Выбери любимый жанр

Самая высокая лестница (сборник) - Яковлев Юрий Яковлевич - Страница 54

Предыдущая
54/54

Изменить размер шрифта:

Рад улыбнулся. И лев тоже улыбнулся — его глаза посветлели, а зрачки стали крохотными, как булавочные головки.

Оркестр репетировал марш.

Рад и Кинг стояли в слабо освещённом проходе перед занавесом. Этот небольшой занавес отделял их от огромного, заполненного людьми цирка, от веселья и смеха, от музыки и разноцветных огней прожекторов. Но этот человеческий праздник как бы не касался тех, кто должен был выступать на арене. В океане праздника арена была круглым островом больших испытаний. Здесь испытывались ловкость, сила, выдержка, талант.

Для Рада же арена была тоже испытанием: сможет ли он убедить множество людей, что его друг Кинг не похож на тех львов, которых рисовало обычное воображение людей? Ему предстояло заставить людей поверить в доброту Кинга. А если это не удастся?

Неожиданно рядом с Радом появился Малыш. Маленький акробат поднялся на носочки и тихо, чтобы никто не слышал, сказал:

— Я был у него. Всё будет в порядке. Он сказал: «Пусть меня прогонят из цирка, но я своё дело сделаю!» Он ждёт сигнала.

— Спасибо, Малыш, — сказал Рад, — иди к своим, а то старик будет тебя ругать.

Старик Брагам и в самом деле был начеку. Он знал о таинственной дружбе его питомцев со львом и зорко поглядывал, чтобы они не очень-то полагались на эту дружбу.

— Подальше, подальше от льва! — говорил он своим мальчикам, оттесняя их от Кинга. — Если одним из вас полакомится лев, распадётся номер. А я слишком стар, чтобы начинать всё сначала.

Мальчики пятились и снова возвращались. В красных облегающих трико они были похожи на таинственных телохранителей царя зверей.

К Раду подошёл директор.

— Как ты, не трусишь? — спросил он.

— Не… трушу, — ответил Рад, хотя его познабливало от беспокойства.

Но боялся-то он не льва, а публики. Он не знал, что произойдёт за этим занавесом. Может быть, люди не примут Кинга, потому что он не будет прыгать через пылающий обруч, не будет рычать на укротителя и показывать любителям острых ощущений клыки. Сейчас люди увидят доброго льва.

Раздался смех. Рад вздрогнул. В проход арены вбежали два клоуна. Увидев льва, они остолбенели и, прижавшись лопатками к стене, крадучись прошли мимо.

И уже с манежа донеслось:

— Рад… Кинг… Удивительная дружба юноши и льва!

Рад набрал воздух, словно собирался нырнуть. Занавес с щелчком разлетелся в стороны, и свет цирка, сильный и радужный, ударил в глаза Раду.

— Прошу! — прозвучал рядом голос инспектора манежа.

Рад и Кинг взглянули друг на друга и пошли.

Манеж был обнесён большой круглой решёткой. Юноша и лев вышли на середину круга и остановились. Цирк притих в ожидании головокружительного трюка. Но никакого трюка не последовало. Рад заговорил:

— Товарищи, не бойтесь, это — лев. У вас есть кошки, собаки, лошади. А у меня есть лев. И он мой друг. Я его не дрессировал, не укрощал. Наши предки приручили собак, кошек, буйволов. А кого приручили вы? Как вы продолжили дело своих предков?

По цирку пронёсся шумок… Рад продолжал:

— Есть люди, которые даже разрушают это дело. Когда человек выбрасывает из дома кошку, то она приносит диких котят. Их нельзя взять в руки. Они родились не с любовью к человеку, а с ненавистью… Почему непременно надо бояться льва? Потому что он огромный? Потому что у него клыки и когти? А если огромный, сильный зверь предлагает вам дружбу, протягивает вам свою тяжёлую львиную лапу? Посмотрите ему в глаза. Сколько в них доброты и мужества. Он не разрывает меня на части. Он не тронет и вас…

И в это время произошло то, что не было предусмотрено ни директором, ни инспектором манежа. Большая круглая клетка вдруг легко отделилась от земли и медленно стала подниматься. Люди провожали её глазами, пока она не исчезла в тёмных недрах купола. А потом они посмотрели на манеж и увидели Рада и Кинга. Они стояли ничем не отделённые от зрителей. По цирку прошёл затаённый рокот… Словно в тишине о берег ударила морская волна.

— Видите, — сказал Рад, — ни на кого он не бросается. Никого не ест. Может быть, кто-нибудь из вас хочет подойти ко льву? Для этого не надо быть смелым. Надо только очень верить Кингу.

И тогда на арене появился маленький мальчик. Никто не заметил, как он поднялся со своего места, как сбежал вниз. Увидев мальчика, входящего на манеж, где сидел лев, люди ахнули — ещё одна волна ударила о берег. Кто-то вскрикнул:

— Спасите мальчика!..

Рад посмотрел на маленького смельчака и вдруг тихо воскликнул:

— Ромка! Родной! Откуда ты взялся?

— Мы все здесь! — сказал Ромка, — Приехали спасать Кинга.

И Ромка без тени страха шагнул ко льву. И когда он начал

ласкать грозного зверя, страх у людей прошёл. Он сменился каким-то замечательным, необъяснимым чувством радости, как будто здесь, на арене, совершилось удивительное открытие, от которого все люди стали выше и сильнее.

— Ромка! Молодцы, что приехали! — шептал Рад маленькому другу.

В это время ко льву направилась девочка. Это была Ева. Она не захотела уступить своему младшему брату.

Заиграла музыка. Тихая, похожая на колыбельную песню… И весь цирк затаив дыхание наблюдал, как двое маленьких ребятишек ласкали льва и как грозный зверь принимал их ласку.

Тогда один за другим стали подниматься все дети, какие были в цирке, и устремились вниз, к манежу. Дети первые поверили Кингу. Взрослые сдерживали их, но дети со всех рядов, из всех проходов спешили ко льву, чтобы погладить его, потрогать, поиграть с ним.

И в то мгновенье, когда уже десятки маленьких добровольцев были готовы выбежать на манеж, опустилась решётка. На этот раз, впервые в истории цирка, эта решётка оберегала не людей от зверя, а льва от зрителей. Ребята тесным кольцом окружили решётку. Как бы создали живую ограду, чтобы защитить льва от тех, кто не мог понять этого чуда — доброго льва.

Потом за кольцом детей образовалось кольцо взрослых, которых тоже потянуло к прекрасному существу.

Рад молчал, потому что то, что сейчас происходило на арене цирка, было красноречивее слов. Дети играли со львом.

А цирковые мальчики вдруг почувствовали себя просто мальчишками и, как на забор, влезли на решётку. Они были похожи на диковинных красных птиц, прилетевших из страны вечного лета. Они сидели на заборе и пели.