Оккультные тайны НКВД И СС - Первушин Антон Иванович - Страница 16
- Предыдущая
- 16/87
- Следующая
Революция практически ничего не изменила в жизни Григория Оттоновича. Его Орден рос. Он сам читал неофитам лекции по основам оккультных наук. А его жена, Мария Нестерова Эрлангер, — по истории религии. Помимо чисто теоретических занятий, в его школе велась и практическая работа по развитию у членов Ордена способностей к телепатии и психометрии.
Всего известны имена 43 человек, прошедших школу Мёбеса в период с 1918-го по 1925-ый годы. Среди них выделялись известный военный историк Габаев и поэт Пяст. Однако в целом состав Ордена был вполне зауряден: юристы, бухгалтеры, студенты, домохозяйки, несостоявшиеся художники и журналисты — одним словом, рядовая, разочаровавшаяся в жизни и ударившаяся в мистику русская интеллигенция 11.
Роковую роль в судьбе ленинградских мартинистов сыграл другой руководитель Ордена — Борис Викторович Астромов (настоящая фамилия — Кириченко). Выходец из обедневшей дворянской семьи, он уехал в 1905-ом году в Италию, где поступил на юридический факультет Туринского университета. Там он познакомился со знаменитым криминалистом и масоном Чезаре Ломброзо. Ломброзо известен нам как создатель антропологической криминалистики он доказывал что существует тип людей биологически предрасположенных к совершению преступлений. Через четыре года после этого знакомства состоялось посвящение Астромова в Братство ложа «Авзония», принадлежавшая к «Великому Востоку Италии».
В 1910-ом году Борис Астромов возвратился в Россию, но в работе русских масонских лож, по его собственным словам, участия не принимал. Посвящение его в «Орден мартинистов» состоялось только в 1918-ом году после знакомства с Григорием Мёбесом. В следующем году Мёбес назначает Астромова генеральным секретарем Ордена. Трения, возникшие в конце концов между ними, привели к тому, что в 1921-ом году Борис Астромов ушёл из Ордена. Казалось, пути незадачливого генсека и мартинистов разошлись навсегда. Однако будущее показало, что это далеко не так.
В мае 1925-го года Астромов неожиданно появляется в приёмной Главного Политического Управления в Москве и предлагает свои услуги по освещению деятельности советского масонства в обмен на разрешение покинуть СССР. Его предложение заинтересовало чекистов. После допросов и бесед в московском ОГПУ Борис Астромов отправляется в Ленинград, где и начинает работать под контролем этой организации. Оперативную связь с ОГПУ Астромов осуществлял через некоего Лихтермана, встречаясь с ним время от времени на конспиративной квартире на Надеждинской улице.
О моральных качествах Бориса Астромова говорит хотя бы то, что он заложил не только мартинистов, но и собственную организацию «Русское автономное масонство», созданную им ещё в 1921-ом году.
Некоторое представление об этой организации даёт подготовленный Астромовым специальный доклад для ОГПУ целиком посвящённый возможному сотрудничеству между большевиками и масонами. Этот доклад не был личной инициативой Астромова. Это был ответ масона с большим стажем на конкретные вопросы, интересовавшие сотрудников ОГПУ.
Разумеется в первую очередь речь шла о возможности использования масонской организации в интересах социалистического строительства. Развивая эту мысль, Астромов в своём докладе подчеркнул, что конечно, масоны не претендуют на открытую легализацию, так как. это будет скорее вредно, чем полезно для работы. И тогда, отмечал он, масонство смогут обвинить в чекизме и рептильности, что непременно оттолкнёт от масонства русскую интеллигенцию.
Роль масонства по мнению Бориса Астромова должна была главным образом заключаться в том, чтобы убедить лучшую часть интеллигенции в закономерности переживаемых событий, а следовательно, и неизбежности их. Здесь, реальная работа «Автономного русского масонства» могла бы выразиться например в укреплении в правосознании русской интеллигенции идей интернационализма и коммунизма, а также в борьбе с клерикализмом. В заключении Астромов предлагал советскому правительству следующий расклад: советская власть терпит существование масонских лож составляющих «Русское автономное масонство» а те в свою очередь берут на себя обязательство не иметь никаких тайн от правительства СССР и не находиться в связи или в союзе ни с одним иностранным масонским Орденом.
