Темный принц - Фихан Кристин - Страница 24

• Предыдущая
• 24/78
• Следующая

Рейвен медленно пробиралась сквозь плотные слои сна, чувствуя себя так, словно продиралась сквозь болото.

Ты снова это сделал!

От его произвола она немедленно почувствовала себя бодрой, быстро сев на кровати. Она была в спальне. Его спальне.

Его насмешливый смех эхом отразился в ее сознании.

Отчего Рейвен бросила подушкой в стену, жалея, что не может ударить его. Она потеряла еще один день. Кем она становится? Сексуальной рабыней?

Неплохая идея, задумался он.

Убирайся из моей головы! — возмущенно рявкнула она, томно и лениво потянувшись, как кошка.

Ее тело было таким чувствительным, у нее все болело, интимно напоминая о его одержимости. Она не могла злиться на него, поскольку его возмутительные поступки заставляли ее смеяться. Как она могла возражать, когда ее тело радовалось последствиям того, что они сделали?

Когда она поднялась, чтобы принять душ, то увидела одежду, выложенную для нее и лежавшую на краю кровати. Михаил уже успел отлучиться в магазин. Рейвен обнаружила, что улыбается, довольная тем, что он не забыл. Она пощупала юбку из мягкой ткани насыщенного полуночно-синего цвета и подходящую к ней блузку.

Ты не купил мне джинсы.

Она не могла удержаться, чтобы не поддразнить его.

Женщинам не подходит мужская одежда, невозмутимо ответил он.

Рейвен пошла в душ, расплетая косу, чтобы вымыть волосы.

Тебе не нравится, как я выгляжу в джинсах?

Его смех искрился весельем.

Это некорректный вопрос.

Ты где?

Сама не понимая этого, Рейвен приглашала его вернуться. Она прикоснулась к его метке на своей груди, от чего по крови разлилась теплота, а сама метка запульсировала.

Твоему телу нужен отдых, малышка. Я определенно оказался не самым нежным любовником.

Насмешка над самим собой была слышна в его голосе, чувство вины отразилось в его сознании.

Она рассмеялась.

У меня не так много опыта, чтобы судить. В моей жизни не было парада мужчин.

Ее смех обволакивал.

Если захочешь, я могу найти кого-нибудь, чтобы сравнить, предложила она.

И почувствовала, как его пальцы обхватили ее хрупкую шею.

Как он это сделал?

Я так напугана.

Кто-то должен вернуть тебя на землю.

Пальцы слегка коснулись ее лица, тронув нижнюю губу.

Ты любишь меня так же, как и я тебя.

Любовь. При этом слове улыбка исчезла с ее лица. Она не хотела любить его. Он и так имеет большую власть над ней.

Ты не можешь держать меня здесь, Михаил.

Одержимость, вот верное слово, а не любовь.

Пугливый кролик. На дверях нет цепей, и телефон работает. И ты любишь меня, тебе не справиться самой с собой. Поторопись, тебе надо поесть.

Ты невыносим.

Расчесывая волосы, она вдруг поняла, насколько легче стало их телепатическое общение. Практика? Ее виски не болели от попытки. Склонив голову, она некоторое время вслушивалась в звуки дома. Михаил наливал что-то в стакан — она ясно это слышала.

Рейвен одевалась медленно, задумавшись. Ее телепатические способности возрастали, ее чувства обострились. Дело в присутствии Михаила, или было что-то такое в тех травяных настоях, которые он постоянно вливал в ее горло? Она многому хотела у него научиться.

Юбка колыхалась вокруг ее лодыжек с легким шелестом, а блузка прекрасно подчеркивала фигуру. Надо признать, эта одежда делала ее женственной, как и выбранные им кружевные трусики и бюстгальтер.

Ты собираешься просидеть здесь всю ночь, мечтая обо мне?

Ночь! Не может быть, чтобы снова наступила ночь, Михаил. Я превращаюсь в ночную бабочку. И не льсти себе, я не собираюсь о тебе мечтать.

Ей потребовалось постараться, чтобы эта ложь прозвучала небрежно, но она могла гордиться собой.

И ты думаешь, я поверю в эту чушь?

Он снова рассмеялся.

