Месть Атлантиды (СИ) - "Extazyflame" - Страница 112

• Предыдущая
• 112/172
• Следующая

Резкий порыв ветра на миг взметнул ореол ее волос, слегка обнажая спину, и вздох изумления прокатился по толпе. Багровая полоска, след от кнута на ее спине чуть выше лопаток, не осталась незамеченной. Принцесса невозмутимо улыбнулась, поправив волосы. На миг ей захотелось рассмеяться в лицо этим людям ? наверняка многие из них решили, что эту отметину оставили на ней в ненавистной Кассиопее. Ничего. Толпа даже не у нее в руках. Она у нее в горсти.

Отдых пошел ей на пользу. Потухший взгляд, взгляд искреннего, доброго, верящего в чудеса ребенка, тот самый, который так жестоко погасили за тридцать круговоротов солнца, тот самый, который причинил душевную боль матриарх и напугал ее брата с сестрой, теперь исчез. Глаза обрели прежнюю глубину изумруда и океанских вод, подсвеченных солнцем в преддверии грозы. Искорки восторга, умиротворения и почти детской игривости периодически озаряли их своими яркими всполохами, но не могли затмить своим блеском холодный, расчетливый разум, решительность, уверенность и непримиримость. Но именно эти качества сейчас зарядили толпу более сильным обожанием, которое с лихвой компенсировало процент недовольных, усомнившихся в ней как в своей королеве.

Мужчины империи, привыкшие видеть в принцессе ребенка королевской крови, сейчас были словно сражены аурой сексуальной чувственности, окружавшей девушку. Невозможно было сказать, в чем это проявлялось ? то ли во взгляде, то ли в чарующей, будоражащей кровь грациозности жестов, то ли в ее фигуре, которая неуловимо изменилась. Казалось, принцесса Атланты в полной мере овладела исконно женскими чарами и искусством обольщения, до этого времени подвластному лишь ее матери. И только некоторые из зрелых матрон империи, повидавшие жизнь во всех ее красках, могли лишь неуверенно заподозрить, что их принцесса влюблена, и с нетерпением потирали руки, ожидая, когда же она представит народу достойного мужчину, который будет носить гордое звание ее вольного спутника. О причине верности своих подозрений они не могли задумываться даже в кошмарном сне.

Процессия прекрасной правительницы медленно продвигалась к дворцу Атланты, и, когда они достигли массивных ворот владения матриарх, Элика, развернувшись, улыбнулась своему народу, подняв вверх уже обе руки.

— Я вернулась, мои дорогие подданные! И скоро, совсем уже скоро я вас больше не покину. Более того, мы с вами станем на путь самых великих открытий и небывалого процветания нашей прекрасной Атланты!

Восторженные возгласы толпы остались за вратами. Въехав в прекрасный сад дворца, Элика придержала поводья, слегка прикрыв глаза рукой, ослепленная ярким солнцем. Из-за него-то она сразу и не смогла разглядеть встречающего. Когда же ей это удалось, она, забыв обо всем на свете, спрыгнула с лошади посредством сальто, едва удержав на голове тиару.

—Лэндал!!!

— Моя сестренка! — брат подбежал к сестре и, подхватив за талию, поднял вверх, закружив в восторженном танце. —Антал благословенен, это ты! Ты так похорошела, что я начинаю жалеть о наших родственных узах!

— Эй! — стукнула его по лбу Элика. — Следи за своим не в меру смелым языком! Думаешь, я разучилась держать меч?

Оливия польщенно улыбнулась, передавая поводья своей лошади. Лэндал окинул сопровождение сестры внимательным взглядом, и тут его зеленые глаза остановились на высокой фигуре незнакомого мужчины с выправкой воина. Тот намеренно держался немного в стороне, пряча взгляд. Принц нахмурился. Мужчина был на кого-то похож. Вот только на кого?! Эл, проследив направление его взгляда, склонила голову набок и улыбнулась, ничего не поясняя. Лэндал прижал ее к себе, обнимая за плечи, и скорее ощутил, что сестра поморщилась от боли. Его пальцы недоверчиво огладили след от удара.

— Эл! Кто это сделал?!

Принцесса, тряхнув волосами, расхохоталась.

— Кассий.

— Что?! Как... Откуда...

— Повелся! — по-прежнему ничего не поясняя, ответила Элика. Лэндал решил больше не расспрашивать. Расспросить ту же Оливию куда проще.

