Темное золото - Фихан Кристин - Страница 12

• Предыдущая
• 12/69
• Следующая

В его голосе слышалось искреннее сожаление. Он прикоснулся к ней снова, повернув лицом к себе. Легкий толчок, и сердце начало бешено биться.

— Я не могу… Не могу пить кровь.

— Я могу заставить вас с помощью гипноза, если вы позволите. Это поможет. Это единственный шанс, Александрия.

У нее все перевернулось внутри, когда он произнес ее имя. Неужели, если она выпьет много его крови, ей станет лучше?

— Если вы не можете сделать это сами, то должны согласиться принять мою помощь, — сказал Эйдан.

— Не уверена, что смогу.

Ей становилось плохо от одной этой мысли. Желудок протестующе сжался.

— Должен быть другой способ. Я не смогу сделать это, — повторила она.

— Его кровь заражена, Александрия. Он мертв, но может сделать так, что вам будет очень больно. Нам придется разбавить вашу кровь, перед тем как вы пройдете через изменение.

Снова услышав слово «изменение», она вздрогнула.

Эйдан откинулся назад и снял белую шелковую рубашку, чтобы было удобнее. Его глаза гипнотизировали, мягко удерживая, прикасаясь, словно Алекс была хрупкой фарфоровой статуэткой. Они оба притворялись, что ничего особенного не происходит, но что-то было в его прикосновении и пристальном взгляде, что можно было принять за притяжение.

Опустошенная, Александрия силилась размышлять. Вампир был ее кошмаром, и мысль о том, что какая-то часть его крови бежала по ее венам, вызывала ужас.

— Хорошо. Сделайте это. — Ее голубые глаза встретились с пристальным золотым взглядом. — Введите меня в транс, чтобы избавить от крови вампира. Но и только. Ничего не стирайте и не внедряйте в мою память. Вы должны пообещать мне это. Несмотря ни на что.

Эйдан кивнул. Алекс была слишком слаба, чтобы сидеть, поэтому он укачивал ее на коленях. Она дрожала, сердце тяжело билось. Он боялся, что оно остановится. Охотник пригладил ее длинные волосы, чтобы успокоить Алекс и отвлечь. Низким голосом он стал напевать в ее сознании, почти шепотом, на древнем языке, и это приносило облегчение. Алекс расслабилась.

— Я хочу приказать, чтобы вы спали во время изменения. Это очень болезненный процесс, piccola. Я разбужу вас, когда все кончится.

Бархатный голос нашептывал, обволакивал, оберегая, заставляя делать то, что он велел.

Александрия мгновенно спряталась, закрыв свое сознание, отворачиваясь от охотника. Она не была готова стать уязвимой, довериться, открыться незнакомцу. Кто он, в конце концов? Может быть, тоже вампир, несмотря на различие, о котором он упомянул: «карпатец и еще не вампир». Кто знает, что он имел в виду.

— Я помогу вам разбавить зараженную кровь вампира, Александрия, и ничего больше, если вы этого хотите.

Он тщательно подбирал слова. Несколько раз он уже проникал в ее мысли, и связь усиливалась с каждым разом. Алекс не подозревала об этом, и пока лучше оставить все как есть. Эйдан знал, что она смущена и надеется, что изменение вернет ее к человеческой жизни. До сих пор ему приходилось ее обманывать, чтобы не увеличивать муки уже начатого превращения в карпатку.

Александрия вздохнула. Ощущение сильных рук в волосах, хрипловатый шепот гипнотизировали.

— Доведем это до конца, пока я не передумала.

Как только в тишине прозвучали эти слова, Эйдан, продолжая укачивать Алекс, стал медленно склоняться к ее горлу. Прикосновение его рта было словно горячий шелк на коже. Она ощущала это эротическое касание даже пальцами ног.

Александрия напряглась, испугавшись потерять больше, чем жизнь. Его губы были у ее горла, прямо над пульсом.

— Вам придется довериться мне, piccola. Почувствуйте меня в своем сознании. Я часть вас. Потянитесь ко мне, как я тянусь к вам.

Казалось, слова появляются сразу в сознании, а не произносятся вслух. Сила и тепло, огонь и лед. Власть и ее защита от безумия.

