Дикий мир. Колонисты - Извольский Сергей - Страница 58
- Предыдущая
- 58/99
- Следующая
– Ну вроде как твой крестник, – ответил за Жеку Артем, – ты ж его стреножил.
Опять меня кинуло в состояние ступора. Мой взгляд остановился на зэке. Обычный мужик, немного одутловатое лицо, русые волосы. На злодея никак не похож, тест на теорию Ламброзо прошел бы без проблем. Я смотрел на него, а перед глазами стояло кукольное, словно выбеленное лицо одного из убитых парней. Зэк начал отталкиваться непростреленной ногой от земли, пытаясь отползти, но взгляда от меня не отрывал. Я тоже смотрел на него и слушал удары сердца. Вдруг понял, что сейчас спокойно прицелюсь и застрелю его. Тут меня почти мгновенно бросило в жар, на лбу выступила испарина. Не от того, что сейчас сделаю, а от легкости принятия решения.
– Алекс, – осторожно спросил Тема.
– А? – сморгнул я задумчивость и кивнул: – Да, сейчас.
Вскинул пистолет, поймал в прицел овал лица и нажал на спуск. На снег резко брызнуло красным. Зэк дернулся и затих.
– М-да… – протянул Джексон и глянул на меня, качнув головой, – а ты опасный парень, кстати.
Я поставил оружие на предохранитель, стараясь делать аккуратные движения. Посмотрел на пистолет, считая. Было восемь патронов. Один по блатному в Зеленовке. Два когда по бегущему стрелял. Один сейчас. И еще неполный магазин – плюс пять. Всего девять.
– Пошли, – обернулся я к Артему.
Сержант кивнул, и мы двинулись по дороге вниз. В молчании. Я пропустил его чуть вперед и украдкой вытянул руку перед собой. Не очень понятно, но вроде не дрожит. Перчатки снимать не стал, порезы на пальцах еще не зажили до конца.
Рация Змеиный здесь не брала, пришлось съездить на пригорок. Я все рассматривал придорожный снег в окно, пока сержант с рацией разговаривал. Даже не вслушивался, разговор фоном шел. Артем закончил сеанс связи, сказал ждать, сейчас приедут. Ждать так ждать, поехали обратно. Подниматься наверх к РЛС на «уазике» не стали, снега все же прилично.
Зэковский транспорт, оказавшийся чем-то вроде развозочной машины зоновской, выгнали на дорогу, для этого пришлось тросом дернуть. Будет теперь в Змеином еще «буханка». Пока суетились с тросами, дергая «бобика», вниз с горки спустились Жека и контрактник Саша. С зэков взяли чуть побитый пулей автомат и кучу всякого острого железа, вываленного сейчас в кузове на расстеленную тряпку. Я хоть и щелкал клювом, с пустой головой и вялыми попытками разобраться в себе, но отжал себе нож, выделявшийся из всей массы кустарного железа. В жестких кожаных ножнах, с ухватистой рукоятью. Лезвие черное, написано «Кизляр». Новый, муха не садилась. Вид у лезвия не агрессивный, а такой, свойский, походный. Самое то колбасу и хлеб резать у костра. Ну и людей при нужде тоже можно. Ухватистый, удобный, не то что лежащий под сиденьем в «уазике» агрессивный кукри, которым только зомби рубить.
Дележ трофеев закончился, патроны забрал Артем, кто-то из парней себе тоже по ножику отобрал. Стояли, перекуривали, тихо переговариваясь. Жека с молчаливого одобрения Артема ушел к дороге, как сказал на фишку.
– Слышь, авторитет! – обратился к так и лежащему на снегу зэку Артем. – Вы как зону-то взяли?
Авторитет чуть вжал голову в плечи, но никак больше на вопрос не отреагировал.
– Блин, ну что за люди-то. Будто мне приятно тебя бить, – с неподдельным сожалением процедил сержант. Взяв из-под пассажирского сиденья «буханки» небольшую монтировку, он двинулся к зэку. Тот замычал невнятно, а потом вдруг изъявил желание разговаривать.
– Мы когда их взяли, – зашептал мне Геша, – Жека ему пасть держал закрытой, а Тема всего два раза шизанул железкой по голени, тот запел сразу соловьем, как отдышался. Да и я б тоже все рассказал, – поморщился Геша, – когда он железкой по кости бил, звук глухой такой, буэээ…
Мне даже стремно стало – как представил себе, как по голени, где как раз кость только кожа прикрывает, монтировкой двинуть, сразу нога заныла.
