Танец Лакшми - Платова Виктория - Страница 68

• Предыдущая
• 68/78
• Следующая

— Санджама? — переспросил Крон. — И что же тут чудесного?

— Санджам — служитель храма, — продолжал Максим. — Это удивительно, но он довольно хорошо говорил по-русски. Я поразился…

— Вокруг нас почти все говорят по-русски, — вставил Крон.

— Не перебивай, — попросила Лара, — если тебе неинтересно, то дай хоть мне послушать.

— Интересно — не интересно, — Крон покачал головой, — к нашему делу это не имеет никакого отношения.

— А вот тут ты очень ошибаешься, — твердо заявил Максим, — имеет, и самое прямое.

— Посмотрим, — буркнул Крон, но больше не мешал.

— Санджам сказал, — продолжал Максим, — что богиню Лакшми почитают в каждом доме. Когда девушка выходит замуж, то ей преподносят статуэтку богини, которую она вешает над домашним очагом. Но вот только покровительствует богиня не всем. Если человек совершает в жизни что-то дурное, то вместо Лакшми за ним начинает присматривать Алакшми. Сестра богини счастья, которая приносит людям только несчастья. И сколько бы ни старался человек, удачи уже не будет.

— И он в это верит? — Крон в упор смотрел на Максима. — Знаешь, не обижайся только, но подобных сказочек о покровительстве святых и у нас можно наслушаться. Необязательно ехать за этим в Индию.

— Конечно, — согласился Максим, — только Санджам сказал, что богиню счастья нельзя заставить себе служить и она отворачивается от тех, кто способен на дурное дело. Санджам не стал препятствовать Дмитрию получить миниатюру Лакшми, но сказал, что у этого человека не только лживая внешность, но и лживое сердце. У него лицо грабителя храмов, а таких людей карают уже не люди, а боги.

— Невероятно, — изумилась Лара, — ты ничего ему не говорил о двойнике?

— Нет, — Максим покачал головой, — не говорил.

— И ты веришь, что его действительно покарают боги? — насмешливо спросил Крон. — Извини, но этот твой Санджам похож на юродивого.

— Возможно, — Максим не стал спорить, — возможно, некоторые так и считают, но мы с ним говорили почти всю ночь. В этом человеке какая-то необыкновенная мудрость, и еще рядом с ним чувствуешь покой. А знаете, какая его любимая книга, которую он читает постоянно?

— Ты лучше скажи, — перебил Крон, — откуда этот Санджам знает русский. Чудеса, да и только, — он засмеялся, — в Англию приезжаешь — по-русски говорят, в Индию — то же самое. Так откуда?

— У него отец учился в Москве, — ответил Максим, — в Университете дружбы народов. Стал специалистом, вернулся в Индию, Санджама научил русскому. Так что тот с детства язык знает. Вот только сам Санджам избрал другой путь. Хоть отец и советовал ему ехать в Россию учиться, он не поехал. Стал служителем храма.

— Да-а, — протянул Крон, — идиотов везде хватает, хоть у нас, хоть в Индии.

— Не говори так, — остановила его Лара, — как ты можешь судить о человеке, если даже его не видел.

— А чего мне на него смотреть, — скривился Крон, — мало у нас разных кришнаитов по городу шастает. Танцуют, мантры свои голосят, а проверь любого — все как на подбор наркоманы. А тебя случаем, — обратился он к Максиму, — не пробовали в свою веру обратить, ты там кришнаитом не заделался?

— Зря ты, Крон, — спокойно ответил Максим, — никто меня в свою веру не склонял. Это у нас кришнаитов много, а в самой Индии больше почитают других богов, кроме бога-пастуха.

— Не понял, — Крон уставился на Максима.

— В индийской мифологии Кришну называют богом — пастухом, — пояснил Максим.

— А-а, — Крон махнул рукой, — тебе насчет богов всяких лучше с мистером Стептоуном поговорить, может, он проникнется, а то мне уже не по себе от шустрого старикашки.

— В чем дело, Крон, — вмешалась Лара, — чего ты злишься?

— Сам не знаю, — сознался он, — ладно, я пойду пока, а вы тут воркуйте.

— Что это с ним? — спросила Лара, когда за Кроном захлопнулась дверь. — Сюда шли, все нормально было, а сейчас словно с цепи сорвался.

— Мало ли, — пожал Максим плечами, — а ты не торопишься?

