Имя для ведьмы - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 50

• Предыдущая
• 50/76
• Следующая

Я, например, не удивляюсь тому, что кое-какие твои поступки идут вразрез с моими планами и предположениями. Я не считала тебя способной пройти Обряд Тринадцати и получить Силу. Что ж, тем интереснее будет война с тобой. Ах да, совсем забыла тебе написать об этом: я твой враг, девочка. Истинный враг. Если ты понимаешь, о чем я. На эту тему я не собираюсь давать тебе объяснений. Мне кажется, и ты не собираешься входить в роль любящей племянницы после того, как узнала, что именно мое проклятие сделало тебя такой, какая ты есть. А может быть, наоборот, ты мне за это благодарна, а? Дело в том, что у меня сразу не сложились отношения с твоей матерью. Такие женщины, как она, подобны песчинке в отлаженном часовом механизме. Песчинка, ничтожество… но вся механика может полететь к черту. Меня это не устраивало тогда, не устраивает и теперь. Поэтому Татьяна пока побудет у меня. В гостях.

Это для твоей же пользы, племянница. Ты будешь думать о безопасности своей матери и не наделаешь глупостей, пытаясь предотвратить события, которые тебе все равно не удастся предотвратить. Трибунал Ведьм далеко, и, по слухам, там идет борьба за власть, так что нет смысла рисковать собой и близкими ради того, чтобы этот самый Трибунал получил еще один шанс на выживание. Их ведь все равно не будет, когда приду я.

… Слишком затянула послание. Прощаюсь. Передай этому магу-полицейскому, чтобы он выполнил приказ, отданный ему в звуковом письме.

Неприятности у вас будут. Но если вы не станете играть по моим правилам, неприятности появятся в самое ближайшее время и их станет несколько больше.

P. S. Умница, что ушла из библиотеки. Совсем неподходящее для ведьмы занятие и место».

Как только я прочла последнюю строчку, письмо рассыпалось у меня в руках белесым противным пеплом. Я брезгливо отряхивала ладони, а Баронет задумчиво вертел меж пальцев тот самый кинжал.

– Странно, – сказал он. – В этом оружии нет никакой магии. Но тогда как же он проткнул зеркало?

– Зеркало ненастоящее, – выдвинула я версию и пошла на кухню. – Настоящее я разбила.

В доказательство своих слов я пошептала на правую ладонь и провела по зеркальной, казалось, абсолютно твердой поверхности. И она потянулась за пальцами, как наэлектризованная пленка, обнажая беззащитно-желтую фанеру гардеробной дверцы. И тут мне в голову пришла идея. Я с некоторым опасением открыла гардероб, ожидая от него каких угодно сюрпризов: от изрыгающего пламя монстра до обычного стандартного гардеробного скелета. Но ничего подобного в шкафу не оказалось. Уныло обвисали на плечиках мои давно вышедшие из моды платья, а рядом красовались мамины костюмы. И японский халат для домашних раутов.

Не было только форменного кителя с юбкой.

– Вика, нашла время рыться в тряпках, – упрекнул – было меня Баронет, но я сунула ему под нос осиротевшую пластмассовую вешалку:

– Видите?! Мамина домашняя одежда на месте, а форменной нет!

– Ну и что?

– А то, что… что она открыла похитителю как знакомому человеку!

– Ага. И он вошел в дом, объяснил ей ситуацию и предложил для встречи с сестрой нацепить парадный мундир! Как-то нелепо.

Но меня, видимо, переклинило на этой идее:

– А может быть, этот знакомый… или притворившийся знакомым тип и не сказал маме, что он действует по заданию тетки. Может, он пригласил ее в ресторан… Или на заседание научной конференции… А вы как раз с мамой познакомились на конференции.

Лицо Баронета пошло красными пятнами. Он чуть не взревел:

– Ты намекаешь на то, что это я похитил Татьяну Алексеевну, пока ты кувыркалась со своим фантастом, а потом быстренько вернулся на помеле в Москву?! Так тебя понимать, окаянная ведьма?!!

– Успокойтесь! Перестаньте орать, у меня от вашего крика все пломбы из зубов повыпадают! Неужели вы не поняли, это же элементарно, Баронет: маму выманил из дома тот, кто принял ваш облик. Скорее всего.

