От ведьмы слышу! - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 14
- Предыдущая
- 14/77
- Следующая
– Маша, смотри, комната ужаса. Зайдем?
– Давай. – Марья рассмеялась, представив, как она будет пугаться нарисованных на картоне монстров, когда за руку ее держит вампир.
Монстры, подсвеченные красными лампами, не впечатляли. По комнате ужаса, кроме Маши и вампира, бродило с пяток пацанят мелкого возраста. Пацанята с видом знатоков поясняли друг другу:
– Скелет пластмассовый. Колька в прошлый раз у него какую-то фигнюшку отвертел, он с тех пор не двигается...
– Разве у настоящих мертвецов такие руки бывают? Налили краску и думают – похоже...
– Зырьте, пацаны, это, типа, вампир. Ха, клыки картонные! А внутри магнитофончик спрятан, чтобы выл!
Тут Роман притянул к себе Машу и прошептал ей на ухо:
– Хочешь, я их напугаю? Им же скучно... У них впечатлений будет потом на целую неделю... А ты мне подыграешь, ладно?
Машка тихо рассмеялась. Ей идея понравилась,
– Я кого буду изображать? – спросила она.
– Попавшуюся в мои безжалостные руки жертву!
– Ладно...
Роман ушел в самый дальний и темный угол комнаты, а Марья принялась старательно изображать свое одиночество и запуганность всякими монстрами. Пацанята вскоре обратили внимание на великовозрастную девицу, которая пищит от ужаса при виде свисающих с потолка резиновых летучих мышек.
– Во, дура здоровая, боится, – презрительно глянул на Марью пацанчик высотой с тумбочку.
Мальчишки развернулись, чтоб уходить, и Марья поняла, что ей надо проявить инициативу и задержать их.
– Ребята, – проскулила она, указывая на темноту, в которой скрылся Роман. – А в прошлый раз в том углу был настоящий вампир! Он как завоет, как напугает!
– Нету там никого, – авторитетно заявил мальчик-тумбочка. – Там только швабра и ведро. Мы все тут излазили. Нету вампира.
– Ах, говорите, меня нету-у-у?! – Замогильный, леденящий душу голос донесся из упомянутого угла. Мальчишки вздрогнули.
– Наверное, новую куклу поставили. С компьютером внутри, – с дрожью в голосе предположил все тот же мальчик.
... И тут Роман явился во всем своем ужасающем великолепии!
Глаза горели мертвенным голубым огнем. С длинных клыков капало нечто красное. На растопыренных пальцах выросли острые кривые когти.
Вампир, покачиваясь и вытянув руки, шел на публику.
– Кто потревожил мой сон?! – завывал он. – Я хочу крови! Дайте мне крови!
– Робот, наверное... – услышала Марья за спиной восхищенно-испуганный шепот.
Роман подошел к Маше и схватил ее за плечи:
– Дай мне крови! И шепотом:
– Изобрази обморок. Я тебя крепко держу... Машка вскрикнула:
– Ах! – и изобразила.
– Жертва! Моя жертва! – играл на публику Роман. Публика, отбежав поближе к двери, наблюдала и ужасалась.
Технически подкованный мальчик сказал было:
– Это просто трансформер...
Но в этот момент вампир выпустил крылья и взлетел к потолку, держа в объятиях «бесчувственную» Машу. Мальчики с писком и визгом дунули из комнаты ужаса. Только двери захлопали.
– Эх, – огорченно сказала Марья, опускаясь вместе с вампиром на пол. – Не дождались они момента, как ты меня кусать будешь.
Они расхохотались, глядя друг на друга. Потом вампир как-то посерьезнел, сложил крылья, надел очки и сказал, глядя куда-то в сторону:
– Извини. Глупости это, конечно. Тебе, наверное, неинтересно со мной...
Марья, в этот момент поймавшая себя на крамольной мысли о том, когда же они начнут целоваться, покраснела и выдавила какую-то глупую фразу типа «Да все нормально»...
Когда они вышли из комнаты ужаса, щурясь от яркого солнца, то увидели возле кассы огромную очередь и тех самых пацанят, взахлеб рассказывающих о том, что теперь появился новый аттракцион – голографический вампир. И выглядит совсем как настоящий!
– Тебе можно в кино играть, – сказала Маша.
