Солнечный ветер (СИ) - "FOX_MX" - Страница 9

Орлами звались выпускники. На них смотрели с придыханием и восхищением все остальные «пернатые», а при встрече в узких коридорах уступали дорогу без колебаний. Никто уже не осмеливался бросать им вызов, так как не было желающих именоваться «тем самым идиотом», кто покатил бочку на «орла». За глаза выпускников звали матёрыми хищниками, виртуозами в воздухе и это были лишь немногие прозвища, характеризующие наивысшую касту курсантов Лётной Школы. По праву, надо сказать.

Орлы и Альбатросы всегда находили общий язык между собой, снисходительно выслушивали Страусов и делали всё равно по-своему. Но дружбы между Альбатросом и Пингвином, и уж тем более между Орлом и Желторотиком, не будет никогда. Таковы неписаные законы лётного сообщества. И до сих пор они работали без сбоя, но что-то подсказывало Дженсену, что прецеденту быть ─ это лишь дело времени.

*****

Дженсен сразу догадался, где сидит знаменитый новичок, потому что только за одним столиком было чересчур весело для середины дня. Среди группы сидящих курсантов непривычно выделялся высокий лохматый парень, и Дженсен зло прищурился. Сразу три вещи мгновенно бросились ему в глаза.

Во-первых, курсанты на протяжении всего обучения должны стричься коротко; согласно директиве №28 стандартная стрижка будущих пилотов ─ это короткий полубокс и все новобранцы «оболванивались» в первый же день, без разговоров. Исключения допускались только в отношении курсантов-девушек. Устав запрещал им в урочное время носить волосы распущенными, и, особенно, при пилотировании, но допускался хвост, пучок или коса; в свободное от учёбы время запрет снимался. Новичок точно не девчонка, и уже прошло три недели с начала учёбы. Дженсен недоумевал: почему тот до сих пор щеголял с отросшими патлами, и куда смотрит Администрация Школы?

Во-вторых, Дженсен заметил, как третьекурсник Марк Баризи, местный задрот, тихоня и скромник в одном флаконе, смеялся и весело размахивал руками, словно это не он три года подряд отсиживался в электронной библиотеке Школы, скрываясь от разборок. Дженсен его не любил и не уважал, хотя тот ему ничего такого не сделал, однако, когда они встретились впервые, произошёл неприятный инцидент, после которого они старались избегать друг друга.

В-третьих, шедший рядом Вент слегка толкнул Дженсена плечом и, когда тот обернулся, кивком головы указал на противоположную часть столовой. Там сидела команда Ясуды в полном составе и испепеляла взглядом весёлый столик, но пока вела себя смирно и молчала, что само по себе было Событием. Глядя на их застывшие лица Дженсен догадывался, что на самом деле они в бешенной ярости, по крайней мере, Ясуда так точно, если даже не заметили его появления.

...С Ясудой у Дженсена были свои счёты. Потребовались долгие месяцы противостояния и сотни стычек с настырным японцем и его подручными хомяками, чтобы почувствовать себя в относительном покое. И далеко не всегда (особенно в первое время) Дженсен выходил победителем из битв местного значения, и последствия столкновений чётко фиксировались в его Мед-карте. Но Дженсен не сломался, выстоял, а некоторое время спустя заметил странное: банда Ясуды не задирала пилотов вообще, если в пределах видимости находился Эклз или его друзья.

Это была маленькая, в какой-то мере неожиданная, но значимая победа. Однако, в Школе одновременно обучалось порядка тысячи курсантов, разбросанных по десяткам корпусов и полигонов, и Дженсен физически не мог стать телохранителем каждого «желторотика»,  нуждающегося в защите. И потому случалось всякое.

Такеши до сих пор не успокоился, просто его укусы стали по-восточному изящными, и действовал он теперь всё больше исподтишка, не оставляя улик. Но, не смотря на всё это, Дженсен считал его необходимым злом. Не выдержавшие прессинга курсанты, по его мнению, совершенно точно не могли бороться с браконьерами на равных... Хотя Вент и с этим выводом был в корне не согласен. Он вообще любил поспорить с Дженсеном, отстаивая свою точку зрения и не ведясь на чужое мнение ─ черта, которую очень ценил в нём Эклз.