— Куда мне торопиться? — удивилась Лара.

— Тогда давай прогуляемся немного, а потом поужинаем где-нибудь, — предложил Максим.

— Согласна, — кивнула Лара, — выбор маршрута на твой вкус.

Вечер удался на славу, и Лара на время забыла обо всех своих тревогах. Ей было удивительно хорошо гулять вот так с Максимом по набережной Темзы, слушая уличных музыкантов, или ехать с ним в такси по ночному городу. Они нашли небольшой ресторанчик, в котором в это время было полно посетителей. Негромкая музыка и свечи на столе настраивали на романтический лад. Максим пригласил Лару потанцевать, и она с удовольствием согласилась.

— Тебе же совсем не обязательно возвращаться сегодня в дом Стептоуна, — прошептал Максим, обнимая ее.

— Это будет выглядеть немного неприлично, — засмеялась она.

— Думаю, что он это переживет, — не сдавался Максим, — в крайнем случае Крон что-нибудь придумает.

— Не сомневаюсь, — Лара кивнула, — давай завтра отправимся в особняк вместе, во избежание, так сказать, кривотолков.

— Интересно посмотреть, как живут английские аристократы, — проговорил Максим, — ладно, так и сделаем, а сейчас давай вернемся в отель, у меня для тебя кое-что есть.

— Что это? — не удержалась Лара от вопроса, когда Максим достал из кейса небольшой сверток.

— Смотри, — он развернул пакет. Огромная перламутровая раковина переливалась всеми цветами радуги.

— Какая прелесть, — Лара взяла ее и поднесла к уху.

— По преданию, — Максим присел рядом с Ларой, — именно увидев раковину, Шива сделал мир цветным. И с этих пор такие ракушки можно найти в каждом храме. Санджам сказал, что все раковины произошли от той, что однажды нашел Шива. И еще он говорил, что в жизни каждого человека цвета идут один за другим. Люди, не способные чувствовать, разделили все на черное и белое, мол, есть в жизни черная полоса, есть светлая, или одни неудачи у человека, или, наоборот, счастье. А вот индийцы, знающие предания, говорят по-другому. Бывают у человека и яркие полосы в жизни, когда он переживает сильные потрясения, страсть, например, или злобу, а бывают более спокойные. И все как борозды на раковине.

— Занятно, — прошептала Лара, — а еще чему ты там научился?

— Тому, что мы, европейцы, на самом деле не замечаем красоту. Азиаты в этом отношении гораздо мудрее нас. Вспомни тех же японцев, которые могут любоваться цветением вишни. Мы все же на такое не способны. Но Санджам уверен, что это дано каждому человеку — чувствовать красивое в жизни. Только одни себе это позволяют, а другие, наоборот, давят, чтобы меньше было хлопот. Он ведь мне подарок сделал. Помнишь, я говорил о его любимой книге. Так вот. Санджам почти всегда читает «Океан сказаний» Сомадевы и говорит, что ничего более гениального не знает. Уже несколько веков прошло с тех пор, как Сомадева составил эту книгу, а до сих пор можно читать истории, которые так похожи на то, что происходит сейчас.

— Книга на все времена, — сказала Лара.

— Вроде того. Вот смотри!

Максим положил ей на колени небольшую книгу. Она вздрогнула. На обложке танцевала богиня Лакшми. Совсем так же, как на миниатюре Стептоуна.

— Ты что? — спросил Максим. — Не нравится?

— Лакшми, — прошептала Лара.

— Конечно, — Максим кивнул, — очень почитаемая богиня в Индии. Да ты посмотри дальше, в книге прекрасные рисунки, кстати, сделал их сам Санджам. До того, как уйти в храм, он работал художником и оформил многие книги.

— Вот как, — Лара качнула головой и открыла книгу, — она на английском?

— Да, — кивнул Максим, — не уверен, что есть русское издание Сомадевы, хотя сейчас много книг выпускают. Но ты ведь и на английском поймешь.

— Конечно, — Лара засмеялась и указала на закладку, — а ты, смотрю, уже больше половины осилил.

— Интересно ведь, — теперь засмеялся и Максим, — похоже на сказки, но что-то в этом все-таки есть.

— Неужели Санджам подарил тебе книгу, которую так любит читать? А с виду она совсем новая, — Лара лукаво улыбнулась.

• Предыдущая
• 68/78
• Следующая