Китайская классическая "Книга перемен" - Щуцкий Юлиан Константинович - Страница 80

Дяо Бао: "Первая мысль, которой начинается данная книга, – это рассуждение о Творческом пути, из которого исходит все, что есть. Так и в "Шу цзине" речь начинается с Яо[633]. В этом – начало преемственности наших царей. "Ши цзин" начинается с [брачной] песни "Гуань цзюй"[634]. Это – начало человеческих отношений. "Дай я" начинается с обряда почтительности[635]. Это – начато обрядов. "Чунь цю" начинается с весны[636]. Это – начало года[637]. "Чунь цю" начинается с указания на царя как на начальника людей[638]. Таков общий метод, которым пользовались совершенномудрые люди древних времен. О слове "Творчество" хорошо сказано в комментарии (Чэн И-чуаня; следует цитата, приведенная выше. – Ю.Щ.). Такая цитата как раз может продолжить священный текст. Разве кто-нибудь из людей последующих поколений сможет прибавить к ней хоть одно слово? "Начало, проницание, определение, стойкость" уже со времен Му Цзян (упоминаемой в "Цзо чжуани". – Ю.Щ.) называются четырьмя качествами. Конфуций приводит их в комментарии "Вэнь янь чжуань" и подробно и полно вскрывает их смысл. И только Чжу Си считает их гадательным афоризмом и говорит: "великое развитие, в котором полезны правота и нерушимость". Я бы предпочел вернуться к четырем качествам, что не мешает им быть гадательным афоризмом. У меня все же остается сомнение в словах Чжу Си, когда он говорит, что "польза состоит в правоте и нерушимости": дело выходит так, будто бы во время начала и проницания еще нет правоты; будто бы еще надо стараться быть правым. Тут что-то двусмысленное. В филологических работах иногда говорят, что в этой гексаграмме все шесть черт – чистый свет и что она может относиться только к небу, только к совершенномудрому человеку, а это начало, это проницание, это определение, эту стойкость только огромное, безмерное небо может вместить их в себе. Нет достаточных слов, чтобы прославить его! К чему тут еще предостережения? Обе эти версии резонны, но в общем надо из них сохранить лишь то, что качества творчества отличаются от качеств прочих гексаграмм. Если объяснить слово "начало" как "великое", то этого мало. Ведь в "Решении" же говорится о "Начале Творчества" и о "Начале Исполнения"[639]. В комментарии Ху говорится, что государь народа пребывает в начале; его советники слушаются начала; в "Уложении Шуня" говорится о начальном дне, т.е. о начале годичного цикла культа[640] ; в "Чунь цю" говорится о начальном годе[641] ; и Лю Бин-чжун при основании Юаньской династии предложил назвать ее – Юань, "Великое начало". Во всех этих случаях слово "начало" взято в том смысле, в котором оно применено в "Книге перемен", как творческое начало, это именно начало созидания. Если же только, как Чжу Си, объяснять его словом "великий", то с таким объяснением некуда деваться. Конфуций говорит: "Начало творчества – это начало, за которым следует развитие"[642]. Вот это объясняет дело. В комментарии Чэн-цзы (Чэн И-чуаня) сказано: "Начало – это зарождение всего существующего". Вот это объяснение "Книги перемен" в стиле Конфуция. Дальше у Конфуция сказано: "Развитие – это рост всего существующего, а определение – это то, что неминуемо следует за ним. Стойкость же – это окончательное завершение всего существующего". В этих объяснениях не изменишь ни одного знака, настолько они основательны. Я бы от себя прибавил только то, что начало – это тот момент, когда мы устремляемся к высшим качествам, проницание – это развитие их, определение – их приумножение, а стойкость – их нерушимое бытие. Конечно, все это я вывожу из комментария Чэн-цзы".

Оу-и (буддийский комментарий в духе учения чань): "Все шесть черт – световые, поэтому и название – Творчество. Творчество – это созидание, на небе это свет, на земле это напряжение, у человека это мудрость и чувство долга, как сущность это сияние, на духовном пути это созерцание, кроме того, в чувственном мире это – стремление сознания скрыть свою дурную карму; среди органов это – голова. Это небесный государь. В семье это хозяин, в государстве это царь, в поднебесной это император, но в общем поступают ошибочно, когда объясняют это место с точки зрения небесного пути или с точки зрения пути царей. Раз здесь созидание, то в нем не может быть чувственных препятствий, поэтому в тексте говорится о начале и проницании. Однако надо обратить внимание также и на то, чем является созидаемое; с этой целью дано предостережение об определении и стойкости. На них указывает учащемуся совершенномудрый человек как на то, что здесь важно; это – поучение для людей, подвизавшихся на духовном пути. Ибо, если созидание направлено на десять грехов высшего разряда, то человек попадет в ад; если на десять грехов среднего разряда, то человек переродится животным; если на десять грехов низшего разряда, то человек переродится прэтой (злым духом); если созидание направлено на десять добрых дел низшего разряда, то человек переродится асурой (демоном); если на десять добрых дел среднего разряда, то человек в будущем перерождении останется человеком; если на десять добрых дел высшего разряда, то человек переродится небожителем, но при этом необходимо, чтобы он подвизался на пути созерцания и сосредоточения, и тогда он непременно переродится в ру'падха'ту (стихию обладающего формой) и ару'падха'ту (стихию бесформенного); если при этом он будет совершенствоваться в созерцании четырех истин и двенадцати хетупратьяя (сопутствующих причин), то он непременно обретет плод хи'ная'ны и маха'я'ны (двух крупнейших версий буддизма. – Ю.Щ.); если его созидание будет направлено на десять добрых дел сверхвысшего разряда и при этом он сможет быть полезным для себя и для других, то его будут называть бодхисаттвой; если его созидание будет направлено на десять добрых дел сверхвысшего разряда и если он окончательно постигнет, что десять добрых дел есть дхармака'йя (сущность закона), есть сущность Будды, то он полностью примет в себя ануттарасамьяксамбодхи (высшее совершенное просветление), поэтому в десяти мирах все – начало и проницание, но при трех грехах это ересь, а при тройном добре это правоверие. На шести путях клеша (страдания) это ересь; в хи'ная'не и маха'я'не при аклеша (освобождении от страданий) это правоверие. Даже в них при эгоистической ограниченности это ересь, а для бодхисаттвы, спасающего людей, это ортодоксия – при полной отдаче себя одной из двух ян (маха'я'не или хи'ная'не) – ересь; а на серединном пути буддхадха'ту (стихия просветления) – правоверие; при различии середины и отклонений – ересь, при отсутствии всего, что бы ни было на серединном пути, – правоверие. Такова заповедь определения и стойкости. Руководствуясь этим, надо осуществлять созидание".

Таким образом, приходится говорить о том, что "Книга перемен" понималась по-разному в различные времена. Какие школы комментаторов необходимо различать, увидим из следующей главы.

Известен догматизм китайского средневекового схоластического образования. Из-за него китайская феодальная философия более богата комментариями, чем самостоятельными высказываниями отдельных авторов. Философы феодального Китая гораздо чаще прибегали к дедукции, чем к индукции. Этим обусловлено и то, что обычно в китайских схоластических сочинениях главное положение высказывается вначале, а дальше следует лишь его комментаторская разработка[643]. Более всего это положение свойственно конфуцианской школе и самому Конфуцию как создателю ее прототипа, громадное значение придававшим документу. Поэтому бывает весьма существенно обращать внимание именно на первые же строки сочинения. Вот как начинается школьный комментарий "Книги перемен", написанный Чжу Си: