Месть Атлантиды (СИ) - "Extazyflame" - Страница 18

• Предыдущая
• 18/172
• Следующая

— Я спасу ее, мама. Клянусь Анталом, не жить тому, кто посмел выкрасть ее! Ты мне веришь?

Лаэртия словно очнулась. Подняла сына с колен, ласково провела рукой по его влажной от скупой слезы щеке и со смесью нежности и признательности поцеловала в лоб.

— Я знаю, сын мой. Ты вернешь будущую правительницу на ее трон, ибо Антлал с вами неотступно. И я век ему буду благодарна, за то, что вместе с Эликой он привел в этот мир и тебя...

— Вот так достаточно, — удовлетворенно кивнула Элика, оценив умелый надрез Алтеи на коже наручника. — Теперь мы сможем разорвать без усилий. Остается только ждать, когда я отниму у него оружие. Будьте очень внимательны. Бежать нужно в разные стороны, дабы сбить их с толку. Они не посмеют вас преследовать, пока я буду держать меч у горла предводителя.

— Ты убьешь его? — тихо прошептала Кальвия.

Элика сглотнула, перед тем как взглянуть в глаза обоим девушкам.

— Да. Боюсь, выбора нет.

— Но ведь он спас нас тогда... —юная атланка явно колебалась. Принцесса ощутила раздражение.

— Но, если бы вы не стали его пленницами, то и спасать бы вас не пришлось, верно? — довод подействовал. Алтея азартно улыбнулась.

— Тогда смерть нечестивым варварам! Убей его за наши страдания, великая воительница! Смерть кассиопейским захватчикам! — девушка вскинула нож. Элика готова была расцеловать ее за боевой дух. Все получится! Не сдержавшись, она жарко обняла новоприобретенную подругу. Она их не бросит, когда они выберутся отсюда! Алтее явно придутся по вкусу военные палаты дворца, да и Кальвия наверняка не устоит перед привилегией обучиться владению оружием под началом лучших королевских воительниц. Даже если их не заинтересует военная подготовка, она найдет им место среди придворных, ибо преданные соратники всегда необходимы.

Девушки не сразу заметили ошеломленный и полный ужаса взгляд Кальвии, устремленный в угол повозки. Элика отпрянула от Алтеи и едва не расплакалась от разочарования.

Воин, покоренный недавно красотой Алтеи, отодвинул тканевую завесу, под которой скрывалась небольшая ниша, и внимательно наблюдал за ними. Не оставалось ни малейшего сомнения в том, что он все слышал. Меч свободно висел на перевязи у пояса. При виде иного оружия, которое он сжимал в руках, Элику внезапно прошиб холодный пот. Таким кнутом в Атланте дрессировали строптивых рабов.

Алтея медленно попятилась назад, стремясь заслонить собой Кальвию. Элика зажмурилась, приготовившись к мучительной боли, впрочем, ее выдержки, несмотря на ужас, хватило, чтобы выставить скованные руки вперед, словно в жесте защиты, и проговорить ровным голосом:

— Не смей. Они ни в чем не виноваты. Бей лучше меня.

Воин не ответил. Лишь окинул долгим, каким-то печальным взглядом приглянувшуюся ему атланку, закрывшую своим телом юную подругу, и медленно направился к выходу из повозки, что-то прокричав остальным воинам. Движение прекратилось.

Элика без сил опустилась на дощатый пол. Ее трясло. То ли от страха перед неминуемой после всего экзекуцией, то ли от отчаяния вследствие рухнувших планов, неизвестно. Время словно остановилось. Она видела перед собой лишь швы отшлифованных досок, так плотно пригнанных друг к другу, слышала топот и голоса вокруг, в любой момент ожидая обжигающего удара кнута. Когда чья-то рука легла ей на плечо, девушка вырвалась, выплеснув в крике всю свою боль от неудавшегося побега и предстоящих карательных мер. Голос долетел до ее сознания, словно сквозь воду.

— Тише, успокойся, это я. Все хорошо. Дайте ей пить!

Холодная ключевая вода полилась прямо в горло, девушка закашлялась, все еще вырываясь из рук Домиция Лентула. На смену ужасу пришло странное оцепенение и опустошение.

— Натяните мой шатер, стоянка полмеры масла! — крикнул полководец воинам. Больше он не сказал ни слова, просто сидел рядом на полу, прижимая к себе притихшую под новым ударом судьбы принцессу и, казалось, не обращая внимания на плачущую Кальвию и с опаской наблюдающую за ним Алтею. Когда он осторожно поднял девушку на ноги, Элика покорно пошла к выходу из повозки, поддерживаемая только его сильными руками. Воины притихли, провожая их взглядами. В наспех собранном походном шатре Домиций помог ей устроиться на сваленных прямо на землю шкурах. Элика ощутила усталость.

— Ты и вправду убила бы меня? — тихо спросил он, когда дыхание Элики немного выровнялась. — Можешь не отвечать. Не хочу знать. Вот только что мне теперь с тобой делать?

Ей было все равно. Даже если он собственноручно отстегает ее плетью. Свобода была столь близка, но враг ловко обыграл ее. Каждое их слово было ему известно. Как они могли предаться такой беспечности? Пока они строили четкие и успешные планы побега, солдат их подслушивал. Скорее всего, с самого начала, а они ни на миг не заподозрили его присутствия.

— Ты не сказала им, что ты принцесса? —Домиций сел рядом, протягивая кубок с полюбившимся ей вином. Элика устало мотнула головой.

— Зачем?

— Это очень хорошо.

Его удовлетворенный тон прогнал оцепенение, уступив место любопытству.

— Хорошо? Что ты хочешь этим сказать?

— Не все сразу. Не думал, что это скажу, но ты будешь великолепной правительницей. Ты готова умереть за свой народ, я прав?

Смысл его слов не укладывался у Элики в голове. Слишком быстро все произошло. Похищение, появившаяся надежда, которую только что так жестоко отобрали. Еще и непонятный подтекст в словах похитителя...

— Убьешь меня на их глазах, дабы показать, как я люблю свой народ? — Элика горько рассмеялась. — А я согласна! Твой принц меня не получит.

— Успокойся, выпей вина, — Домиций сжал ее пальцы. — На самом деле я хочу поговорить о твоей покорности. И о том, что такие сюрпризы мне в дальнейшем не нужны. Путь не близкий, и сопряжен с опасностью, как ты понимаешь. Трудно будет отвлекаться еще и на твое сопротивление.

— А чего тебе не сиделось в Кассиопее? Сидел бы в своей казарме и не ныл о тяготах пути! Кто вас заставлял уезжать из Атланты с проблемой в моем лице? Покорность будешь требовать от рабов!

Он слушал. Элика осмелела. Допив вино, она небрежно швырнула кубок на пол.

— Я знаю, что ты хотел мне показать. Только я скорее умру под этим кнутом, чем позволю покорно привезти себя в руки твоему варвару!

— Да приди в себя... — почти с отчаянием сказал Домиций. — Я не враг и всего лишь хочу тебе помочь. Ты попадешь в беду, если поведешь себя с Кассием так, как сейчас со мной. Он не потерпит твоей дерзости, и если ты вызовешь его гнев, боюсь, даже я не смогу тебя спасти. Никто не станет тебе помогать. Я не заставляю тебя покориться. Хотя бы изобрази послушание. Только от тебя зависит, кем ты войдешь во дворец ? царственной гостьей или строптивой рабыней. И поверь, быть его рабыней самая тяжелая участь. Не искушай судьбу.

— Рабыней не стану. Ему придется убить меня. И знай, я сбегу при первой возможности, и перережу тебе глотку, если понадобится! Ни тебе, ни ему не добиться от меня покорности!

Домиций омыл водой из кувшина кубок, который принцесса так неосмотрительно бросила на землю, и вновь наполнил его вином. Молчание повисло в воздухе. Когда же он, наконец, заговорил, Элика едва поняла смысл услышанного.

— А если, принцесса, я дам тебе стимул стать покорной? Что скажешь?

Страшные картины одна за другой пролетели перед глазами Элики. Кнут. Оковы. Может, даже насилие... Его благие методы кончились. Предательская дрожь снова сковала принцессу. Они не оставят ей выбора. Либо она признает себя побежденной, сама, добровольно, либо ее просто сломают. Пусть. Она выдержит... Наверное... Страх сковал ее тело, и она в отчаянном жесте обхватила свои колени, словно стремясь сжаться и спрятаться от этого жестокого окружения…

Домиций заметил перемену в ее поведении. На миг ему стало смешно. Неужели она решила, что он под пыткой превратит ее в покорное животное? Но чему удивляться, именно такими она их и видит. Жестокими и беспощадными варварами.

• Предыдущая
• 18/172
• Следующая