От ведьмы слышу! - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 49
- Предыдущая
- 49/77
- Следующая
– Эй, парни! – стукнул к ним в дверь дежурный. – Вы того, не шумите.
– А когда нас выпустят?! – заорал Ираклий.
– Выпустят-выпустят. Вот начальник отделения придет, беседу с вами воспитательную проведет, документы проверит, и утречком идите на все четыре стороны.
– Развэ начальники ходят на работу по ночам, а? Врешь ты все, участковый! Дежурный хмыкнул:
– Наш только по ночам и появляется. Принцип у него такой. Так что не волнуйтесь. Скоро вы его увидите.
Дежурный потоптался еще у железной двери. Потом звякнул замок и молоденький сержантик проник в камеру с искательной улыбкой:
– Слышь, ребятёжь... Может, в картишки перекинемся? Пока главного нет и все спокойно...
Ираклий приободрился. В покере ему не было равных.
– В покер можно, – сказал он.
– Какой покер, братан? В «очко» сыграем на твои часики?
Князь хмыкнул:
– Можно и так.
– Я есть не знать правил этой игры, – заотнекивался колдун.
– А мы тебе объясним!
... Подполковник Людвиг Честнейший вошел под своды родного учреждения в настроении самом приподнятом. Его ждала прекрасная ночь. Он подумал, что, вероятно, подобные эмоции испытывает влюбленный мужчина, торопящийся на свидание: желание, предвкушение, жажда... Хотя по сравнению с эмоциями вампиров эмоции обычных людей все равно что мелодия мобильника супротив органной фуги Баха.
И даже то, что дежурный сержант нарушил дисциплину и, вместо того, чтобы занимать свой пост в застекленной комнатке за пультом, отправился играть с задержанными в карты, сегодня не разгневало Мастера. И отсутствие патрульной группы тоже было благим знаком судьбы...
Его голод стал необычайно силен. Поэтому он выпьет троих: и тех парней и азартного сержантика. А потом инсценирует дело так: задержанные напали на дежурного, когда он принес им еду, ему пришлось одного оглушить электрошокером (отчего у преступника не выдержало ослабленное героином сердце), а другой в это время коварно задушил сотрудника шнурком от ботинка. Узрев же содеянное преступление, наложил на себя руки. Все гладко и объяснимо с человеческой точки зрения. И главное – никаких ненужных свидетелей: сегодня ночью волею случая из облеченных властью людей в отделении остались молоденький сержантик и он, Людвиг Честнейший.
Чтобы усилить наслаждение, надо оттягивать его наступление до самого последнего момента, когда и тело и разум будут окончательно затоплены желанием и придадут вампиру нечеловеческую мощь и скорость. Поэтому Людвиг не торопился в камеру. Он внимательно просмотрел доклады подчиненных, сводки происшествий за истекший день, и вдруг его словно хлестнуло по глазам солнечным лучом...
Марья и Дарья Белинские...
Хулиганство в общественном месте...
Мило.
Очень мило.
Вот как, оказывается, проводят невинный досуг дочки небезызвестной ему ведьмы.
Людвиг неуловимо переместился к женской КПЗ, но там было пусто. Собственно, он и не надеялся на то, что эти девчонки окажутся здесь. Прошляпили подчиненные! Бездари! Ведь окажись в его когтях дочки этой ведьмы – это был бы такой козырь!...
Людвиг скрипнул клыками и бесшумно подошел к двери камеры, за которой, судя по звукам, шла азартная игра.
Пора положить конец азартным играм. Голод пронзил его словно электрический разряд. Подполковник Честнейший вошел в камеру, не затрудняя себя открыванием двери.
... Они всегда боялись его. Когда к ним приходило понимание, кто на самом деле стоит перед ними. И изначальный мистический ужас заполнял их сознание. Лишал возможности двигаться, говорить и уж тем более – сопротивляться. Так они становились жертвами, покорно, даже с каким-то мучительным наслаждением подставляя ему свои шеи...
В этот раз было почти так же.
Почти.