Она шла по дому, восторгаясь его убранством. Повсюду были картины и скульптуры. Снаружи солнце почти исчезло за горами, и Рейвен покорно вздохнула. Михаил накрыл антикварный резной столик на веранде за кухней. Когда она пришла, он повернулся к ней, улыбаясь. Увидев эту улыбку, она почувствовала желание.

Михаил склонил к ней голову, нежно целуя в губы.

— Добрый вечер.

Он дотронулся до ее волос и щеки. Она позволила усадить себя за стол, восхищаясь его старомодной учтивостью, когда он поставил перед ней стакан сока.

— Думаю, прежде чем я приступлю к работе, надо забрать твои вещи из гостиницы.

Длинными пальцами он взял черничный кекс и положил на антикварную тарелку. Это было так изысканно, но Рейвен поразили его слова, и она только молча смотрела на него синими глазами.

— Что значит забрать мои вещи?

Ей и в голову не могло прийти, что он может рассчитывать на то, что они будут жить вместе в одном доме. В его доме.

Он улыбнулся обольстительно, но не без озорства.

— Я могу обеспечить тебя новыми вещами.

У Рейвен задрожали руки, и, чтобы скрыть это, она положила их на колени.

— Я не буду жить с тобой, Михаил.

Сама эта идея была пугающей. Она была довольно скрытной, часто нуждалась в уединении. Он же был самым подавляющим человеком, с каким ей только приходилось сталкиваться. Как она будет жить, постоянно находясь рядом с ним?

Он повел бровью.

— Нет? Ты приняла нашу жизнь, мы прошли через ритуал. В моих глазах, в глазах моего народа ты моя Спутница жизни, моя женщина. Моя жена. Разве в Америке принято, чтобы жены жили отдельно от мужей?

Нотка притворного мужского удивления, прозвучавшая в его голосе, выводила ее из себя, отчего ей хотелось бросить в него что-нибудь. Она не сомневалась, что он втихомолку посмеивается над ней, забавляясь.

— Мы не женаты, — решительно заявила она.

Было трудно не обращать внимания на то, как сердце подпрыгнуло от радости.

Завитки тумана плыли по лесу, извиваясь вокруг толстых стволов деревьев, расплываясь и зависая на высоте нескольких футов. Эффект был зловещий, но прекрасный.

— В глазах моего народа, в глазах Господа мы женаты.

Это было сказано так: «Мое слово — закон».

Ее передернуло.

— А как насчет моих глаз, Михаил? Моей веры? Это не имеет значения? — спросила она, готовая к бою.

— Я вижу ответ в твоих глазах, чувствую его в твоем теле. Твоя борьба бессмысленна, Рейвен. Ты прекрасно знаешь, что ты — моя.

Она вскочила, отодвинув стул.

— Я никому не принадлежу, и меньше всего тебе, Михаил! Ты не можешь просто объявить, что будет в моей жизни дальше, и ждать, что я тут же соглашусь.

Она сбежала по трем ступенькам к тропе, которая, извиваясь, уходила в лес.

— Мне нужен свежий воздух. Ты сводишь меня с ума.

Михаил рассмеялся.

— Ты так боишься самой себя?

— Иди к дьяволу, Михаил!

Рейвен ступила на тропинку и почти побежала, чтобы он не успел очаровать ее. А он мог это сделать, и она это знала.

Туман был густой, а воздух влажный и тяжелый. Благодаря своему острому слуху она могла слышать каждый шорох в кустах, каждое покачивание веток, трепет крыльев в воздухе.

Михаил шел позади нее.

— Возможно, я и дьявол, малышка. Не сомневаюсь, это противоречит твоим взглядам.

Она посмотрела на него через плечо.

— Прекрати преследовать меня!

— Разве я не джентльмен, чьей обязанностью является проследить, чтобы леди попала домой?

— Перестань смеяться! Если ты засмеешься еще хоть раз, клянусь, я за себя не отвечаю.

И тут Рейвен заметила крадущиеся фигуры и горящие глаза, которые следили за ней. Ее сердце почти остановилось и забилось вновь.

— Прекрасно! — Она развернулась и уставилась на него, — Просто здорово! Замечательно, Михаил. Зови своих волков, чтобы они съели меня живьем. Я нахожу, что эта идея вполне в твоем духе.

Он улыбнулся, блеснув зубами, словно голодный хищник, и снова рассмеялся, поддразнивая.

• Предыдущая
• 24/78
• Следующая