Месть Атлантиды (СИ) - "Extazyflame" - Страница 63

• Предыдущая
• 63/172
• Следующая

— Мне не нужно разрешение рабской сучки, — тихо ответил Кассий, несильно прихлопнув девушку по щеке. — Если я захочу, то исполосую тебя кнутом, не спрашивая твоего мнения. Если я захочу, изнасилую в любой позе и на любой поверхности. Захочу, заставлю тебя умолять о близости, и ты никуда не денешься. И поверь, так и будет. Ошейник зажигает даже самую неприступную суку! Потому что теперь у тебя просто нет выбора! — помедлив, он потянул за кольцо, неодобрительно цокнул языком. — Слишком близко. Я пристегну к нему цепь. И запомни, покончить с собой я тебе не позволю. Твоя жизнь больше тебе не принадлежит! Если узнаю, ? а я узнаю о твоих попытках что-то с собой сделать! — Отдам на потеху своему легиону. Может, там твое желание исполнится, хотя, думаю, нет. И если я это сделаю, знай, больше к тебе не прикоснусь. Будешь ублажать моих воинов, пока окончательно не тронешься рассудком!

Элику словно раздавило гранитной глыбой от его последних слов.

Почему не приходят слезы?! Почему устрашающая апатия накатывает волнами, лишая воли и позволяя другому человеку превратить ее в бесправную вещь?..

— Дай мне правую руку.

Тихо. Спокойно. Даже покровительственно.

Элика бездумно протянула ладонь, лишь поежившись от очередного ледяного поцелуя стали. Металлический наручник беспрепятственно защелкнулся на беззащитном тонком женском запястье, пригнув к полу своей тяжестью. Вторую она словно в полусне протянула сама, не дожидаясь приказа. Без интереса отметила, что ни наручник, ни цепь не были тяжелыми, их тяжесть была в моральном аспекте.

Глухо звякнула цепь, ударившись о мрамор пола. Элика без интереса, погружаясь еще сильнее в спасительный мир апатии, осмотрела браслеты блестящего металла. Крепкие. Словно она могла их разорвать! Длины цепи хватало для ограниченных действий, как и во время пути.

— Теперь ты рабыня, — довольно отметил Кассий. Пальцы, унизанные длинными перстнями, уткнулись в ее дрожащие губы. — Целуй руки своего Хозяина.

Элика не шелохнулась. Принц, казалось, даже не удивился этому.

— Ты думаешь, это жестоко? — принц, отняв руку, пригладил растрепанные волосы коленопреклоненной девушки. Неожиданная ласка на миг тронула лед, сковавший ее разум. Не понимая, что происходит, Элика подалась навстречу теплой ладони на своих волосах, даже не осознавая, что такое нежное касание принадлежит врагу, создавшему для нее подобный кошмар. Так все живое тянется к первым солнечным лучам, прогревшим остывшую за ночь землю, бездумно, инстинктивно, не понимая, что это самое солнце в зените сжигает дотла, испаряя воду и превращая земли в бесплодные пески пустыни. Эта жестокая ласка не была ни проявлением слабости разозленного мужчины, ни отголоском нежности, ни попыткой уберечь ее рассудок от безжалостной психологической ломки. В этом была куда более беспощадная демонстрация его абсолютной власти. Но ничего этого сломленная унижением и жестокостью принцесса сейчас не понимала. Доверчиво тянулась навстречу горячей ладони, кожей ощущая кровоток, впитывала ее силу, ошибочно поверив подсознанию, что другой человек из плоти и крови просто не может оказаться зверем и поступить столь жестоко с себе подобным.

— Это не жестоко, рабыня. Жестоко будет то, что тебя ждет, если на исходе цикла Фебуса ты не покоришься мне полностью. Как бы мне не хотелось уродовать твою кожу раскаленным железом, я выжгу клеймо на твоем плече. Лично. После этого ты никогда не вернешься к прежней жизни. Ошейник можно снять, и рано или поздно я прощу тебя и сделаю это. А вот от рабской метки ты не избавишься никогда. Путь в империю будет после этого для тебя невозможен. Поэтому помни, что я даю тебе шанс. Твоя свобода в твоих собственных руках.

Элика слегка повела плечами, не препятствуя нежным поглаживаниям, идущим вразрез с ломающими словами. Шок не позволял осмысливать трезво все происходящее. О чем он говорит? Свобода? Это хорошо. Метка и раскаленное железо... Нет, вот это плохо. Значит, допустить этого не надо.

