Мятежник - Корнуэлл Бернард - Страница 45
- Предыдущая
- 45/102
- Следующая
- Мы готовы сегодня днем присмотреть дом? - спросила она с надеждой. - Я и правда устала от миссис Коббольд.
Миссис Коббольд владела пансионом на Монро-стрит и начинала подозревать, какие отношения связывают Ридли и Салли.
- Мы ищем не дом, - поправил ее Ридли, - а квартиру. Мой брат знает кой-какие, сдающиеся в аренду.
- Квартиру, - повторила она с подозрением.
- Большую квартиру. Высокий потолок, ковры, - Ридли взмахнул руками, изображая изобилие. - Место, где ты могла бы держать собственных ниггеров.
- Я могу завести ниггера? - с восторгом спросила она.
- Двух, - раскрасил Ридли свое обещание. - Горничную и повара. Потом, конечно, когда появится ребенок, сможешь завести няню.
- И еще я хочу экипаж. Вроде вон того, - она показала через окно на элегантный четырехколесный экипаж на кожаных рессорах и с черным полотняным верхом, откинутым назад, обнажив обивку из стеганой алой кожи.
В экипаж были впряжены четыре одинаковые гнедые лошади. На козлах сидел чернокожий кучер, а второй негр, раб или слуга, помогал подняться в экипаж даме.
- Это ландо, - сказал ей Ридли.
- Ландо.
Салли произнесла это слово, как бы пробуя его на вкус, и оно ей понравилось.
Высокий, бледный как мертвец мужчина сопроводил даму в коляску.
- А это, - сообщил Салли Ридли, - наш президент.
- Вот тощий то! - она наклонилась, чтобы рассмотреть Джефферсона Дэвиса, стоящего у экипажа с цилиндром в руке, он прощался с двумя мужчинами на крыльце отеля. Закончив с делами, президент Дэвис сел напротив жены и водрузил блестящий цилиндр на голову. - Это и правда Джефф Дэвис? - спросила Салли.
- Он самый. Он с женой остановился в отеле, пока ему не подыщут дом.
- Никогда не думала, что увижу президента, - произнесла Салли, во все глаза таращась на ландо, когда то свернуло со двора и прогрохотало под аркой на Мейн-стрит. Салли улыбнулась Ридли.
- Ты и правда вовсю стараешься быть милым, да? - сказала она, будто Ридли лично организовал так, чтобы президент временного правительства Конфедеративных Штатов Америки продефилировал под окном ради Салли.
- Я и правда вовсю стараюсь, - подтвердил он, потянувшись через стол, чтобы взять ее левую руку. Он поднес ее к губам и поцеловал пальцы. - И буду продолжать вовсю стараться, чтобы ты всегда была счастлива.
- И малыш, - Салли вдруг начала чувствовать себя матерью.
- И наш малыш, - сказал Ридли, хотя эти слова почти застряли у него в глотке, но он выдавил из себя улыбку, а потом достал новое золотое кольцо из кармана, вытащил его из замшевого мешочка и надел на ее палец.
- У тебя должно быть обручальное кольцо, - объяснил он. Салли стала носить свое старинное серебряное кольцо на правой руке, а левая оставалась пустой.
Салли некоторое время рассматривала эффект от маленького золотого кольца на пальце, а потом засмеялась.
- Это значит, что мы женаты?
- Это значит, что ты должна выглядеть респектабельно в глазах владельца жилья, - ответил он, взял ее правую руку в свою и стащил с пальца серебряное кольцо.
- Осторожно! - Салли попыталась выдернуть руку, но Ридли крепко ее держал.
- Хочу его почистить, - объяснил он, кладя кольцо в замшевый мешочек. - Я буду хорошо о нем заботиться, - обещал он, хотя, по правде говоря, решил, что это старинное кольцо станет отличным сувениром на память о Салли. - А теперь идем! - сказал он, взглянув на большие часы над столиком с резьбой.
- Мы должны встретиться с моим братом.
Они шли по залитым весенним солнцем улицам, и люди думали, какую прекрасную пару они составляют - привлекательный офицер-южанин и его прекрасная грациозная девушка, раскрасневшаяся от вина и смеющаяся.
Салли даже сделала несколько танцевальных па, воображая, какое счастье принесут грядущие месяцы. Она станет респектабельной леди с собственными рабами и живущей в роскоши.
Когда Салли была маленькой, ее мать иногда рассказывала о прекрасных домах богатеев со свечами в каждой комнате и перьевыми матрасами на каждой постели, и что там едят с золотых тарелок и не знают, что такое холод.
