От ведьмы слышу! - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 51
- Предыдущая
- 51/77
- Следующая
– Сото, – неожиданно сказала она. – Ты скоро возвращаешься в свое племя?
– Да. – Взгляд колдуна стал грустным. – А то они там без меня не справятся с засухой, урожай вовремя не соберут. И новый вождь опять примется пьянствовать, потому что трезвый он бывает только тогда, когда я творю над ним заклинания...
– Сото. – Машка покраснела. – А у тебя есть там мвана?
– Нет. Не успел еще...
– Все вы так говорите...
– Маша. – Я сочла необходимым вклиниться в этот разговор. – Ты не забыла, сколько тебе лет? И что тебе еще надо окончить школу, поступить в университет, сделать карьеру...
Дочь меня принципиально не слышала. И правильно. Если бы кормилица говорила такие речи Джульетте, та точно послала бы куда подальше сначала кормилицу, а потом Ромео.
– Сото! – Машка решилась на отчаянный шаг. – Можно я тебе письма писать буду? В Африку?
– И посылать голубиной почтой, – пробормотала под нос Дашка, периодически краснеющая от выразительных взоров своего князя.
– Маша! – Колдун ласково поглядел на мою дочку. – Я есть тебе обещать, что скоро вернусь. Как только у нас начнется сезон дождей...
– Все равно, – надулась Маша. – Ты исчезнешь, а нас даже от вампиров защитить будет некому. В случае чего.
Сото задумался. Потом встал из-за стола и потянул за собой Машу.
– Не знаю, как это получится, но я есть очень постараться, – сказал он, стиснул мою дочуру в объятиях и поцеловал прямо как в мелодраматическом фильме.
– Ого, – сказал Авдей. – А быстрый парень.
– Это уже не лезет ни в какие ворота, – возмутилась было я, но тут колдун с сожалением оторвался от Маши (или Машка с сожалением высвободилась из объятий колдуна?!) и заявил:
– Теперь Маша тоже имеет власть над Огненным Мстителем. Вампиры не посмеют даже приблизиться ко всем вам.
Машка, наконец успокоившаяся после поцелуя, смогла усвоить данную информацию.
– Что, правда? – восхищенно захлопала она в ладоши. – Ой, спасибо тебе, Сото!
– На здоровье, мвана, – широко улыбнулся он.
– ЧТО? – спросили мы с мужем.
– Наша традиция, – продолжал улыбаться хитрый колдун. – Теперь Маша стала моей мваной.
– Традиция традицией, а девочка она еще несовершеннолетняя! Так что с женитьбой придется подождать!
– Как скажете, – кивнул Сото. – Вот после сезона дождей...
– Да. Вот после сезона и разберемся, кто чья мвана...
Сразу после завтрака наш колдун засобирался домой.
– Жаль, что ты не осмотрел всех столичных достопримечательностей, – засокрушалась я.
– Каких? – удивились все.
– Сверхъестественных! – потрясла всех я знанием оккультной стороны жизни Москвы.
– Это как? – Даже Авдей, коренной москвич, оказывается, о таких вещах не знал.
– Дорогие мои, – задушевно начала я. – Разве вам не ведомо, что град сей, Москвою именуемый, населен не просто обычной нежитью, но еще и привидениями да призраками, которым даже Лондон позавидует! Знаете ли вы, что если в полночь на пятницу тринадцатого выйти на Тверскую и встать насупротив здания мэрии, то можно увидеть громадного черного кота, который бродит там с подвыванием, а из-под кепки сверкают демоническим блеском его зеленые глаза.
– Погоди... Кот в кепке?!
– Ну да. Раньше, правда, он без кепки ходил. Говорят, это призрак москвича, с которым в мэрии несправедливо обошлись. Вот он теперь и старается напугать тамошних сотрудников.....
– Сказки...
– Вот и не сказки! А на Красной площади в лунные ночи слышны стоны и детский плач из-под земли, потому что раньше на этом месте язычники приносили свои жертвы. А возле Лубянки часто слышат тяжелые такие шаги: бух-бух! Это ходит призрак статуи Феликса Дзержинского!
– Вика, – проникновенно сказал муж. – Если дело так и дальше пойдет, писать фантастические романы будешь ты. А я буду заниматься хозяйством. Лады?
Сото восхищенно слушал мои байки. Потом свет в его глазах погас, сменившись печалью вперемешку с сознанием собственного долга.