Что и говорить документ примечательный. Остаётся правда открытым вопрос сам ли Борис Астромов додумался до идеи масонизации советской интеллигенции или ему подсказали сотрудники ОГПУ. Некоторый свет на эту загадку проливают показания масона Беклемишева, который свидетельствовал, что уже в конце 1925-го года Борис Астромов говорил ему о своем желании устроить в Москве ложу с ведома Политуправления, чтобы работать совместно на сближение с западными державами.
— Припоминаю, — рассказывал Беклемишев на допросе 3 марта 1926-го года, — что сначала Астромов приписывал эту идею некоему Барченко, а потом уже стал говорить от себя и, кажется, ездил по этому вопросу в Москву.
Таким образом выясняется, что идея использования масонских каналов для сближения Советской России с западными державами была подброшена Астромову Александром Васильевичем Барченко, масоном и одним из наиболее активных оккультистов. Об этом человеке жизнь положившем на алтарь оккультизации всей страны мы ещё поговорим.
При разговорах с чекистами Астромов всячески выпячивал некоторое сходство между коммунистическими идеями и теми доктринами которые проповедовало его «Автономное русское масонство»
— Иисус Христос, — говорил Астромов, — самый первый христианин, можно сказать, был и первым масоном… Но его можно также назвать и первым большевиком. Хотя всё это очень спорно… В нашем понимании Христос — самозванец. Мы чтим Бога как Архитектора Вселенной, как нечто отвлечённое, отвергая официальную религию и церковь. Масоны — скорее большевики, чем христиане 39.
Впрочем чекисты имели своё мнение на этот счёт. К тому времени у них уже накопилось достаточно материала по ленинградским масонским ложам, чтобы сделать вывод о том что среди членов лож немало высококвалифицированных научных как гражданских, так и военных сил, технических специалистов и пр. — лиц, занимающих крупные должности в советском аппарате, готовящихся выступить против Соввласти курсив мой — А.П… Чекистам было известно также и о связях ленинградских масонов с заграницей, в частности, с масонскими ложами фашистской Италии. Не остались без оценки и конспиративный характер работы масонских лож и их бешеная борьба с засильем жидов, Соввластью и ВКП(б).
Семь месяцев продолжалась провокационная по своей сути деятельность Бориса Астромова, пока, наконец, работавшие с ним чекисты не поняли, что их подопечный явно не та фигура, с которой можно иметь серьезное дело. Дело в том что Астромов пользовался у масонов незавидной репутацией неуравновешенного, лживого, морально нечистоплотного человека. Ни о каком уважении к нему со стороны учеников не могло быть и речи. Весь авторитет Астромова среди братьев основывался на присущей ему силе гипнотического воздействия на собеседника. В связи с этим среди братьев даже распространилось поверье, что вся магическая сила Астромова заключается в семи длинных волосках на его лысом черепе, направление концов которых якобы регулярно меняется им с переменой направления астрального влияния. Особенно же много нареканий вызывало практикуемое Астромовым принуждение своих учениц к вступлению с ним в половую связь в извращенных формах — так называемое трёхпланное посвящение, якобы распространенное в некоторых эзотерических ложах Западной Европы.
Обвиняли его и в клептомании. Характерны в этом отношении его показания от 11 февраля 1926 года.
— Крали ли у кого-либо из знакомых или присваивали ли себе чужие вещи? — спрашивал следователь.
— Ни у кого и ничего никогда не крал и чужих вещей не присваивал — отвечал Астромов. — В краже меня обвиняет, очевидно, приёмная мать моей жены — пояснял далее он. — Был следующий случай: в 1923-ом году, когда Мёбес окончательно запретил ей бывать у него благодаря её интриганскому и взбалмошному характеру она, разозлённая на Мёбеса предложила мне кому-нибудь продать подаренный ей Мёбесом мартинистический знак 4-й тайной степени в виде пятиконечной звезды, состоящий из семи металлов. Тогда я ей сказал, что зачем ей продавать другим, когда я сам куплю у ней его. Мне она ответила: Нет, Вам я его подарю. Когда же у нас начались с ней несогласия, я ей возместил этот знак вещами, стоимость коих значительно превосходит указанную ею сумму — 50 рублей. Правдивость вышеизложенного могут подтвердить письма моей жены. Никаких других вещей я у Нагорновой не брал и споров о вещах с ней не заводил, зная её характер.
- Предыдущая
- 16/87
- Следующая
