровати, держа кинжалы в обеих руках.

Остальные сразу же активизировались, безо всяких вопросов… один вид его готовности к бою оторвал их от кроватей, приводя в действие.

– Ты истекаешь кровью, – выдохнул Сайфон.

– Не я. Кто-то наверху.

Зайфер сделал вдох, силясь уловить запах, но учуял лишь заплесневелую вонь влажного подземелья.

– Могло Братство вернуть нам Кора? – прошептал кто-то.

За какие-то секунды они проверили оружие и развесили на груди патроны.

– Я пойду первым, – объявил Зайфер.

Возражений не последовало… с другой стороны, он уже находился у основания прочной лестницы, и начал подниматься. Другие последовали за ним, и хотя они всем скопом весили в сумме семьдесят два стоуна[1], они поднимались бесшумно, ни один треск или стон старой древесины не выдал их планов. Буквально.

По крайней мере, пока они не добрались до вершины. Последние три ступеньки целенаправленно были плохо укреплены, чтобы предупреждать о любом вторжении. Он пропустил их, дематериализовавшись прямо к укрепленной сталью двери, установленной в стальные косяки в стенах, выполненных из гипса вперемешку со стальной проволокой.   Невозможно беспрепятственно войти и выйти отсюда.

Аккуратно он открыл стальной засов и повернул ручку. Потом приоткрыл дверь на четверть дюйма.

Его нос и синусовые пазухи заполнил запах свежей крови , столь интенсивный, что он ощутил металлический привкус на задней стенке горла. И он узнал источник.

Кор. И с ним никого не было: не ощущалась ни вонь лессера, ни темные специи мужчины-вампира, ни одеколон жалкого человечишки.

Зайфер жестом велел остальным держаться позади. Если нос обманул, то они спасут его задницу.

Открыв дверь быстрым и бесшумным толчком, он вышел в искусственную темноту, созданную досками и шторами, укрывавшими все окна…

Мимо потрескавшейся плитки кухни и пыльного дерева коридора, в дальнем углу гостиной, в кругу света свечи цвета меда… Кор сидел в луже крови.

Солдат был по-прежнему в одежде для боя, его коса и пистолеты лежали на полу подле него, ноги были вытянуты, а обнаженные и окровавленные руки покоились на бедрах.

В его ладони лежал стальной кинжал.

Он резал себя. Вновь и вновь своим боевым кинжалом он резал мощную, покрытую венами руку, кровь текла из огромного числа ран, которым не было счету. Но не это шокировало. На лице мужчины сверкали слезы. Сбегали по щекам, падая с челюсти и подбородка, смешиваясь с влагой, что сочилась из его рук.

До Зайфера донеслись слова, хриплые, низкие:

– … долбанный слабак… ноющий, бесполезный слабак… прекрати… прекрати… ты сделал  с ним то, что должен был…

Оказалось, не только они привязались к Тро.

Воистину, их главарь безутешен в своем горе и сожалении.

Зайфер медленно шагнул назад и снова запер дверь.

– Что? – требовательно спросил Сайфон из темноты.

– Нужно оставить его одного.

– Так Кор жив?

– Да. И он страдает от своей же руки, за дело… проливая кровь за того, кого смертельно обидел.

Послышался ропот одобрения, а потом они развернулись и спустились по лестнице.

Это было начало. Но Кору предстоит длинный путь, чтобы вернуть их верность. К тому же им нужно выяснить, что произошло с Тро.

***

Сидя на жестком полу в луже собственной крови, Кор разрывался между обучением под предводительством Бладлеттера и своим... сердцем.

Странно – в его-то возрасте обнаружить, что у него действительно есть сердце, и было сложно отнести это открытие к разряду благословений.

Больше похоже на провал. Бладлеттер привил ему качества хорошего воина, и чувства – иные, кроме ярости, мести, жадности – не входили в этот лексикон. Верности ты требуешь от подчиненных, а если они не проявляют ее только в отношении тебя одного, то следует избавиться от таких воинов как от неисправного оружия. Уважение проявляется только к силе врага, и лишь потому, что недооценить соперника равносильно поражению. Любовь ассоциировалась только с захватами и успешной защитой твоей силы…

Снова вонзив окровавленный кинжал в свою кожу, он зашипел от боли, защипавшей его ноги и руки, от нее закружилась голова, а сердце забилось быстрее.