– Мне все равно нужно вернуться в племя... Увы...
– Как же ты полетишь? – заинтересовалась я. С исключительно технической точки зрения. Потому что всем известно, что колдуны не используют в полетах помело; ковры-самолеты – прерогатива джиннов и прочей ис-ламизированной нежити, а обычные человеческие средства передвижения тут явно не подходят: во-первых, у Сото нет документов, а во-вторых, самолеты – такой ненадежный транспорт.
– У меня есть служебный дух, – улыбнулся Сото. – Он меня в один миг доставит в племя, yes.
– Ну что ж, тогда давайте прощаться, – я неловко обняла африканского гостя. – Прилетай, как будет настроение...
– Всегда рады тебя видеть, – пожал ему руку Авдей.
– Я обязательно вернусь. Маша! Ты меня не забывай!
– Хорошо...
Сото обнялся с девчонками, получил дружеский тычок от Ираклия и подошел к распахнутой балконной двери.
– So long! – помахал он рукой и начал таять как призрак. Его тело пронзили тысячи копий солнечных лучей.
– Сото, погоди! – закричала я. – Меня этот вопрос очень волнует! Что в переводе на наш язык означают охломахаи?
Ираклий и Авдей заржали, будто пьяные гусары.
Даже призрачный Сото улыбнулся, как Чеширский Кот:
– Спроси у своего нванги, мвана...
И исчез. Только на полу, возле балконной двери лежали рубашка, серые штаны и старые сандалии моего мужа.
– Может, нам эти вещи объявить тотемом? – задумчиво спросил муж. – Символом мужской силы и... вообще.
– Ну нет. У нас и так этих тотемов – полна кладовка. Руки не доходят выкинуть.
С этой моей фразы в доме как-то сама собой возникла стихийная уборка, в которой даже дочери приняли живейшее участие. Видимо, паранормальные события последних дней так подкосили их психику, что им требовалась немедленная терапия в виде чистки кафеля, перетирания сервизов в буфетах, чистки ковров etc. Князь Ираклий, увидев, как рьяно мы взялись всей семьей наводить чистоту, понял, что на данный момент является лишним (иначе его тоже пропылесосят и протрут жидкостью для полировки мебели) и поспешил откланяться, заверяя Дашу, что позвонит в ближайшее время.
... Я сортировала полотенца в бельевом шкафу, когда из кухни раздался восхищенный вопль Машки:
– Идите все сюда!
Прямо с кипой посудных полотенец я ворвалась на кухню, столкнувшись в дверях с мужем и Дашкой.
– Что случилось?
... А ничего. Маша, желая принять самое деятельное участие в общей уборке, вознамерилась отдраить до блеска все кастрюли и эмалированные миски, рядком стоявшие в посудном шкафу. Когда она потянула из шкафа первую кастрюлю, то мимоходом удивилась ее тяжести. Потом подумала, что это я по забывчивости своей сунула, к примеру, в кастрюлю куриные окорочка для разморозки да и забыла про них... Но когда Машка сняла с кастрюли крышку...
Да, это были совсем не куриные окорочка. К пище это вообще не имело ни малейшего отношения.
Мы склонились над кастрюлей. Радужный отсвет лег на наши потрясенные лица.
– Ма, это алмазы, да? – тихо спросила Машка, прижимая к груди крышку от кастрюли.
– Бриллианты, – запредельным голосом подтвердил муж. Осторожно, словно боясь обжечься, взял один крупный камень, сверкающий как застывшая слеза. – Кабошоны. Это огранка такая...
Даша погрузила пальцы в бриллианты:
– Они настоящие! Не наколдованные!
– Их тут, наверное, на миллионы долларов, – опасливо сказала Маша и оглянулась, словно к окнам нашей кухни уже подрулили гангстеры, грабители и прочие домушники.
Я оценивающим взглядом посмотрела на кастрюлю. Если учесть, что она пятилитровая и заполнена первосортными алмазами по самые ручки, тут уже не миллионами пахнет. Я расстелила на кухонном столе полотенца и приказала:
– Выгружайте их из кастрюли! Иначе мне сегодня борщ готовить будет не в чем.
Муж посмотрел на меня как на анацефалку. Тут такое богатство привалило, а она только и думает, что про борщ!
- Предыдущая
- 51/77
- Следующая
