Дракон Фенстонов - Верн Анри - Страница 17

• Предыдущая
• 17/17

— Все это так, командан Моран, но хотелось бы знать, как вы пришли заранее к такому заключению…

— Как?.. Ну, прямо скажу, большой заслуги здесь нет. Как и Ричард Фенстон, я довольно много путешествовал по Амазонке, и, когда в первый вечер услышал флейту, мне показалось, что я узнал мелодию. В тот вечер, когда исчез бедняга Натаниел Броун и были обнаружены следы, я подумал, что это очень похоже на то, как огромный боа тащит жертву, прежде чем проглотить. Это наводило на мысль о крупной змее.

Встреча с Недом Перкинсом заставила меня крепко задуматься, но в то же время толкнула на ложный путь…

Он обернулся к Биллу Баллантайну.

— Вспомни-ка, Билл, что рассказал нам Перкинс о своей находке в остатках костра? Он там обнаружил доску с надписью. Ты тогда решил, что речь может идти о германском божестве. А в действительности это были первые буквы фамилии Тортона — крупного торговца экзотическими животными. К тому же Перкинс утверждал, что в ящике было что-то огромное и живое. Насколько мне известно, Тортон никогда не торговал древними драконами, и вот тогда-то я и задумался о том, что могло быть в большом ящике. Но больше всего меня смутило утверждение Перкинса, что он видел и узнал лорда Джона Фенстона в человеке, который управлял грузовиком. Что же лорд Джон мог там делать?.. Для чего вся эта постановка какого-то преступного спектакля? Тайна!.. Мистика!.. Трижды тайна!..

Но вот тут-то, когда Перкинс направил нас по ложному пути, случайно возник разговор об Отшельнике Окифеноки. Вы теперь уже знаете, сколь плодотворным оказался наш визит туда…

Впрочем, не будем фантазировать… Когда леди Этел столкнулась на чердаке с чудовищем, у меня уже вполне созрела уверенность, что речь идет о пресмыкающемся. Леди Этел сообщила о раздвоенном языке и длинной шее, но ведь и о драконах рассказывали как о созданиях с длинными шеями и раздвоенными языками. Но в то же время леди Этел ни разу не упомянула об огромных зеленых глазах. К тому же на чердаке отсутствовали, как и в парке, следы когтей, а потом они вдруг появились на пустоши, достаточно далеко от поместья. Сразу же возникла мысль: нет следов, нет и лап. Тут-то и родилась гипотеза о змее.

А уж после визита в хижину отшельника стало еще светлее в этом деле, прямо-таки забрезжил ответ. Выходило, что дракон не оставляет отпечатков, когда рядом нет хозяина и никто не играет на флейте.

Три факта подвели меня к истине.

Первое — заявление Сэма-индейца, что с некоторого времени отшельник стал еще более нелюдимым и только издали делал знак рукой, если его видели.

Второе — обнаружение в хижине бутылочки с клеем, которым приклеивают парики.

Третье — скелет…

Все подтвердилось, когда Ричард натравил на нас чудовище после того, как пробил дыру в пироге. Тут я стал насвистывать мелодию, которую слышал в Верхней Амазонии, с ее помощью brujos усмиряют боевой запал анаконды, тогда как другая мелодия возбуждает змею.

При новом визите в хижину — еще одно подтверждение. Исчезли скелет и бутылочка с клеем, а следы дракона свидетельствовали, что за нами кто-то следил, а заодно и убрал улики.

Следы когтей были явно предназначены для того, чтобы убедить нас, что отшельника сожрал дракон. Все это было шито белыми нитками, и мне стало казаться, что от долгого пребывания в болотах Ричард все больше и больше теряет разум.

Легенда о драконе Фенстонов не могла жить бесконечно, особенно во времена атомной бомбы и полетов в космос.

Я понял, что Перкинс видел человека, похожего на Джона, а таким мог быть только Ричард, брат лорда, тело которого так никогда и не было найдено после исчезновения в Фен. Он один был заинтересован в уничтожении Джона. Скелет и клей доказывали, что он убил отшельника, а поскольку был блондином и не имел времени отрастить длинную бороду и волосы, решил заменить их фальшивыми. Все совпадало. Оставалось схватить преступника и помешать ему действовать дальше.

Рассказчик снова повернулся к лорду Фенстону.