Кровь потекла с новой силой, и он молился, чтобы она вывела из его тела сбивающее с толку сожаление, охватившее его вскоре после того, как он бросил Тро на том асфальте.

Как все могло пойти так криво…

Воистину, настоящий хаос начался, когда он не покинул тот переулок.

Отправив своих воинов подальше от Тро, он планировал сделать то же самое… но в итоге притаился на крыше одного из зданий, из укрытия наблюдая за своим солдатом. Он сказал себе, что остался якобы для того, чтобы убедиться, что его заместителя нашли Братья, а не Общество Лессенинг… потому что нуждался в информации о первом враге сильнее, чем о втором.

Но наблюдая, как Тро, лежа на том асфальте, извивается в агонии, а его конечности изогнуты под неправильным углом, и он ищет облегчения боли, меняя положение тела… Кор осознал, что гордый воин остался абсолютно беззащитным.

Чем заслужил он такие муки?

Ветер окатывал Кора, прочищая голову и остужая гнев, и он понял, насколько скверно чувствовал себя из-за своего поступка. Невыносимо скверно.

Когда появились убийцы, он достал пистолеты, приготовившись защищать мужчину, которого чуть не убил. Но Тро сам нанес мощный первый удар… а потом появились Братья, действуя как было задумано – с легкостью расправились с лессерами, подобрали Тро и уложили на заднее сиденье черного автомобиля.

В то мгновение Кор решил не следовать за внедорожником. И причина, которая двигала им, была анафемой по отношению к его главным приоритетам.

Тро с толком вылечат в обители Братства.

Можно сколь угодно говорить о том, что Братство обожает роскошь, но Кор знал, что у них был доступ к первоклассной медицинской помощи. Они были личной охраной короля; Роф не даст им ничего меньшего. Если он последует за ними, намереваясь проникнуть в их лагерь? Они могут заметить его и вступят в бой, вместо того, чтобы оказать Тро помощь, в которой он нуждался.

Воистину, Кор остался в стороне, руководствуясь неправильной причиной, плохой, недопустимой причиной… несмотря на свою закалку, своим амбициям он предпочел жизнь Тро: гнев повел его в одном направлении, но сожаление вело в другое. И последнее одержало верх. Бладлеттер определенно перевернулся в своем гробу.

Решение было принято, он томился в ночи и своих намерениях, когда стрельба осветила переулок прежде, чем транспортное средство с Тро получило шанс выехать.

Пока он собирался с мыслями, наступило короткое затишье… а потом Тормент, сын Харма, вышел прямо на огневую линию, отказавшись от укрытия, становясь целью для новоприбывших лессеров несмотря на то, что он разрядил свои орудия в них.

Невозможно не уважать его поступок.

Кор находился прямо над убийцей, который открыл огонь в сторону Брата… и, хотя вражеские пули достигли мужчину, Тормент продолжил идти вперед с двумя пистолетами наперевес, решительно, не останавливаясь ни перед чем.

Один выстрел в голову, и его песенка спета.

Движимый чем-то, чему он отказывался давать имя, Кор рухнул на живот, подполз  к краю крыши и, вытянув руку, опустошил обойму в лессера, спрятавшегося в укрытии, похоронив все угрозы жизни Брата. Это казалось подобающей наградой за подобную храбрость.

Потом он дематериализовался с места сражения и часами бродил по улицам Колдвелла; уроки Бладлеттера долбились в его внутреннюю дверь, желая войти, чтобы стереть в пыль чувство того, что он неправильно поступил с Тро.

Однако сожаление становилось лишь сильнее, нагнаиваясь под его кожей, придавая новое значение его отношениям с солдатом… а также с мужчиной, которого он когда-то звал своим Отцом.

• Предыдущая
• 55/135
• Следующая