Когда Людвиг Честнейший словно призрак возник в скудно освещенной пятнадцативаттной лампочкой камере, первым его, конечно, заметил дежурный сержантик (фамилию его Мастер все не удосуживался запомнить. Да и ни к чему теперь фамилия жертве). Сержантик пискнул:
– Здравия желаю, товарищ подполковник! – и хотел было вскочить с топчана, пряча при этом крамольные карты, но двинуться не смог, только вяло шевелился, как муха в банке с канцелярским клеем.
– Добрый вечер всем, – ласково сказал Мастер московских вампиров. – Какая у вас славная компания.
Глаза его медленно наливались нечеловеческой сияющей пустотой.
– О святая Нина, просветительница Грузии! – бесстрашный князь Ираклий хотел было осенить себя крестным знамением, но рука словно окостенела. Да и все тело было чужим и непослушным, завороженным светом страшных глаз вошедшего. – Прости мои грэхи. Смэрть моя пришла...
И только эбеновый в этом «камерном свете» африканец смотрел на подполковника Людвига Честнейшего безо всякого страха.
Наоборот.
Африканец ему улыбнулся.
Так улыбается акула аквалангисту, случайно перепутавшему ее с корюшкой.
Мастер московских вампиров отшатнулся. Голод уступил место ужасу.
– Кто ты? – спросил он у африканца.
– Я не понимайт по-русски, – глумливо улыбаясь, ответил чернокожий подлец.
И по заполнявшему его плоть чудовищному страху вампир понял, кто стоит перед ним. И какой Силой обладает.
– Не-е-ет!!! – возопил Мастер московских вампиров Людвиг Честнейший в тот миг, когда взбурливший внутри его тела неистовый огонь разметал это тело на молекулы, а все, что не имело молекулярных связей, вышвырнул в близлежащий астрал.
Собственно, «нет» было последним словом самого старого и жуткого вампира столицы. Даже не понявшего, что послужило причиной его окончательной и бесповоротной смерти.
– Чё это было, ребята? – подал голос из-под топчана до смерти перепуганный дежурный сержантик, когда багровый сгусток визжащего пламени исчез из камеры, будто его и не было вовсе.
– Гальюцинацинацинация... – Князя Чавчавадзе слегка заклинило. – Наверное.
– Это был вампир, – спокойно пояснил африканец. – Дух Огненного Мстителя убил его навсегда. Теперь можно не бояться. Эй, слушай, друг, вылезай! Мы еще не доиграли! Ставлю на кон свой браслет. Видишь – чистые изумруды!
Из папки Дарьи Белинской «Очень личное»:
«23.55. Наша квартира напоминает какой-то военный лагерь. Хотя никакого оружия нет, кроме серебряных вилок и папиного призового подарочного меча. Зато настроение у всех очень боевое и напряженное. В воздухе витает адреналин.
Мама сначала заперлась одна в спальне и не велела ее беспокоить. Но я – то слышала, что она твердила заклинания. Как будто заклинаниями против бродячих мертвецов можно отогнать вампиров! Это же два совершенно разных вида, как мама не понимает! Я, в отличие от нее, просто пропела гимны, специальные, в библиотечной книжке «Живое и нежить» прочла. Думаю, должно подействовать, хотя сестрица смотрит на меня, как на идиотку. Ей, кстати, все время холодно, несмотря на то что в квартире заперты все окна, форточки и вентиляционные люки. Это значит, что возле Машки все время крутится ее Роман Кадушкин. Интересно, каким образом он собирается нас защищать?.. Прерываю запись.
00.00. Официально истек срок ультиматума, предъявленного нашей маме. Мы все собрались в гостиной и ждем, когда же они придут и примутся нас уничтожать. Папе очень идет серебряный браслет с чернью. Надо будет сказать при случае... ОЙ! Телефон звонит. Прерываю запись.
00.07. Все, как ненормальные, кинулись к телефону. Трубку сняла мама. Она классно умеет говорить «Алло!» – как аристократка. В трубку кто-то помолчал минут пять, а затем мы все услышали короткие гудки. «Приготовиться к обороне!» – приказала мама и выдернула телефонный шнур из розетки. Мы заняли оборонительные позиции, рассредоточились по квартире.
- Предыдущая
- 49/77
- Следующая