Эмоции словно выгорели. Полностью. Бесповоротно. Не оставив ни малейшего следа в истерзанной душе. Когда пальцы принца вновь очертили ее губы, девушка равнодушно провела языком, задевая ладонь в безумно покорном поцелуе. Это же не больно? И обруч на шее не давит. И руки можно почти полностью развести в стороны, длина цепи позволяет...

Транс, отделяющий грань здравомыслия и помешательства, завладел ею полностью. Даже когда Кассий, прекратив гладить ее волосы, намотал их на свой кулак и заставил подняться на ноги, девушка покорно поднялась вслед за его рукой.

Мужчина сжал пальцами свободной руки ее подбородок, вынуждая посмотреть в глаза. Но он же, кажется, этого не любит? Элика покорно опустила ресницы. Будет так, как он хочет, а вот железа и метки на теле не надо. Больно и сомнительно красиво.

Что он хотел увидеть в этих потухших от жестокого страдания некогда дерзких и непокорных зеленых глазах?.. Страдание? Раскаяние? Полную покорность перед страхом намеренно обещанных им же ужасов ее нового положения?..

Обнять. Прижать к себе и просто закрыть от окружающего мира и собственного безумия. Не видеть этот мертвый оттенок стали в омутах бушующего океана погасшего взгляда. Сорвать эти грубые цепи, заковав в свои исцеляющие поцелуи вместо бесчувственного металла... Я прощаю тебя. Я заслужил того что ты хотела со мной сделать. Какой бы не была твоя вина, я не имел права прикрываться своей обидой в желании подчинить тебя и сделать своей... Возможно, я наказываю тебя не за твою дерзость. И не за метку на моей груди. Ее почти не видно уже. Ее контуры исчезли, вместе с яростью той первой встречи... Я обманываю сам себя. Тем, что больше жизни хочу удержать тебя рядом и не отпускать. Не понимая, что бы я делал, не дай ты мне этой ночью повода...

Пальцы обожгло огнем. Кассий в ярости отдернул руку, отпустив подбородок Элики. Что за...

Она отсутствует. Не здесь. Нашла отличный способ избежать его мести!

Рабская сука. Убийца в красивой оболочке. Ее место у его ног, именно в рабском ошейнике и в цепях, и никак иначе! Она не стоила и капли проявленной им милости. Отродье Лаки! Ничего. Он покажет ей ее истинное место. Ее настоящую роль. Дочь царицы зарвавшейся Атланты будет целовать его ноги. Достойный ответ! За все те унижения, что терпят мужчины на земле обитания этой презренной расы с сердцами черней ночи и телами, достойными богинь. Ни одна женщина не смела поднимать на него руку. Эта же попыталась уже третий раз!

Разум, прощай... Самоконтроль, счастливого плавания.

Руки Кассия яростно рванули платье, обнажая прелестное тело отстраненной вследствие шока рабыни, превращая шедевр дворцовых портных в груду лохмотьев на мраморных плитах. Раскат грома поглотил протестующий стон девчонки. Дождь! Долгожданный дождь по истечении двадцати круговоротов солнца, Эдер услышал их молитвы. Это знак. Знак, что презренная тварь не заслуживает иной участи!

Сметя одним резким движением содержимое столика на пол, он привычно скрутил длинные волосы Элики в кулак, мало заботясь обо всем остальном, уложил грудью на гладкую деревянную поверхность.

— Раба! — прохрипел в ее губы, сжав грудь до отпечатка своих пальцев в ладони. — Бесправная тварь! Сейчас я тебе покажу, что испокон века делали с дерзкими суками вроде тебя!

Элика отрезвела от резкой боли, с изумлением отметив, как потемнело в покоях вследствие бушевавшей за окном стихии. Зашипела от резкого рывка за волосы, осознав возвращение своего кошмара.

— Прошу тебя! — глубина отчаяния в ее безысходном крике могла смягчить кого угодно. Но только не того, кто задался целью растоптать ее и уничтожить окончательно. Силы таяли, и девушка с ужасом осознала, что ни руки, ни ноги не желают двигаться, дабы дать отпор мучителю. Еще одно последствие шока...

Кассий оторвался лишь на какой-то миг, чтобы взять что-то в руки, и в следующий момент его смазанные маслом пальцы по-хозяйски проникли между половинками ее ягодиц. Все еще не понимая смысла этих действий, Элика отчаянно закусила губы, прокусив до крови, когда разламывающая боль от вторжения его пальцев в единственное оставшееся девственным отверстие накрыла с головой.

• Предыдущая
• 63/172
• Следующая