Седьмой грешник - Питерс Элизабет - Страница 22

• Предыдущая
• 22/44
• Следующая

— Почему же? Конечно собираюсь, — ответил он. — Вернусь к... сколько сейчас? Два тридцать. Времени полно.

— Вы что, все отправляетесь купаться? — осведомилась Жаклин.

— Да. Хотите с нами? — предложил Майкл.

— Ты не знаешь, с кем разговариваешь, — сказала Джин. — У этой особы имеется при доме собственный бассейн. Будет она тебе якшаться со всякой шушерой на общественном пляже!

Жаклин никак не отреагировала на это провокационное высказывание, что было на нее не похоже. Джин даже показалось, что у Жаклин какой-то странный вид. На щеках выступил пот, а очки сползли на самый кончик носа. Джин уже привыкла по этим очкам, как по реквизиту в пьесе из жизни вельмож, определять, в каком настроении Жаклин; по ним можно было судить, какое из множества обличий Жаклин берет верх в данный момент. Если очки плотно сидели на переносице, верх брала энергичная библиотекарша, когда они съезжали на кончик носа и Жаклин неуверенно смотрела поверх очков, это говорило о том, что она смущена или притворяется смущенной. Иногда очки взлетали на самую макушку Жаклин и держались там только благодаря ее густым волосам. Тогда она была легкомысленной и дурачилась. Отсутствие очков обычно означало, что Жаклин старается казаться женственной, руководствуясь известным стишком Дороти Паркер[25].

Встретившись с заинтересованным взглядом Джин, Жаклин глубоко вздохнула и решительным жестом вернула очки на место.

— Если хотите поплавать, можете воспользоваться моим бассейном. Почти все соседи разъехались на лето. В бассейне никого не будет.

— Здорово! — восхитился Майкл.

— А как же твои революционные убеждения? — спросила Жаклин.

— Но в том и цель всех революций, — объяснил Майкл. — Сделать предметы роскоши правящих кругов доступными каждому.

И снова Жаклин, вопреки своим привычкам, промолчала. Посмотрев на нее, Джин увидела, что очки медленно сползают по ее патрицианскому носу.

День двигался к вечеру, и Джин решила, что она слишком расфантазировалась насчет очков Жаклин. Настроение у Жаклин быстро улучшалось, и, когда появились остальные Грешники, собиравшиеся на квартире у Энди, она и вовсе стала сама собой — веселой и язвительной.

Вспомнив, что она приглашена на обед со Сковилом, Жаклин позвонила в гостиницу и уговорила профессора присоединиться к ее гостям. Археолог, не раздумывая, согласился, а когда Джин увидела его в плавках, она сразу поняла, почему он не возражал показать себя в компании более молодых мужчин. Рядом с ним Тед казался подростком, а Майкл был похож на волосатую белую обезьяну. Энди оказался единственным, чьи широкие плечи были под стать отцовским.

Вода была божественной, и Джин скоро забыла о своих ободранных коленях. Безмятежно плавая, она смотрела, как темнеет небо, а пинии становятся черными силуэтами. Уже несколько дней она не чувствовала себя такой отдохнувшей. Бассейн освещался и ночью, и вода сверкала, как жидкий сапфир.

Казалось, всем было весело. Тед медленно плавал, выставив над водой только нос, словно собака. Сковил, войдя в раж, расхаживал, как петух, под восхищенными взглядами Дейны. Дейна больше восхищалась, чем плавала, ее бикини явно предназначалось для минимальной физической активности.

Жаклин купаться не стала, Джин посчитала, что это она делает ради Хосе, которому запрещалось купаться в смешанной компании. Джин сама не знала почему, но объяснения Жаклин, будто та плохо плавает, не вызывали у нее доверия. Вряд ли участвовать в купании Жаклин мешала стеснительность, ведь шорты и лифчик, из которых состоял ее наряд, скрывали ничуть не больше, чем обычный купальный костюм; к тому же Джин теперь достаточно хорошо знала Жаклин и понимала, что та совершенно спокойно прошествует в купальнике и по Виа Венето, если по каким-то веским причинам ей это понадобится.