— Вот тогда-то, договорившись с шерифом, я решил использовать вас в качестве приманки. Сделав вид, что он вернулся в контору, шериф расставил своих людей в болотах. Ну а я раздразнил вас. И мои усилия достигли цели.

Джон Фенстон опустил голову.

— Вы действовали в моих интересах и интересах Этел, Боб, я знаю это. Без вас… Но все же я не могу не сожалеть о судьбе моего бедного Ричарда… Хотя в то же время, если бы он был схвачен и передан в руки правосудия, его бы приговорили к смертной казни… Впрочем, признание сумасшедшим избавило бы его от электрического стула, но всю жизнь он бы провел в сумасшедшем доме…

Таким было надгробное слово лорда о собственном брате Ричарде Фенстоне, укротителе анаконд и преступнике.

Билл Баллантайн поднял лицо, испачканное машинным маслом, и начал вытирать грязные до локтей руки.

— Я же говорил тебе, командан, что ты блестящий детектив. Почти равный Шерлоку Холмсу.

Гигант обратился с такими словами к Морану, растянувшемуся на лужайке в парке Рокуэллов, задумчиво жевавшему коричневую былинку и наблюдавшему за другом, который чинил машину.

— Что произошло, то уже в прошлом, — протянул Боб, — так что не стоит об этом говорить.

— Но почему же! Ты говоришь об этом, как будто уже миновали годы, а прошло-то всего восемь дней, как закопали младшего Фенстона, да еще со всеми возможными предосторожностями, чтобы не было шума.

— Вот именно. И мне хочется поскорее забыть об этом…

Моран указал Биллу на Джона Фенстона и леди Этел, которые сидели на некотором расстоянии от них, молча держась за руки. Лица их были серьезны, но спокойны. И Боб почувствовал себя счастливым от того, что ему удалось отвести угрозу, висевшую над жизнью этих людей. Чтобы отделаться от мыслей об этом приключении, он проворчал:

— Кончай-ка ты копаться в моторе, Билл! Ты у нас прямо какой-то Леонардо да Винчи, вечно занимаешься механикой…

Колосс помотал своей рыжей головой.

— Можешь обзывать меня Леонардо и как-его-еще-там, но вот этот провод должен идти сюда, а теперь пару раз повернуть этот винтик… и у нашей машины не хватает только крылышек, чтобы взлететь…

— Ну и прекрасно, а то мы еще не закончили своей поездки по южным штатам…

Моран пригладил жесткий ежик своих волос.

— А все-таки жаль, что умер навсегда дракон Фенстонов! — вдруг воскликнул он.

— Да, его бы шкуру в твою парижскую гостиную…

— Я вовсе не об анаконде говорю, Билл, а о настоящем драконе…

— О настоящем?.. У тебя что, командан, заело переключатель скоростей?

— Заело?.. Вечно твои механические шуточки, Билл. Нет, давай поговорим серьезно. Я бы лично хотел встретиться с драконом.

— Ты же сам утверждал, что они не существуют…

— Конечно, не существуют, если в них не верят. Но вот если верят…

Тяжелые плечи Билла поднялись, потом опустились.

— Не впадай в детство, командан… Если так пойдет и дальше, ты станешь думать, что зря внес ясность в это дело…

— В каком-то смысле, пожалуй, что так, Билл. Знаешь, как бывает, когда закрываешь интересную книгу и читать уже больше нечего. Прежде чем раскрыть это загадочное дело, я в глубине души думал, что дракон Фенстонов реально существует. А теперь я знаю, что это был просто-напросто прожорливый толстый водяной червь…

Баллантайн расхохотался.

— Ну, с тобой не соскучишься, командан… Одного дракона потеряли, десять новых найдем. Мы их еще не раз будем встречать на своем пути…

Моран вскочил одним движением.

— А сам-то ты веришь в то, что говоришь, Билл?

— Я всегда говорю то, что думаю.

Боб решительно засучил рукава и полез во внутренности машины, весело проговорив:

— Устроим-ка последнюю проверочку мотору, чтобы он скорее отвез нас в страну, где детективы еще не совсем перебили драконов, любящих музыку и дающих возможность менестрелям сочинять прекрасные истории на благо больших и маленьких детей будущего…

• Предыдущая
• 17/17