Дверь обратно - Трубецкая Марина Петровна - Страница 43

— И долго они в таком оцепенении?

— Да по-разному, но чаще всего только на время учебы, а дальше на волю выпускаем, а на следующий год других ловим.

Убедившись, что все ученики при деле, бабулька снова повернулась ко мне. Не знаю почему, но после последних слов она стала вызывать у меня гораздо меньшую неприязнь. Может, из-за влажно блеснувших глаз, когда она говорила о невольцах, может, еще почему… Короче, оттащив меня опять к оцепеневшей лисице, она продолжила объяснение:

— Ну так вот, девонька, тут главное понять внутреннюю суть вначале себя, потом зверя…

Дальше мне было предложено плюнуть себе на ладонь, поднести плевок к глазу и, включив третье око, начать, насколько возможно, увеличивать лужицу слюны. Как включать то самое «третье око», я знать не знала, но старушонку это нисколько не смутило. Как следует размахнувшись, она отвесила мне звонкий подзатыльник с какой-то особенно долгой оттяжкой. От обиды и неожиданности на глаза навернулись слезы. Я окинула взглядом окружающих, надеясь, что никто этого позорища не видел, и тут же заметила, что нечто в окружающем поменялось. Стало заметно слабое свечение вокруг буквально всех предметов, а от макушек людей вдобавок потянулись тоненькие ниточки.

— Прости, девонька, но это самый быстрый способ был. Ты ж сама слышала, Атей Волянович просил по ускоренной. — Тон у мерзкой карги и впрямь был извиняющийся. — А теперя смотри на ладонь.

Я опять уставилась на плевок, и чем дольше я на него смотрела, тем все больше и больше он ко мне приближался. Вскоре я видела перед собой не каплю жидкости, а нечто похожее на кусок льда с нанесенными рисками, образующими что-то вроде квадратов. Под одобряющее бормотание наставницы я все глубже и глубже проникала в структуру капли, пока перед глазами не завертелась двойная спираль, в которой даже такое дерево, как я, признало молекулу ДНК.

— Видишь внутреннюю суть свою? — раздался рядом вкрадчивый шепот.

Я молча кивнула.

— А теперь запоминай.

Взбодренные волховским пойлом мозги с готовностью вцепились в это изображение, разложили спираль на составляющие, потом слепили опять вместе. Поняв, что картинка навсегда отпечаталась в моей памяти, но все-таки боясь оторвать от нее взгляд, я сказала, что все запомнила. И немедленно получила оплеуху уже по уху. Вот откуда в таком немощном дряхлом теле столько силы? Взвыв, я схватилась за ушибленное место.

— Ну теперича точно запомнила, — удовлетворенно кивнула головой «Макаренко» гиперборейских кровей, разглядывая деяние рук своих.

Нет, положительно, у Оборотничества ничтожно малые шансы стать моим любимым предметом! А старуха тем временем достала откуда-то из складок одежды точно такой же горшочек, каким оделила ранее остальных, и, вытерев уголком платка слезу, протянула его мне. Карга плакала! Уж не знаю, от переживаний обо мне или у нее просто глаза слезятся от старости. Да вот, говорят, и крокодил плачет, когда жертву свою ест…

— Вот, — шмыгнув носом, сказала она, — внутренний сок лисы. Теперь его запоминай.

Уж не знаю, откуда они этот «сок» набрали; стараясь особо не думать об этом, я уставилась на каплю. Когда появилась цепочка ДНК, запомнила и ее. Но дожидаться физического насилия в этот раз не стала.

— Запомнила, — буркнула я, — а дальше-то чего?

— А сейчас складываешь персты вот так, — она переплела мне пальцы, — и проводишь перед глазами зверя.

Я провела и уже вблизи понаблюдала все этапы оживания животного. Когда лисица окончательно отошла и абсолютно по-собачьи уселась чесать ухо, карга велела, неотрывно глядя лисе в глаза, наложить ее ДНК на мою.

— Вот хорошо. А теперь замещай свои части на ее, а лишнее откидывай.

Это напоминало какой-то пазл и было скорее увлекательно. Когда все элементы встали на свои места, я, с трудом сдерживая довольную улыбку, посмотрела на старуху.

— Получилось.

— Ну и хорошо, а теперь посмотри в зерцало.