Однако же, на памяти Дженсена ещё никому не удавалось поставить местную шпану на место с таким размахом, едва переступив порог учебного заведения, как это сделал новичок. Этот факт заставлял уважать героя, несмотря на его возраст и нарушения Устава в области внешнего вида.

...Марк Баризи снова рассмеялся. Дженсен вдруг подумал о том, что впервые слышит такой его смех: искренний и звонкий. Для Баризи и обычная-то улыбка на лице ─ уже перебор, что уж говорить о громком смехе, который всегда привлекает к себе излишнее внимание. А вот новичку удалось не только растормошить парня, но и заставить себя почувствовать своим среди курсантов.

Дженсен и Вент медленно шли к терминалу заказов, здороваясь на ходу с однокурсниками и курсантами помладше. Дженсен был популярной личностью в Школе, о результатах сдачи его лётной практики перед каникулами шушукались по всем углам: от «желторотиков» до «орлов», а набранное количество баллов в завершающих курс тестах взбудоражило всю Школу. Многие знали его лично, и на отсутствие внимания он никогда не жаловался, но сейчас его появление прошло незамеченным для большинства юношей и девушек, сидящих в столовой. Все затаились и следили за двумя столиками: там, где было весело и там, где хмурой грозовой тучей сидел Ясуда со своими прихвостнями.

Симпатия к новичку, создавшему вокруг себя такой ажиотаж, испарялась на глазах.

И последней каплей для Дженсена в этот день стало поведение Бруни, которая заметив его и Вента, вскочила на ноги (с колен чёртового Джареда, чёрт бы его побрал!) и с визгом бросилась к ним. Дженсен нахмурился, но раскинул руки в стороны, и девушка ловко повисла у него на шее с протяжным стоном:

─ Джееенсееен!

Он невольно рассмеялся, ловко подхватив Бруни под аппетитную попку. А потом взглянул поверх её плеча и почувствовал себя так, словно его шарахнуло по голове тяжёлым пыльным мешком.

Самые пронзительные глаза, которые Дженсен когда-либо видел в своей жизни, сейчас в упор смотрели прямо на него, вызывая странный отклик во всём теле: быстрее забилось сердце, кровь бросилась в голову и горячей волной окатила его с ног до головы, отчего волоски на теле встали дыбом. Что это было, Дженсен не понял, но ему показалось, что его разума коснулась чужая воля, погладила как пёрышком и исчезла. Он первым разорвал контакт их глаз, и, чтобы скрыть замешательство, закружил Бруни, заставив её сорваться на довольный визг. Аудитория с интересом переключила  своё внимание на них.

─ Как поживает моя девочка? Скучала?

─ Ужасно!

─ Оно и видно, как ты скучаешь, протирая колени молокососам.

─ Доложил уже, ─ притворившись недовольной, прошипела Бруни и стукнула Вента в плечо, догадавшись, кто стал для Дженсена ходячим выпуском новостей. Сингх не успел отскочить и болезненно охнул; кулаки у девушки только с виду казались маленькими и нежными. Бруни хоть и была хрупкой, как тростинка, особенно в сравнении с ними, но мускулы имела вполне приличные, и знала, что делать с зарвавшимися парнями.

─ А что я? Я ничего такого и не говорил! ─ попытался выкрутиться Вент, наклоняясь над экраном-меню, пока Дженсен с Бруни изображали карусель на ножках.

─ Следи за своим грязным языком. Когда-нибудь тебе его укоротят, ─ немедленно осадила его Бруни.

Вент хихикнул, оторвался на минуту от своего занятия и показал ей озвученную часть тела.

─ Поставь! ─ приказала Бруни, и Дженсен послушно опустил девушку на пол, но рук с талии не убрал. ─ Если ты про новичков, то кроме Джея, это обычная серая масса, пока ничего из себя не представляющая.

Дженсен выгнул брови:

─ Это ты про меня, дорогая?

─ Причём здесь ты? Я о Джее говорю, ─ удивилась Бруни.

─ Бруууни, ─ интимно протянул Дженсен, и без предупреждения надвинулся на неё, заставляя прогнуться назад, словно в танце. Толстая коса Бруни свесилась до самого пола, так ей пришлось изогнуться. «Вот гимнастка» ─ усмехнулся про себя Эклз. ─ В этой школе есть только один Джей, и это ─ я. Ты забыла об этом?