Выбери любимый жанр

Признак высшего ведьмовства - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 60

Изменить размер шрифта:

Тогда и Рэм Теден оставил легкий тон:

– Магистр Армит, мне хотелось бы знать, чем в данный момент занимаются наши компьютерные волшебники и далеко ли они продвинулись в восстановлении разрушенной базы данных?

Магистр Армит сделал скучное лицо и принялся перечислять Рэму Тедену, чем занят каждый сотрудник, каково процентное отношение восстановленной части базы к разрушенной. Рэм слушал, и в душе его сгущались грозовые тучи безысходности. С этими компьютерными волхвами он будет дожидаться восстановления базы аж до второго пришествия. Какая тоска. Нет, не быть ему статус-квотером. Выжить хотя бы в этом ящике со скорпионами – и то большое достижение. Ах, Дарья, Дарья, где же твои обещания, где же твоя помощь! Рэм Теден не считал унизительным возлагать упования на женщину, унижением было – просчитаться в этих упованиях. Все-таки Дарья слишком легкомысленная ведьма, и ей не понять, насколько важны исчезнувшие материалы, насколько важно расследование…

Монотонная речь компьютерного волхва Армита неожиданно прервалась. Кристалл магистра Тедена засветился тревожным оранжевым светом и стал похож на большой стеклянный апельсин. Оранжевый свет означал то, что на связь с главным магистром ложи вышла охрана здания. И не просто охрана, а сам командор Лакримоза – существо, давно переставшее быть человеком в результате тех испытаний, которым подвергла его боевая и охранная магия. То, что командор Лакримоза самолично потребовал кристалл-аудиенции у Рэма Тедена, могло означать только одно: в Вита Магика случилось нечто весьма обеспокоившее невозмутимого командора. И это нечто выходит за всякие пределы понимания.

– В чем дело, командор? – спросил Рэм Теден, напряженно вглядываясь в глубину оранжевого сияния. Вглядывался он, впрочем, напрасно: командора никакими коврижками невозможно было заставить явить свое лицо, точнее, то, во что его лицо превратилось. Командор Лакримоза предпочитал быть безликим, невидимым и вездесущим – это, по его мнению, и обеспечивало надлежащую безопасность Вита Магика.

– Прошу извинить за незапланированную аудиенцию. – Голос командора Лакримозы был ровен и лишен эмоций: словно говорил хорошо отлаженный механизм. – Но у нас чрезвычайная ситуация, магистр

Теден.

– Подробности, – потребовал магистр Теден.

– Три минуты назад сторожевой демон входа «Си» сообщил, что некто сумел обойти охранные заклятия, лишить силы самого демона и проникнуть в лифт.

– Опа, – высказался Рэм. – Лишить силы сторожевого демона? У нас будет интересный гость… Номер лифта вычислили?

– Да.

– Остановить пробовали? – Да.

– Гм-м. Судя по тому, что вы столь внезапно вышли на связь со мной, командор, вам не удалось остановить лифт с неизвестным гостем?

– Совершенно верно. Магистр Теден, лифт номер семьсот двадцать движется к помещению храма Магического Сияния. Я уже отдал распоряжение подтянуть к вратам храма наших лучших боевых магов. Как только существо покинет лифт, его уничтожат.

– Я не стал бы делать такой опрометчивый прогноз, командор, – сказал Рэм Теден. – Насчет уничтожения. Это, как вы изволите выражаться, «существо» уже доказало свою весьма неслабую боевую подготовку тем, что сумело миновать охранные заклятия и наложить узы на сторожевого демона. Поэтому у меня есть все основания опасаться, что наши лучшие боевые маги будут безвозвратно упокоены, если решатся вступить в бой с грядущим неизвестным.

– Но, – казалось, в голосе командора Лакримозы впервые промелькнули нотки растерянности, – что же нам делать, магистр? Мы не можем допустить, чтобы по зданию Вита Магика разгуливал чужой…

– Чужой… – раздумчиво протянул магистр Теден. – Чужой – это всегда звучит страшно. И притягательно. И чертовски романтично, прокляни меня святой Руфус! Вы, командор Лакримоза, вероятно, не романтик?

– Нет, магистр Теден.

– Вот-вот… Оттого слишком скоры на расправу. А вдруг этот неизвестный «чужой» желает всего-навсего поклониться святыням нашего замечательного, единственного на весь мир Храма колдовства? Представьте, каково будет его потрясение: он выходит из лифта с самыми благочестивыми намерениями, а навстречу ему ринутся наши боевые маги с пламенеющими мечами и прочим своим смертоубийственным арсеналом. Нет, так нельзя.

– Магистр, вы шутите? – предположил командор Лакримоза.

– Что вы, командор, из меня шутник, как из регента церковного хора – клоун… Я просто не хочу лишних жертв. Вот что. Командор, я поручаю лично вам встретить нашего таинственного гостя. Самым изысканным образом приветствовать его и в самых деликатных выражениях выяснить, с какой целью сей гость прибыл в нашу скромную обитель под названием Вита Магика. А ваших колдунов-головорезов держите в арьергарде. Для вящей уверенности в себе.

– Да, магистр. Будет выполнено, магистр.

– Чудесно. Командор!

– Да, магистр?

– «Приветствовать изысканным образом» – это не означает «совать под нос огненную плеть».

– Я уже понял, магистр Теден. Кстати, я давно не использую в своем арсенале огненную плеть.

– Что так?

– Разрешите выполнять задание, магистр! – отчеканил невидимый в оранжевом свете магического кристалла командор Лакримоза.

– О да. Вперед, мой славный командор, и да хранит вас святой Руфус, покровитель чернокнижников!

Эти слова Рэм Теден говорил уже погасшему кристаллу. Командор Лакримоза явно торопился и нервничал. А вот сам магистр Рэм был странно спокоен. Он задумчиво подошел к вазам с тюльпанами и, вытащив из густого переплетения стеблей и бутонов один густо-пурпурный цветок, принялся пристально его разглядывать, словно на лепестках голландского тюльпана были вытиснены некие тайные руны. Магистр любовался бутоном и прислушивался к своему внутреннему голосу. Обычно внутренний голос не подводил молодого чернокнижника: он предупреждал об опасности, распознавал истинные намерения подчиненных, помогал Рэму избегать многих неприятностей… Но сейчас внутренний голос молчал, и, что самое примечательное, на сердце у магистра Тедена было на удивление мирно и спокойно. Даже тревога, связанная с делом «Наведенная смерть», отошла куда-то за кулисы бытия…