Выбери любимый жанр

Драконьи грезы радужного цвета (СИ) - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела" - Страница 21

Изменить размер шрифта:

— Не тронь! — кинулась к нему старшая девчонка, но Шельм придержал её за локоть и отрицательно покачал головой.

Она попыталась возмутиться, но ей не позволил все тот же лекарь, коротко распорядившись:

— Значит так, парни в лес за хворостом для костра, а девчонки за обед.

— А ты, собственно, что будешь делать? — осведомился шут.

— Пока вы будете исполнять общественное поручение, познакомлюсь с нашими горе бандитками.

— А не съешь их, пока нас не будет?

— А он что, людоед? — тихо прошептала цыганочка, надеясь, что у Ставрас не столь тонкий слух, но тот, конечно, прекрасно все расслышал. Усмехнулся, но предпочел дождаться ответа шута, но тот не успел.

— Хуже, — со вздохом произнес королевич, — Драконий Лекарь, — и потянул Шельма за собой в лес. Тот пожал плечами и поплелся за ним, убирая на ходу меч обратно в кулон.

Они еще успели услышать пораженный голос цыганской девчонки:

— А ты, правда, тот самый Ставрас Ригулти?

— Да. Пойдем, лошадей расседлаем, и я руку твоей сестры осмотрю.

— Но, моя сестра…

Больше они ничего не услышали, отойдя уже достаточно далеко.

— Она тебе понравилась? — неожиданно выдавил из себя Веровек, собирая вместе с шутом хворост, которого в этом лесу было пруд пруди.

— Кто?

— Ты прекрасно понял кто, — со вздохом произнес королевич и разогнулся. В руках у него уже была довольно объемистая охапка всевозможных веточек.

Шут подошел к нему с почти такой же охапкой и внимательно всмотрелся в лицо.

— Ты же знаешь, рядом со Ставрасом меня девушки не особо интересуют.

— Да, ладно, врать-то. Что я не слышал что ли, как ты от него вчера ночью отбивался.

— Но чем все это закончилось, ты же не видел, — многозначительно протянул Шельм и так на него посмотрел, что бедный Веровек залился краской, прекрасно уловив двойной смысл, но все равно упрямо произнес.

— Не верю. Прикалываетесь вы, причем оба. И надо мной издеваетесь, точнее, ты издеваешься, а Ставрас, кажется, уже не очень.

— Мы просто из тебя человека хотим сделать, — сказал шут с легкой грустью в голосе.

Королевич поджал губы и все же добавил:

— Спасибо. Но, знаешь, как это обидно. Особенно, когда ты издеваешься надо мной из-за того, что я толстый. Вот и она тоже… — последнее он уже прошептал. Слова девчонки его явно задели куда сильнее, чем любая самая язвительная шутка Шельма.

— А тебе-то она понравилась?

— Я первым спросил!

— Ну, она хорошенькая, но, если честно, не в моем вкусе.

— Это почему же?

— Потому что я предпочитаю девушек постарше, впрочем, как и мужчин, — протянул Шельм и весело подмигнул ему.

— Мне-то хоть мог бы сказать, что не спишь с ними, — буркнул Веровек, направляясь обратно к дороге, на которой оставили Ставраса и девочек.

— С кем? — вышагивая за ним, отозвался Шельм.

— Да, с мужиками! — выпалил окончательно рассерженный его паясничеством Веровек.

— Ну, а тебе-то что до того с кем я сплю, а с кем нет?

— Ну-у-у-у… — протянул королевич, растерявшись от такой постановки вопроса.

— Неужели, беспокоишься обо мне, братец? — окончательно развеселился шут, но совершенно не ожидал, что Веровек сдавленно согласится с ним.

— Беспокоюсь.

— Братец мой милый, ты не заболел?

— Нет! — буркнул Веровек и они на пару вывались на небольшую полянку невдалеке от дороги и обнаружили Ставраса, беседующим со ставшей подозрительно кроткой цыганкой, а её маленькая сестренка так вообще сидела у него на коленях и радостно улыбалась старшей, которая смотрела на нее изумленно, но не пыталась отобрать у лекаря.

— Вернулись? — повернулся к ним Ставрас.

— Как видишь, — сгружая хворост, отозвался Шельм. Вновь притихший королевич, последовал его примеру.

— Роксаша, теперь твоя очередь, — с улыбкой обратился лекарь к цыганке, та тяжело вздохнула, высокомерно задрав курносый носик, прошествовала мимо парней и принялась разводить костер.