Хитроумный маг-полицейский посмотрел на меня разинув рот. Потом пришел в себя, приняв свой обычный скептический вид, и изрек:

– Хорошая мысль. Я буду работать над этой версией.

– Толку от вашей работы! – я схватилась за голову. – А еще спецслужба, не могли обычного человека от магии защитить! Ой, мамочка моя дорогая, да где же ты сейчас, кто тебе мюсли молочком заливает!

Баронет опасливо тронул меня за рукав:

– Вика, ты это, успокойся…

– Вам хорошо говорить!

– Вика, истерика хороша в любом другом случае, кроме этого. Иди лучше сделай чайку. А я все-таки еще посканирую место предполагаемого преступления. Может, хоть какой-то след обнаружится, хоть какая-то зацепка.

Я сделала глубокий вдох, сосчитала по-японски до десяти, успокоилась и сказала:

– Ладно, работайте. Пойду на кухню. Чай так чай. На кухне я, вспомнив киевского ведьмака, тщательно вымыла руки антибактериальным мылом, поставила чайник и включила радио. Мне надоели опутавшие меня магические проблемы! Я не хочу думать о том, что против меня и близких мне людей почему-то идет война! Во как все круто! И смешно: библиотекарь со статусом ведьмы (или, если хотите, читайте наоборот) втянут в какую-то магическую войну. Как будто других войн недостаточно…

«А теперь новости культуры и литературы. Вчера в одном из Интернет-кафе состоялась пресс-конференция лидера фэнтезийного мейнстрима, писателя и поэта Авдея Белинского Как уже сообщалось ранее, писатель попал в автокатастрофу и некоторое время находился на лечении в одной из частных московских клиник. Теперь он, по его словам, абсолютно здоров и возвращается к своим книгам и поклонникам. Писатель уже представил на своем сайте главы из новой повести „Имя для ведьмы“, которую предполагает закончить к осени… А сейчас предлагаем вашему вниманию песню на стихи Авдея Белинского…»

Я, как автомат, терла полотенцем и без того блестящие чайные чашки, чайник уже не свистел, а криком кричал, что он готов к эксплуатации, а я слушала песню под немудреный гитарный аккомпанемент:

Я останусь для тебя никем.

Может, в лучшем случае, героем.

Непрочитанный роман закрою

И слезой повисну на щеке.

Милая, все рыцари давно

Вышли. Направленье – неизвестно.

Ты останься для меня невестой,

Чтоб не плакать, став моей женой.

И вокзал, который помнит нас,

Пусть стоит как памятник разлуке.

И легко мы разнимаем руки,

И в окне вагона свет погас.

– Вика, опомнись, – тихо приказал вошедший на кухню Баронет, щелчком пальцев выключая радио. Шикарная модель дистанционного пульта. – Ты не героиня любовного романа, у тебя сейчас война. Ты это понимаешь?!

– У меня сейчас чайник выкипит. Давайте пить чай. И еще: вы не против, если я буду курить?

– Да пожалуйста. Хоть на люстре сиди, свесив ноги, если это тебя успокаивает.

Я наколдовала себе «Данхилл», закурила и раздумчиво спросила:

– Это неподходящее для ведьмы занятие и место… Странная фраза, не правда ли, Баронет?

– Ты о чем?

– О постскриптуме в письме тетушки. Какое ей дело до того, чем я занимаюсь помимо ведьмовства?

– Ну, не знаю… Хотя, если разобраться, по этому поводу можно придумать минимум одну версию.

– Например?

– Например то, что ты имеешь в библиотеке доступ к книгам, магическим или обычным, которые несут, допустим, знание, при помощи которого…

– Которые, которых… Мы в словах не заблудимся?

– Не перебивай меня, противная девчонка! Так вот. Возможно, есть книга, являющаяся оружием против козней твоей тетушки.

– Ну, это слишком!

– Однако она о существовании подобной книги знает и не хочет, чтобы знала ты. Логично?

– Для версии – да. Баронет, книг – миллионы! Библиотек – сотни! Шанс, что я обнаружу такую книгу, просто ничтожен. Да ее и нет вовсе.

– Придумай тогда что-нибудь более логичное, – буркнул Баронет, насыпая себе в чашку с чаем пять ложек сахару. Вот сластена!

• Предыдущая
• 50/76
• Следующая