Я повернулась. Из зеркала смотрели две абсолютно одинаковые лисицы. Я подошла поближе — в этот раз проблем с передвижением не возникло. Как раз наоборот, в теле чувствовалась какая-то нереальная легкость! Так и хотелось подпрыгнуть повыше, перевернуться и заскакать дурным козлом на четырех лапах. Нюх обострился. Сразу стало понятно, что старая грымза запрятала где-то в одежде свежий медовый пряник.

Так вот, подошла я поближе к зеркалу и с удовольствием осмотрела себя. Лиса из меня вышла знатная. Богатая рыжая шуба, белая грудка, белый же кончик хвоста. Рядом со мной к этому моменту ошивалось уже несколько парных животных. Кое-кто хихикал и переговаривался. Но следует отметить, что и тех, у кого еще ничего не получилось, хватало. Все-таки приятно осознавать, что ты не дурнее многих. Я, чтоб не терять времени, подошла опять к Славуне Леговне:

— А как назад?

— А назад, деточка, так же. Главное, свою внутреннюю суть обратно верни.

Я быстренько в уме восстановила свою цепочку ДНК и, посмотрев в зеркало, убедилась, что стала собой.

— А вы же говорили, что дополнительных предметов не понадобится, — вспомнила я лекцию, — а здесь и горшочек, и глаза.

— Так то для первого раза токмо, — карга подумала и справедливости ради заметила: — Ну или пока не запомнишь. А так — оборачивайся сейчас себе на здоровье без всего этого. — И она широко зевнула, явив миру одиноко торчащий желтый зуб.

Я попробовала. И правда! Притом один раз уже собранный пазл второй раз собрался гораздо быстрее.

— А если не в классе, то как можно другим формам обучиться? — обмахиваясь своим роскошным хвостом, спросила я.

— Ну как, главное — зверушку изловить для образца да жидкости какой ееной добыть.

— Какой?

— Да любой! Хошь слюны нацеди, хошь крови каплю. Моча тоже годится, — она придирчиво рассматривала результаты других учеников. К этому времени почти все уже зверями гарцевали по аудитории, и только парочка неудачников продолжала пялиться в глаза уже утомленных этим действием животных. Среди них я со скрытым злорадством заметила Свиксу. — А будешь мастером, так и в зенки им таращиться незачем станет. Главное — внутреннюю суть разглядеть.

И она посеменила в сторону неудачников, бормоча при этом про сложную внутреннюю суть Свиксы.

Остаток урока мы провели в свое удовольствие, прыгая и гоняясь друг за другом. И только Анебос огорченно сопел в стороне, ему в этот раз досталась ипостась ежа.

Когда урок закончился, народ опять разбрелся по специализациям. Я же, подумав, что с Атеем сегодня и так пообщалась от души, решила это дело прогулять. Так как весь день я пребывала в постоянных переживаниях за Славика, то первым делом со всех ног дернула на спальную поляну.

Когда я влетела туда, от сердца сразу отлегло. Чистый, причесанный и по виду вполне довольный Славик черкал палочкой по расчищенному от травы участку земли. Рядом сидела Чадолюба и довольно поглядывала на малыша. Увидев меня, она поднялась, отряхивая коленки от налипших травинок.

— А мы тут со Славиком буквицы взялись изучать, — сказала она с плохо скрываемой гордостью. — Крошечка, покажи Стеше буковку «аз», — Славик ткнул палочкой в «а» и нарисованный рядом символ , — а теперь «буки» и «веди».

Моя умная зайка показала и надлежащие буквы «б» и «в», и символы, причитающиеся им —  и  соответственно. Эгей! Да так, глядишь, и я глаголицу выучу! Я протянула Славику руку, он за нее схватился, но было как-то заметно, что удовольствия ему от этого мало, потому как смотрел он на Чадолюбу и вторую ручку тянул в ее сторону. Почувствовав укол ревности, я постаралась избавиться от няньки побыстрее, предварительно условившись, что она завтра с утра опять придет. Когда та растворилась в воздухе, я, потоптавшись немного на месте, решила сходить с малышом на прогулку наверх. Черное солнце как-то не внушало доверия, и я подумала, что обыкновенное уж точно ребенку не повредит. Да и Атею на глаза, наверное, стоило все-таки показаться. Мы со Славиком наскоро перекусили и поднялись в Рощу Предков.