Шут и королевич переглянулись, Шельм пожал плечами и достал из кулона кухонную утварь, на его магические штучки эта самая Роксаша даже ухом не повела. Шуту сделалось обидно такое вот пренебрежение к его особе. А когда Ландышфуки чувствует себя уязвленным, берегись!

— Кстати, раз уж ты у нас Роксаша…

— Для тебя Роксалана, — бросила та, не поднимая головы, но в голосе было столько яда, что можно было отравиться даже воздушно-капельным путем.

— Да, без разницы, — легкомысленно махнул рукой шут, покосившись на прислушивающегося к разговору Веровека. — Так как, говоришь, зовут твоего дракона?

Руки девушки так и замерли над уже сложенным, но не зажженным костром. Но вместо нее ответил Ставрас.

— Её зовут Дирлинлильтс, и у нее довольно сильно порвано крыло, — произнес Драконий Лекарь, внимательно глядя на шута. — Мне нужна твоя помощь, Шельм.

— Конечно, — стушевался тот, — Но чем я могу…

— У малышки рваные дыры в магическом покрове, сможешь залатать?

— Как ты узнал?

— Про то, что ты делился силой с Эллинильбисталь? — уточнил тот. — Она сама мне сказала. Да и шлейф от тебя к ней тянулся, пока мы на несколько лиг от замка не отдалились.

— Я как лучше хотел…

— И чуть себя самого не извел, — с укоризной посмотрел на него Ставрас. Шут отвел глаза. Он знал, что немного не подрассчитал, но даже не подозревал, что Ставрас так легко разгадал его необдуманный маневр. — Но я очень благодарен тебе за нее, — продолжил лекарь и шут тут же вскинул глаза, голубые, огромные, растерянные и до ужаса настоящие, без маски, без паясничества и шутовства. — Сейчас же я намерен контролировать и тебя, и Дирлин. Так ты поможешь?

— Конечно, скажи, что нужно делать?

— Иди за мной.

— Но… — попыталась что-то сказать Роксалана, но её остановил Веровек.

— Не надо, — смущенно выдохнул он, не глядя на девушку. — Он же Драконий Лекарь. Если кто и сможет твоему дракону помочь, то только он.

— А ты то откуда знаешь? У тебя тоже есть дракон?

— Нет. Но будет.

— С чего это ты так уверен? — прищурилась она, краем глаза следя, как лекарь вместе с шутом уводит девочку-дракона в лес.

— Просто знаю и все.

— Сам-то ты кто такой?

— Путник, — решил не признаваться в истинном положении вещей королевич, и опустился на траву.

Ему тоже было интересно, как лекарь будет лечить малышку, но раз тот его с собой не позвал, значит, он, наверное, еще не заслужил этого. Но размышляя, Веровек поймал себя на мысли, что готов сделать все, чтобы заслужить хоть толику доверия, как лекаря, так и шута, а еще ему хотелось уважения. Хоть немного, совсем капельку, но настоящего, заслуженного, а не передающегося вместе с голубой кровью их рода. Понаблюдав, как Роксолана возится с оставленными ей припасами, он неожиданно для себя предложил:

— Может, чем помочь нужно?

— Может, и нужно, — хитро прищурилась та, и поманила ближе. Королевич подполз. — Тебя как зовут-то, помощничек?

Веровек смешался. А вдруг эта девчонка не поверит, что он просто тезка сына короля? Вдруг легко сложит два плюс два?

— Ты чего молчишь-то? — возмущенно ткнула его в бок Роксолана.

— Век — я, — выдохнул королевич и подумал, что непременно надо будет как-нибудь незаметно предупредить спутников, чтобы не выдали его. Хотя, может, они и сами догадаются, а?

— Рокси! — воскликнула та и по-мужски протянула ему руку.

Веровек осторожно пожал.

— А ты, правда, цыганка?

— А что, не видно?

— Да, нет. Видно, конечно, — стушевался королевич, поджал губы и снова замолчал.

— Тогда чего спрашиваешь?

— Разговор поддержать.

— Тоже мне, вежливый нашелся, — фыркнула та. — Лучше вот картошечку почисть, тут речка вон в той стороне, — бросила девушка и вложила ему в руки небольшой мешочек с картошкой из своих личных запасов.

Веровек растерянно захлопал глазами. Он, конечно, мог бы пойти чистить, но быстро понял, что понятия не имеет, как это делается и осознал, что если возьмется за это дело, то вряд ли можно будет есть такую картошку, вышедшую из под его руки. И, самое обидно, даже Шельма рядом не было, чтобы спросить, что да как. Он поджал губы и с трудом выдавил из себя: