Дикий мир. Колонисты - Извольский Сергей - Страница 61

• Предыдущая
• 61/99
• Следующая

– Ясно. А из ОМОНа почему ушел?

– У кадровика жена была, любительница изящной словесности. А ему когда рассказали, что мы в библиотеке части высокодуховные разговоры несколько раз проводили, так он и осерчал. Я, когда из командировки уже вернулся, моментом вылетел. Да все равно валить собирался.

– Почему? – внимательно посмотрел на меня эмчеэсник.

– Достало. Начальников до жопы, и умные все сверх меры. И вокруг них одни дураки только.

Все помолчали, думая о своем, названный Алексеем Николаевичем хмыкнул. Толстый с Федоровичем переглянулись, и эмчеэсник чуть кивнул.

– Стас, ты как – в строй вернуться? – обратился к нему Федорович. – Дадим тебе пару человек, пусть тактическое звено у тебя свое будет?

– А с кем воевать собрались? – спросил Стас, почесав затылок и думая как соскочить с этой темы.

– Зона тут взбунтовалась…

– Есть мнение, что Щербаков… – одновременно заговорили Толстый с эмчеэсником.

– Федорыч, объяснишь? – когда замолчали оба, спросил Толстый, и тот кивнул.

– Тут рядом колония есть, зэки все на свободе теперь. Не без помощи красноборских парней, по имеющейся у нас информации. Эта база отдыха красноборскими часто используется, но мы приняли решение отсюда не съезжать. Поэтому в ближайшее время необходимо как можно больше человек в ружье поставить. Вооружен – значит, защищен, – выдал кряжистый эмчеэсник.

«Мы принимаем бой!» – вспомнил Стас волчонка из мультфильма про Маугли и усмехнулся, покачав головой.

– Есть предложение тебе к Щербакову поехать в качестве народного ополчения, как Алекс, – посмотрел на Стаса лейтенант, – готов?

М-да, надумали. Стас крепко задумался – ответственности ему точно никакой не хотелось.

– Готов-то готов, – протянул он, – только давайте без парней в подчинении. Я бы к какой группе присоединился, может…

– Хорошо, мы тебя услышали, – кивнул Федорович, отводя взгляд, и Стас пошел на выход, особо не расшаркиваясь.

Для начала он зашел в коттедж, вокруг которого кипела жизнь и суета, мелькали бойцы. Внутри Стас, как в воду, окунулся в аромат казармы. И совсем не удивился, когда увидел дравшего Сеню старшину.

– Слышь, Сергеич, – подходя, позвал тихонько старшего прапорщика.

– О! Стас, че надо? – отвлекся старый воин.

– Сергеич, угости чем-нибудь, а? У вас там много комков есть, а меня тоже в строй ставят, – показал Стас на здание, где сейчас воеводы заседали.

– Пойдем, – кивнул Сергеич.

Старшина отвернулся и зашагал к выходу. Как Стас мельком заметил, на лице Сени расплылась радостная улыбка, которая, однако, не успела сойти, когда старшина резко развернулся от двери:

– А чо лыбимся? Через десять минут я вернусь, и меня не колебает, мамой или папой ты будешь той горелке, которую ты пролюбил. Но родить ты ее должен. Усек, воин? – Сеня грустно кивнул, и старшина вышел, а Стас следом за ним.

– Сергеич, за что так Сеню любишь? – спросил он старшину, пока шагали к главному корпусу санатория.

– А этого охламона попробуй не погоняй. Ленивый, как скотина, глаз да глаз за ним нужен. Зато как вздрючишь – и на человека похож сразу, – улыбнулся старшина. Судя по тону, Сеня ему нравился.

На складе, зарывшись в тюки с обмундированием, Стас нашел комок флектарна себе по размеру, разгрузку неплохую и берцы достойные из кучи выдернул. Оказывается, военные бомбанули склад какого-то магазинчика, который был в здании поместья. И перчатки нашлись, и белье нательное теплое. Да даже ремень тактический на «калашников», который и не думали отбирать.

Переодевшись, осмотрев себя, Стас улыбнулся уголком рта, довольный. Но, почувствовав, что зуб уже начинает ныть пульсирующей болью, скривился. Таблетки кончились, надо срочно чеснок поискать. К запястью дольку примотать, авось поможет.

Съежившись и дрожа от холода и волнения, я сидел на обгорелом бревне перекрытия полов. Крыши в этом полуразвалившемся доме не было, и труба печи одиноко стояла посреди черной коробки, утыкаясь в небо.

Артем и Жека приникли к проему окна. Присматривались и что-то обсуждали, я же пытался прийти в себя. Как вышли из машины, сначала бежали вдоль железнодорожной насыпи, потом по берегу речки под железнодорожным мостом, пока не добрались до этого сгоревшего дома. Метров триста всего, но бежать тяжело было – снега по колено.

Сейчас, когда вроде свежие Жека с Темой разговаривали, изредка на меня поглядывая, я пытался поймать дыхание, дерущее горло. Перед глазами темно, но с виду-то я как живой, задумался просто – старался не показывать, как устал, просто присел шнурки посмотреть.

– Алекс! – Сержант позвал, уже не первый раз вроде.

Я встрепенулся и поднялся резко. Вроде нормально, отдышался чуть.

– Понял?

– Не совсем. Давай еще раз, – вздохнул я глубоко.

– Крыльцо видишь?

– Угу.

– С другой стороны такое же. Видишь две двери? Одна на первый этаж, одна на второй. С другой стороны дома так же. Лестницы там две, они симметрично, а на вход в коридор второго этажа одна дверь, посередине. Мишик, если дома, наверняка наверху, так что нам на второй этаж. Залетаем туда, самое главное, орите как можно громче – лежать, ОМОН и типа такого, – сержант начал посматривать и на Жеку, объясняя. Видать, не все я пропустил, а самое начало. – На этаж втроем заходим, всех лицом в пол. Если что, херачьте сразу кому непонятно, главное, их положить. Их там рыл десять минимум будет, как бы не больше, поэтому, если врубятся, что нас всего трое, проблемно может быть. Дальше, Алекс, бегом на выход, держишь обе лестницы. Их хабалки полезть могут, на первом этаже наверняка там их много, смотри, чтоб близко не подходили. Стреляй им под ноги, если что, а то близко подойдут, и все, хер ты чего сделаешь. В них-то не будешь стрелять, а Мишика не вытащим тогда просто. Все ясно? – Мы с Жекой синхронно кивнули.

– Жаль, пидорок нет, чтоб лиц не видно было. Ну ладно, прорвемся. Погнали, с Богом, – Артем, перескочив через несколько бревен, исчез в дверном проеме.

Жека ринулся за ним, я следом, опять чуть не навернувшись. Ножки слабенькие, все подгибаются. Когда появился в проеме, калитку из огорода уже вынесло – Артем даже притормаживать перед ней не стал. Как только выбежали на дорогу, сразу как на крыльях понеслись. Снег утоптан, ноги сами несут.

Вихрем пробежали по двору, мельком пролетели мимо окна занавешенные. Оббежали девяносто девятую с ржавыми крыльями и залетели в дом. Повезло, что дверь открыта была. Слонами загрохотали по лестнице, забегая наверх. Опять дверь с оборванным дерматином. Сержант залетел внутрь, широко распахнув ее, так что даже петли захрустели, когда она отлетела до упора. Следом метнулся Жека, мягко двигаясь. Я вдохнул полной грудью и влетел за ним, еле успев выставить руку, чтоб поддержать дверь. Вот хохма была бы, впечатайся в нее, – круче, чем спецназ румынский.

– ОМОН работает, лежать всем!!! – с надрывом заорал Тема, тычками ствола положив в пол нескольких выбежавших на шум товарищей. Мы пробежали по темному коридору на отблески электрического света в конце и ввалились в большую комнату.

– Лицом в пол! Лежать, мля! – заорал Жека, мимоходом хлестко пнув подскочившего с кресла нам навстречу мужика.

– ОМОН работает! Убью епть, лежать!!! – Артем волчком крутится по комнате, раздавая пинки. – Лежать! Вниз! – Почти с каждым словом он кого-то бил.

У меня картинки мелькали перед глазами калейдоскопом – смуглые испуганные лица молодых парней, возмущенные крики дородного мужика в желтом пиджаке, широко раскрытые глаза двух теток, ковры на стенах, лежащие люди. Что-то их слишком много на нас троих.

Жека уже матерно орал в коридоре, надсаживая голос, вбивая в пол нескольких человек. Артем ногой впечатал дородного мужика в кресло, а потом схватил его за загривок и бросил на пол. Вот ведь как, мужик его больше раза в полтора, у сержанта левая рука в корсете, схватил он его одной правой, а летел толстяк в пол, будто его из катапульты пустили. Воистину на многое способен человек в состоянии аффекта. Или боевого бешенства.

• Предыдущая
• 61/99
• Следующая