Немного погодя Джин выбралась из воды передохнуть и уселась на влажные плитки около Жаклин и Хосе. Она лениво вглядывалась в их знакомые лица, и вдруг ее поразило, что они оба представляются ей одинаково хорошо знакомыми. А ведь с Жаклин она встретилась не так давно, однако ей казалось, что она ее прекрасно знает, хотя та не слишком-то вдавалась в рассказы о себе. Жаклин выросла в маленьком городке в Новой Англии, а сейчас работала в одном из крупных восточно-американских университетов. У нее было двое детей — сын и дочь, оба уже студенты. Дочь училась в аспирантуре и писала диссертацию. Отец Жаклин — ушедший на пенсию подрядчик — жил с одним из ее братьев в Калифорнии. Насколько можно было судить — обычная, неприкрашенная жизненная история, но, по мнению Джин, история эта слишком мало говорила о такой загадочной особе, как Жаклин. Впрочем, рассеянно думала Джин, о многих ли можно судить только по их биографии? Быть может, загадочность Жаклин как раз и кроется в том, о чем, рассказывая о себе, она умалчивает. И что самое интересное и таинственное — Жаклин никогда не упоминает о муже. Джин полагала, что таковой имелся, но не могла понять, почему Жаклин не хочет говорить о нем, то ли безутешно горюет по безвременно умершему любимому супругу, то ли ненавидит презренного изменника, с которым недавно развелась.

Размышления Джин прервал взрыв смеха в дальнем углу бассейна, и на поверхности воды показался Энди, державший в высоко поднятой руке маленький комочек мокрой материи. Выкрикивая угрозы, к нему устремилась Дейна. Но Энди со своим трофеем снова исчез под водой.

— Так и знала, что долго этот купальник на месте не продержится, — хмуро проговорила Джин.

— А вот и сам il professore dottore Сковил, — тихонько заметил Хосе, глядя, как стройный загорелый мужчина, эффектно взрезав воду, нырнул с дальнего островка в глубокую часть бассейна.

Жаклин рассмеялась:

— Ну и скромники вы оба!

— Разница только в том, что Джин скромна от природы, — улыбнулся Хосе. — А у меня, как говорится в вашей английской пословице, скромность благоприобретенная. И уверяю вас, мне это далось нелегко.

— Вовсе я не скромница, — без особой запальчивости запротестовала Джин. — Я просто... Ой, смотрите — куда сын, туда и отец!

— Только отец обскакал сына, — подхватил Хосе. — Энди достался лишь купальник, а профессор заполучил саму леди! Так! А что это случилось с фонарями? Уж очень там темно...

— Это портье, — извиняющимся тоном объяснила Жаклин. — Видно, его кто-то подкупил. С освещением здесь вечно что-то случается, когда собирается компания. Поглядите, как он пялится на Дейну, старая скотина!

Джин еще раньше заметила этого портье — пожилого человека с седыми усами. Он пялился не только на Дейну. Снова включив фонари, он задержался у бассейна, хотя делать ему там было нечего, и, распустив губы, мерил оценивающим взглядом девушек.

Жаклин начала что-то говорить, но Джин не стала слушать. Подняв фонтан брызг, она бросилась в воду и, уверенно работая руками, поплыла к островку. Схватилась за каменный бортик и прижалась к нему. Дейне удалось вернуть верхнюю деталь своего костюма, и теперь она разыгрывала целый спектакль, пытаясь водрузить его на место. Кто-то, кажется Майкл, плавая позади нее, то ли помогал, то ли мешал завязывать лямки. Под громкие крики и плеск Дейна в ореоле брызг старалась скрыться под водой, спасая свое целомудрие, но, возможно, на деле ей как раз хотелось подольше удержаться на поверхности...

Под самым носом у Джин из воды появилась чья-то голова, так что от неожиданности Джин даже вскрикнула. Энн в темной купальной шапочке и темном купальнике была бы просто невидимкой, если бы не белеющее лицо. Как все-таки смягчаются лица, когда их обрамляют волосы, подумала Джин.

— Весело? — спросила она.

— Чудесно! Молодец Жаклин, спасибо ей.

— Нравится она твоему отцу?

— Ну, Сэм просто ошалел, — равнодушно ответила Энн. — Она правильно ведет себя с ним, его ничто так не подстегивает, как равнодушие.

Подобные циничные высказывания Джин уже слышала от другого отпрыска профессора, но от скромницы Энн она такого никак не ожидала.

• Предыдущая
• 22/44
• Следующая