— Ты в прекрасном настроении! Я рад, что ты вернула себе прежнюю безмятежность духа! Я чувствовал это последние круговороты... И был счастлив, как мальчишка. Матриарх тоже будет счастлива, что тьма оставила тебя, она ожидает с нетерпением, хотя,сама понимаешь, может этого и не показать!

— Боюсь, мама будет огорчена... — протянула Эл.— Вовсе не для светской беседы о моем душевном состоянии я прибыла сюда. Ты ведь даже не обратил должного внимания на мой наряд!

— Сестренка, ты выглядишь бесподобно! Тебе так идет кожа и металл Фебуса! Наверняка все достойные мужи империи сегодня ночью будут ворочаться на ложе, сгорая от неудовлетворенного желания!

— Не о том ты думаешь, братишка! — рассмеялась девушка. — Это наряд воительницы в походах.

— Ты собираешься в поход?

— Пока нет. Еще не сейчас. Но мог бы и догадаться... Знаток женщин! Но идем скорее к нашей матери. И предупреждаю, говорить с ней я буду с глазу на глаз.

— Госпожа? — робко обратился к ней дворцовый гостевой распорядитель, низко поклонившись. — Я бы хотел уточнить относительно твоего сопровождающего. Его разместить в комнате для рабов, или же...

— В покоях для гостей! — отрезала Элика. — Ты где-то видишь на нем рабский ошейник?

Лэндал уронил челюсть, а распорядитель, покраснев от резкой отповеди, суетливо ретировался исполнять свои обязанности. Элика гордо направилась к мраморным ступеням дворца, а Лэндал, окинув мужчину цепким взглядом, наконец-то понял, что же ему в его облике показалось столь знакомым. Тот был похож на принца Кассиопеи!

Элика, расправив плечи, вошла в прохладный холл. Насчет невозмутимости матери она ошиблась. Лаэртия Справедливая ожидала ее прямо здесь.

—Элика, дитя мое!

— Мама! — сдерживая слезы, прошептала принцесса, кидаясь в объятия королевы.

Так вместе они и вошли в зал совета Девяти, велев закрыть двери и запретить кому-либо беспокоить их. К вечеру ожидался пир в честь прибытия наследной принцессы, и времени для разговора было предостаточно.

— Мама, — начала Элика, наполнив кубки вином, и протягивая один королеве. — Ты сказала, когда мой рассудок обретет покой и мысли и слова войдут в светлое устье полноводной реки, не отравленные ядом обиды и опустошенности, мы возобновим наш разговор... Я не знаю, что же правило мой путь в большей мере ? тоска по тебе и Лэндалу или же желание изложить тебе свое трезвое видение ситуации... Я пришла к выводу, что мои стремления равносильны.

— Ты не изменила своим прежним взглядам, дитя? — с сожалением спросила Лаэртия.

— Мама, нет. Пойми меня. Не стремление наказать мечом и кровью недостойного правителя движет мною. Репутация Атланты на волоске. Подумать только, Кассиопея посягнула на честь принцессы трона, а мы спустили им это с рук! В этом наша слабость, мне жаль, но это больше даже не дипломатия и не паритет. Мы не можем так этого оставить!

— Дочь, твои слова оправданы и разумны. Но мы снова возвращаемся к прежней теме. Посмотри сюда. — Королева, подойдя к столу, изучила беглым взглядом свитки пергамента, выбрав два, скрепленные печатями ? Кассиопеи и Атланты.

— Я пыталась показать тебе эти документы еще тогда, но ты, одержимая местью и болью, даже не стала их просматривать. Соглашение о сотрудничестве, ненападении и оказании поддержки по просьбе любой из сторон ? на усмотрение. Срок ? одна зима и две декады. Понятное дело, что пункт о содействии в случае военного конфликта теряет силу сразу, ибо о добровольной помощи Кассиопее я даже думать не стану. Торговая часть ? мы не теряем ничего, но приобретаем даже больше. Слезы пустыни бесценны, но Кассиопея об этом не догадывается, поэтому мы получили огромное преимущество при сделке. Но обязательства ненападения... Они держат меня покрепче самых крепких цепей. И расторгнуть соглашение в одностороннем порядке я не имею ни малейшего права.

• Предыдущая
• 112/172
• Следующая