– Пробовал.
– Серьезно?!
– Да. Только никуда, кроме «Ералаша», меня не принимают.
В конце концов Марья вспомнила, что ушла из дому полдня назад.
– Мне нужно домой, – сказала она. – Я же за хлебом пошла. А то сестра в милицию начнет звонить.
– Я понимаю, – кивнул вампир. Рядом с ними как по волшебству остановилось такси. – А ты скажи, что в магазине была очередь...
Вампир проводил Машу до дверей квартиры.
– Может, зайдешь? – из вежливости спросила Маша. На самом деле ей хотелось побыть одной. По естественной, но деликатной причине.
– В другой раз... – Роман наверняка прочитал ее мысли.
– А...
– Давай завтра съездим на пляж... Или сходим в кино. Куда хочешь.
– Ладно. Ты ведь придешь?
– Обязательно.
– Ну, пока... – Марья открыла дверь квартиры.
– Пока... – вампир, игнорируя лифт, зашагал вниз по ступенькам.
Когда за Машей захлопнулась дверь, он остановился, достал из кармана джинсов красный мелок и написал на стене лестничной площадки:
МАШЕНЬКА
Воровато огляделся, распустил крылья и спланировал вниз из открытого по случаю жары окна.
... Следующим вечером, ближе к шести, вампир снова ждал Машу у подъезда, предварительно позвонив по телефону. Марья, настроение которой было испорчено очередной нравоучительной беседой с Дарьей, вышла на прогулку с мрачным видом. Но настроение у нее сразу улучшилось, едва к ней подошел Роман и протянул букет цветов, на сей раз альпийских фиалок.
– У тебя очень красивое платье. И ты сама... тоже, – смущаясь, как положено смущаться шестнадцатилетнему неиспорченному мальчику, сказал вампир.
– Спасибо за комплимент! Куда мы идем сегодня?
– Если ты не против, то давай поедем в Измайловский сад.
– Не против. А что там особенного?
– Там красиво. И... неподалеку офис нашей фирмы. Если захочешь посмотреть...
Марья, до сего момента интересовавшаяся тусовками, экстремальным макияжем и последними сплетнями из жизни знаменитых диджеев, отчего-то согласилась на такое скромное времяпровождение.
Среди чистеньких березовых аллеек Измайловского парка бродила скромная публика, никто не пялился ни на Машу в ее сшитом из японского шелка легком платье, ни на Романа, распустившего по спине крылья как темный плащ.
– Если их долго держать в сложенном состоянии, кожа пересыхает и шелушится, – объяснял вампир. – А летаю я мало, куда мне, в принципе, летать? Поэтому я иногда не прячу крылья.
– А если кто-нибудь заметит?
– Вообще-то я могу сделать так, что меня совсем перестанут замечать, будто я невидимка. И зеркала не будут меня отражать. Но это лишнее. Люди очень ненаблюдательны и рассеянны. Они мало к чему присматриваются. А если и замечают что-нибудь особенное, то предпочитают не верить своим глазам...
Произнеся эту тираду, Роман посмотрел на Машу очень грустными глазами. Мол, пожалей меня, я никому не нужный и никем не замечаемый вампир, у меня бессонница, аллергия, крылья шелушатся, веснушки на носу, и современные девушки не влюбляются в мои веснушки и крылья...
Маша от такого взгляда смутилась. Если учесть, что это было их третье свидание, то по неписаным правилам проведения свиданий девушке во время третьей встречи полагается слегка кокетничать, делать чуть томный вид и изъясняться туманными намеками на тонкие материи вроде вечной любви и романтической верности (при условии, что кавалер – приличный парень, а не обалдуй, которому только и надо, что залезть девушке под юбку).
Роман же, похоже, взял инициативу в свои вампирские руки. Мало того, что букеты дарит, так еще и смотрит на Машу так, словно она – его единственная радость на этой земле. Для третьего свидания рановато. Хотя приятно сознавать себя объектом такого пристального внимания...
Маша березовой веткой отмахивалась от комаров. Ей они ужасно надоедали, а к вампиру не смели даже приблизиться.
– Везет тебе, – шутливо сказала на это Марья. – Комары на тебя не садятся.
Я могу сделать тебя вампиром...
- Предыдущая
- 14/77
- Следующая