Что-то раскаленное добела прокололо ей горло, и Алекс ощутила такую близость, что слезы выступили у нее на глазах. Она никогда не чувствовала себя такой защищенной, такой красивой, такой особенной, как сейчас. Он был в ее памяти, исследовал ее тайные мысли и желания. Успокаивал и исцелял. Изучал каждое ее воспоминание и защиту, которую она против него возводит.

Когда Эйдан понял, что взял достаточно крови, чтобы гарантировать надлежащий обмен, он неохотно пригладил рану языком и закрыл ее.

Ногтем он сделал надрез над своим сердцем.

— Пейте, Александрия. Возьмите то, что предложено добровольно.

Эйдан приготовился скользнуть в ее сознание и воздействовать на него, если она не выполнит просьбу. Тело Эйдана сжалось, когда губы Алекс скользнули по его коже в поисках надреза. Она нашла что искала, и теперь его жизнь перетекала в нее. Сердце Эйдана тяжело стучало. Это она. Совпадение полное. Между ними магнетическая связь. Он так долго ждал ее. И теперь ни при каких обстоятельствах не должен ее потерять. Эйдан стал произносить слова, которые связали бы их навсегда.[4]

Я нарекаю тебя своей Спутницей жизни. Я принадлежу тебе. Я предлагаю тебе свою жизнь. Я даю тебе свою защиту, свою верность, свое сердце, свою душу и свое тело. Я обещаю беречь то, что тебе принадлежит. Твоя жизнь, твое счастье и благополучие будут превыше моих. Ты моя Спутница жизни, связанная со мной навечно и всегда под моей защитой.

Эйдан произнес ритуальные слова в ее сознании на древнем наречии и на языке Алекс. Ритуал не будет завершен, пока ее тело не принадлежит ему. Но после сделанного никто не сможет отнять ее у него. Да и сама она не сможет уйти.

Эйдан дал Алекс столько крови, сколько мог. Он хотел, чтобы кровь вампира полностью разбавилась. Когда начнется изменение, из ее тела выйдет все ненужное. У них очень мало времени, до того как начнется изменение, а он уже слаб и бледен. Нужно успеть поохотиться, прежде чем он снова ей понадобится, а это произойдет очень скоро.

Александрия откинулась назад, длинные полумесяцы темных ресниц отбрасывали тени на щеки. Он видел боль, даже под гипнозом скручивающую ее тело. Было трудно не отдать ей приказ глубоко заснуть исцеляющим сном бессмертных. Но если он хочет заслужить ее доверие, придется держать слово. У Алекс есть веская причина презирать его вид. Травма и страх останутся навсегда, если он поступит по-своему. Особенно сейчас, когда она только-только начала понимать их противостояние.

Эйдан позвал Мэри.

— Вы останетесь с Александрией, пока я буду охотиться этой ночью.

Мэри наблюдала за ним, потрясенная, что Эйдан шатается от слабости. Она видела его утомленным и раненым после сражений, но никогда — таким голодным. Он просто посерел.

— Ты должен взять мою кровь, перед тем как пойдешь, Эйдан, — сказала Мэри. — Ты слишком слаб, чтобы охотиться. Если вампир настигнет тебя в таком состоянии, то уничтожит.

Он покачал головой, ласково касаясь ее руки.

— Ты знаешь, я никогда этого не сделаю. Я не использую тех, о ком забочусь и кого защищаю.

— Тогда ступай, но поспеши.

Мэри взволнованно смотрела, как он прижался губами ко лбу девушки.

Эйдан стал таким нежным, а ведь она знала его очень хорошо. Он всегда был отчужденным, отстраненным даже по отношению к тем, кого считал своей семьей. Этот немыслимый для него жест едва не заставил Мэри расплакаться.

Эйдан шепнул приказ, выводя Александрию из транса.

— Сейчас я должен уйти, — сказал он ей. — Мэри останется здесь, пока я не вернусь. Позовите меня, если я вам понадоблюсь.

Почему-то Александрии не хотелось, чтобы он уходил. Она смяла в руке простыню, чтобы не потянуться к нему. Но Эйдан выскользнул из комнаты, как большая дикая кошка.

Мэри поднесла стакан воды к губам Алекс.

— Я знаю, вы больны, Александрия. Можно мне вас так называть? Выпейте воды. После рассказов Джошуа у меня такое чувство, словно я давно вас знаю. Он рассказал несколько историй о своей удивительной сестре. Он очень вас любит.

Край стакана сделал больно губам, и Александрия отшатнулась.

• Предыдущая
• 12/69
• Следующая