Между тем из зэка лились слова, перегоняя друг друга, и вырисовывалась картинка взятия Бастилии. Со слов нашего пленного, два дня назад вместо привычного утреннего развода происходило непонятное. Подъема в назначенное время не было, свет горел в аварийном режиме, с перебоями. Заключенных держали безвылазно в бараках – на прогулку не выводили, покормили в первый день только вечером.
Вертухаев значительно прибавилось, со смены никто не ушел, а усиление заступило. Ночью по зоне поползли слухи. Основной версией происходящего обсуждался катаклизм глобальный, в основном про войну говорили. Настроение это не поднимало – многие понимали, что все население колонии могут просто пустить в расход. На второй день, когда не дали завтрак, во втором бараке попытались поднять бучу, но на обычный вроде протест был открыт огонь на поражение.
После того как стало ясно, что обеда не будет, прошло совсем немного времени, и вдруг в здании администрации прогремело несколько взрывов. Потом минут пять слышалась заполошная стрельба. Вохра в бараке, в котором был наш пленный, просто ретировалась, но уйти им не удалось – выстрелы из ружей и пистолетов встретили их на выходе. А потом пьяная от свободы масса вывалила из ворот и захлестнула жилгородок при зоне. Ошалевшие за время напряженного ожидания зэки тараканами расползлись по поселку, взламывая двери квартир, насилуя и убивая оставшихся в городке людей. В домах уже почти никого не было, но, кто остался, тому очень не повезло в остатке жизни. Женщин нашли всего четверых: продавщицу и хозяйку магазина, не пожелавших бросить товар, больную жену одного из охранников и не ходящую старуху полупарализованную. Использовали всех.
Как только начался дележ и первые стычки за награбленное имущество, в дело вступили военные. Рядом с зоной базировался дивизион пэвэошников, и о нем в кураже многие совсем забыли. Но дивизион был в процессе расформирования, так что так напугавшая зэков толпа военных на поверку оказалась всего неполным взводом.
Многим поначалу показалось, что военных очень много, и свобода оказалась сладкой, но недолгой. Как толпой заполонив жилгородок, так и обратно метнулись зэки к родным баракам, откуда их поддержали огнем более сообразительные товарищи, не предавшиеся огульному грабежу. И как только со сторожевых вышек заработали пулеметы, военные начали в темпе отступать за забор своей части.
Во второй раз жилой городок заполонила толпа бывших заключенных – за солдатами бросились с пеной у рта. Забор зоны от забора части отделяло не более полукилометра и дома городка, да и огонь своих пулеметов с вышек бывших заключенных взбодрил несказанно. Тут и выяснилось, что из-за забора части вышли не все солдаты. Не в пример пулеметчикам со смотровых вышек зоны, со стороны части огонь был кинжальным, в который раз проредив накатывающуюся волну.
Из жилгородка участвующие в грабеже зэки, опасавшиеся очередной вылазки военных, ушли к родным пенатам, где были резко взяты в оборот и построены вдоль стены. Заправлял балом на территории ИК Немец, один из самых авторитетных сидельцев. А не уступавшие ему до этого в авторитете представители кавказской и азиатской диаспоры вместе с земляками уже неаккуратно лежали по всей территории.
Оказывается, после окончательной победы над вохрой, пока шел грабеж в городке, Немец устроил форменный цугундер на территории. И вернувшиеся пристыженные неудачники попали в самый замес. После блицдопроса кто, как и куда бегал, были расстреляны человек двадцать. Остальных изрядно проредили, многих под угрозой расстрела отправив за забор, после чего началась кипучая деятельность. У Немца, как потом узнал наш рассказчик, в Красном Бору жил родной брат, не отличавшийся кротким нравом и соблюдением законов. Брат этот, поняв, что происходит нечто из ряда вон выходящее, двинулся в колонию на выручку родственнику, захватив свою бригаду численностью около двадцати человек.
В здании администрации как раз проходило совещание всего командного состава зоны, когда в кабинет залетело несколько гранат, а после пошла зачистка всей территории. Немец с братом были потомками военнопленных, и зачистка происходила с истинно немецкой педантичностью. Когда взяли оружейку, сопротивляющихся охранников на территории больше не оставалось. Только несколько вертухаев, лояльных новой власти. После этого, пользуясь превосходством в огневой мощи, пошел отстрел азиатов и кавказцев, пока многие зэки бесновались в жилгородке.
- Предыдущая
- 58/99
- Следующая