Их вода не вытекала из замерзающего зимой ручья, в постелях не было вшей, а руки не были покрыты мозолями и ссадинами, как у Салли. Теперь она тоже станет такой же.
- Роберт сказал, что я буду счастлива, если просто перестану мечтать, - призналась она любовнику, - если б только он сейчас меня видел!
- Ты сказала ему, что отправилась сюда? - поинтересовался Ридли.
- Конечно же нет! Я больше не желаю его видеть. Пока не стану настоящей леди и тогда смогу позволить ему открыть дверцу моего экипажа, а он даже знать не будет, кто я такая, - она засмеялась в предвкушении этой сладкой мести своей прежней нищете. - Это экипаж твоего брата?
Они подошли к углу Кэри-стрит и Двадцать четвертой. Это был мрачный уголок города, расположенный близко к железной дороге Йорк-Ривер, которая шла между мощеной улицей и скалистым берегом реки.
Ридли объяснил Салли, что у его брата дела в этой части города, и потому им пришлось пройтись пешком по улицам. Теперь, находясь уже в шаге от того, чтобы избавиться от девчонки, он почувствовал угрызения совести.
Сегодня вечером она составила приятную и легкую компанию, ее смех не был натужным, а взгляды других мужчин на улице льстили своей ревностью. Потом Ридли вспомнил о ее столь не реалистичных амбициях, об угрозе, которую она собой представляла, и укрепился в намерении совершить неизбежное.
- Вот экипаж, - сказал он, гадая, была ли эта большая, безобразная коляска с задернутыми занавесками и правда экипажем Дилейни, хотя самого его не была видно, лишь огромный негр сидел на козлах позади двух костлявых лошадей в обветшалой упряжи и с продавленными спинами.
Негр опустил глаза на Ридли.
- Вы мистер Ридли, масса?
- Да, - Ридли почувствовал, как Салли в страхе сжала его руку.
Негр дважды стукнул по крыше коляски и занавешенная дверь отворилась, а за ней оказался худой человек среднего возраста, его улыбка обнажала отсутствующие зубы, на глазу было бельмо, а волосы давно не мыты.
- Мистер Ридли. А вы, должно быть, мисс Траслоу?
- Да.
Салли занервничала.
- Приветствую вас, мэм. Приветствую, - отвратительное существо спрыгнуло с подножки и низко поклонилось Салли. - Меня зовут Тиллотсон, мэм, Джозеф Тиллотсон, и я ваш слуга, мэм, ваш самый покорный слуга, - он поднял на нее глаза из своего склоненного положения, моргнул в изумлении от ее красоты, и глаза его заблестели от предвкушения, когда он махнул рукой, замысловатым жестом приглашая ее внутрь коляски.
- Будьте так добры, дорогая леди, сесть в коляску, и я взмахну своей волшебной палочкой и превращу ее в золоченую карету, подходящую для такой прекрасной принцессы, как вы, - он зашмыгал носом, рассмеявшись своей собственной остроте.
- Это не твой брат, Итан, - Салли стала подозрительной и встревожилась.
- Мы встретимся с ним, мэм, и правда встретимся, - произнес Тиллотсон, снова гротескно поклонившись.
- Ты едешь, Итан? - Салли по прежнему прижималась к руке любовника.
- Конечно, еду, - заверил тот Салли и убедил ее подойти к экипажу, из которого Тиллотсон спустил складную лестницу, покрытую обветшалым ковром.
- Дайте мне свой зонтик, мэм, и следуйте за мной, - Тиллотсон взял зонтик Салли и провел ее внутрь темного и затхлого экипажа. Окна коляски были закрыты кожаными шторками, опущенными и приколоченными снизу.
Ридли сделал шаг в сторону коляски, неуверенный, что делать дальше, но Тиллотсон бесцеремонно отпихнул его, сложил ступеньки, проворно запрыгнул внутрь и крикнул кучеру:
- Трогай, Томми! Пошел! - он выбросил новый зонтик в канаву и захлопнул дверь.
- Итан, - выкрикнула Салли в жалобном протесте, когда большой экипаж рванулся вперед. Потом она снова крикнула, уже громче: - Итан!
Раздался звук пощечины, вопль, а потом всё затихло. Чернокожий кучер взмахнул хлыстом, колеса экипажа с железными ободами заскрипели по мостовой, и тяжелая коляска повернула за угол, избавив Ридли от его суккуба.
- Предыдущая
- 45/102
- Следующая
