Признак высшего ведьмовства - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 80

• Предыдущая
• 80/95
• Следующая

– Дарья, позволь все объяснить! – вскрикивает Рэм Теден, но с Госпожой Ведьм творится что-то невообразимое:

– Это она – убийца! Она пришла за моей сестрой и за мной! За близнецами! Не выйдет!

Дарья вскидывает вверх руки в ритуальном жесте заклятия Лишающего Слова. Она не видит себя со стороны, погрузившись в пучину заклинаний, она не сознает, что руки ее стали серебряными, все тело вытянулось и заструилось переливчатой ртутью, лицо стало походить на серебряную треугольную маску, а в глазах вспыхнули ослепительные радуги… Дарья концентрирует в руках свою силу, и эта сила сейчас напоминает пульсирующий сгусток плазмы…

– Да, – говорит Дарье серебряная женщина. – Я догадывалась об этом, а теперь и получила подтверждение своих догадок. Ударь этим в меня, дитя. Узнай меня.

Дарья бьет в незваную гостью сверкающим разрядом. Та вытягивает свои неестественно длинные и узкие ладони и принимает разряд. Теперь между двумя серебряными женщинами струится, изгибаясь вверх, нечто вроде водопада дивного невещественного пламени, чистейшей энергии…

– Ты – как и я, – говорит женщина.

Обычная московская квартира вокруг двух серебряно сверкающих женщин преображается в пространство, наполненное энергией стихий. Здесь впору возникать новым звездам и рождаться галактикам.

Магистр Рэм Теден, с минуту поглядев на этакий кошмар, тихо хмыкнув, чертит вокруг себя защитный пентакль:

– Хороши вы, девочки, нечего сказать… С вами на атомы распылишься и сам того не заметишь.

Среди сполохов безумного света, исходящего теперь отовсюду, вдруг появляется Марья Белинская. Сказать, что на лице ее написано живейшее удивле-ние – погрешить против истины. На лице ее написан животный ужас. И какое-то странное… влечение.

– Даша, что происходит? – кричит Марья и вдруг видит, что крик ее материализовался и бело-серебряной плетью хлестнул по всему окружающему. – Что с тобой? И что… что со мной?!

Дарья Белинская оборачивается к Маше и скрежещет-просит:

– Уходи…

– Не могу, – отвечает сестра. Это даже не голос, а какой-то странный прорыв в атмосфере. Похоже, после таких локальных катаклизмов в столице будут перебои с электроэнергией. – Меня к тебе… тянет.

Марья смотрит на свои ладони. С них стекает кожа, обнажая зеркально-сверкающую поверхность. Марья делает шаг в сторону сестры и вдруг понимает, что сделала этот шаг не ногами. Ног у нее больше нет. Ноги у них с Дарьей теперь одни на двоих. Они – сестры Белинские – теперь жуткое серебрянотелое, ртутноглазое существо, сросшееся, как сиамские близнецы…

– Так вот вы какие на самом деле, – говорит женщина. – Удобно ли вам в вашем истинном облике, сестры?

– Кто ты? – вопрошает Марья-Дарья.

– Та же, кто и вы обе.

– Тогда кто мы?

– Вы не люди.

– Это… понятно.

– Вы – фламенги. Высший вид. Высшая Сущность.

– Это – твое колдовство?

– Это вообще не колдовство. Ну же, девочки, пока вы находитесь в таком состоянии, обратитесь к своей истинной памяти! Там многое должно храниться для того, чтобы вы поняли, кто вы есть на самом деле. И еще… Тогда вы поймете, что я вам – не враг.

Видимо, странное существо, которое можно было с натяжкой идентифицировать как Марью-Дарью Белинскую, вняло совету и действительно обратилось к глубинам своей истинной памяти. Об этом говорило ослепительное неживое сияние, окружавшее существо, превращавшее окружающую действительность в череду ничего не значащих мишурных декораций… А потом существо заговорило, и, как впоследствии выяснилось, от этого голоса магистра магии Рэма Тедена не спас и пентакль, потому что магистр получил сильный ожог…

– В начале был Огонь, и Огонь тот был Дочерью Божией, и без этого Огня ничего не создано в мире, что создано. Люди – есть творение Бога, творение Его по Его образу и подобию. Но есть и чада Огне-вдохновенной Дочери – существа по ее образу и подобию. Имя им фламенги. Суть их – чистое невещественное пламя, свойство их – проникать в начала всех вещей, желание их – стать едиными с людьми и усовершенствовать род человеческий.

Чистая фламенга, без примеси человеческой крови и плоти, не знает увядания, не страшна ей смерть ни в каком виде, не распадается она, но лишь созидает себя. Фламенга, соединившаяся с человеком, порождает полукровок, существ, обладающих свойствами фламенги и немощами человека…

Фламенги были всегда… Фламенги останутся, когда ничего уже не будет, когда не будет и самой земли…

Голос серебряного существа «Марьи-Дарьи» постепенно стих, медленно угасло и сияние, окружавшее их жутковатую фигуру. Когда же сияние угасло оконча-тельно, Марья и Дарья Белинские, отделившись друг от друга, без сил упали к ногам фламенги Фриды, глядящей на них с какой-то материнской нежностью.

– Очнитесь, не бойтесь, – спокойно сказала девушкам Фрида. – Теперь вы снова вернулись в свое человеческое состояние. Но отныне вы поставлены в известность насчет того, что вы имеете и иную сущность.

– Прошу вас, – простонала Дарья, не поднимаясь с пола. – Объясните, зачем вы нам это открыли?

– Как мы будем с этим жить? – проговорила Марья.

– Давайте поговорим обо всем спокойно и последовательно, – улыбнулась серебрянолицая гостья. – Как и подобает фламенгам. И, может быть, мы все, наконец, пройдем в гостиную? Рассядемся в креслах, нальем вина…

– Машка, у тебя есть что выпить? – слабым голосом поинтересовалась Дарья, потихоньку отлипая от пола прихожей. Мир, кружившийся вокруг Госпожи Ведьм разноцветной карусельной вьюгой, понемногу приобретал знакомые очертания и выглядел вполне безопасным…

– Кажется, оставался какой-то коньяк, – теперь и Марья попыталась принять вертикальное положение. В глазах у нее снова сверкнуло серебро, и девушка без сил прислонилась к стенке коридора. – Уфф… Коньяк все пьют?

– Что ж, для первого знакомства годится и коньяк, – сказала фламенга. – Ничего, девочки. Со временем вы узнаете, что такое настоящее вино фламенг. Думаю, это время наступит очень скоро… А кто это у нас так жалобно стонет?

Дарья встала, на нетвердых ногах сделала несколько шагов в сторону распростертого на полу тела мужчины.

• Предыдущая
• 80/95
• Следующая