Мальтийский жезл [Александрийская гемма] - Парнов Еремей Иудович - Страница 59

• Предыдущая
• 59/93
• Следующая

— Все выдающиеся аббаты монастыря, — сообщила Коваржикова, — издавна покровительствовали искусству.

— Оно и видно, — поддакнул капитан милиции, с интересом разглядывая бронзовые переплетения небесных сфер.

— Если во времена контрреформации монастырь превратился в центр по онемечиванию, то с конца восемнадцатого века тут возобладали идеи чешского Возрождения, — пояснил Гаек.

— Совершенно верно, — подтвердила пани Коваржикова. — Разумные идеи просвещения, просочившиеся сквозь монастырские стены во времена настоятелей Траутмансдорфа и Райтенбергера, — она показала портреты, — подвигли часть капитула на изучение естественных наук. Так было укомплектовано богатое собрание по всем отраслям знания: от алхимии и астрологии до математики и медицины. Некоторые каноники ставили различные опыты и прославились учеными трудами, подобно Грегору Менделю, открывшему законы генетики. Следствием подобных начинаний явилось основание бальнеологического курорта Марианске-Лазне, где лечение минеральными водами удачно сочеталось с торфяными припарками и фитотерапией.

— Интересно, — торопливо записывая, кивнул Березовский. Теперь он боялся пропустить даже слово и, напряженно следя за пояснениями экскурсовода, то и дело оборачивался за помощью к Гаеку, взявшему на себя роль переводчика. — Получается, что в монастыре были специально оборудованные лаборатории?

— Недостатка в оборудовании монахи никак не ощущали, пан списовател, — полное лицо Коваржиковой расплылось в добродушной улыбке. — Мы даже планируем открыть специальную выставку. Особый расцвет подобных исканий приходится на эпоху Рудольфа Второго. Многие из тех, кто, спасаясь от преследований инквизиции, покинули свою родину, нашли приют в этих стенах. Беглецов, которым покровительствовал сам император, не только спасли от костра, но и дали им возможность продолжить исследования.

— Прямо в кельях? — удивился Березовский.

— Зачем? Этого не позволял строгий премонстрантский устав. Здание монастыря, как вы, возможно, успели заметить, окружают многочисленные хозяйственные пристройки. Там и размещались лаборатории. Остатки горна и мехи, которые приводились в движение падающей водой, сохранились до наших дней.

— И я смогу все это увидеть?!

— Пожалуйста, нет ничего проще… При монастыре работали пивоваренный завод, мельница и кузнечный цех. Про всевозможные амбары, конюшни, каретные сараи и хлева даже говорить не приходится. Имелась, конечно, и специальная аптека, которая славилась далеко за пределами Чехии. Некоторыми из ее рецептов по сей день пользуются в Марианских Лазнях и Карловых Варах. Больные, приезжавшие со всех концов света, Давали монастырю самый большой доход. Потому-то и хватало средств на приобретение картин, книг, редких статуй и научных приборов. Строительные работы не прекращались вплоть до гитлеровского нашествия. Уже на моей памяти к аббатству было пристроено самостоятельное крыло для размещения художественных и литературных собраний. Монастырь окружают сады с оранжереей, английский парк. Рядом с госпиталем, при котором была богадельня, находился особый садик с лекарственными растениями. Была здесь и своя почта, откуда сушеные травы рассылались по всему миру.

— Расскажите немного про библиотеку, — попросил Березовский.

— Наиболее интересной частью монастыря, доступной для широкой общественности, безусловно, является библиотека, — пани Коваржикова с готовностью выдала заученный текст. — Она была построена в начале века в стиле старинных барочных залов. Потолок украшают фрески художника Кратнера. Книгохранилище насчитывает восемьдесят тысяч томов. В это число входят ценнейшие оригиналы рукописей. Самая древняя датируется девятым веком. Это известный памятник западноевропейской литературы — древневерхнегерманский вариант молитвы святому Иимраму. К числу уникумов относятся также списки «Жизнеописание брата Грознаты» и так называемый «Тепланский кодекс» конца четырнадцатого века. С точки зрения книжного искусства наше собрание славится своими травниками и требниками в богатом художественном оформлении. Они выполнены во второй половине пятнадцатого века по заказу аббата Гусмана.

— А где хранятся герметические сочинения? — не сдержал нетерпения Березовский.

— Прошу за мной, — Коваржикова повела к лестнице. — Здесь представлены наиболее редкие первопечатные издания. — На верхней галерее она задержалась возле шкафа с бюстом Пифагора. — Мы располагаем коллекцией в пятьсот инкунабул, датируемых пятнадцатым веком. Многие из них были приобретены сразу после выхода в свет. Помимо религиозных сочинений, библиотека содержит многочисленную литературу по разным отраслям науки шестнадцатого — двадцатого веков: от Коперника до Эйнштейна. Что же касается лженаучных работ оккультного характера, — последовал знак перейти к следующему шкафу, — то мы выделили их в специальный раздел. Тут вы найдете астрологические атласы и алхимические трактаты.

— Как много! — восхитился Березовский, любуясь лоском кожаных корешков. — И все это можно взять в руки?

— Пожалуйста, — улыбнулась Коваржикова, отмыкая певучий замок. — Если желаете ознакомиться подробнее, я провожу вас в читальный зал. Нужно лишь заполнить требование на интересующую вас книгу. Таков порядок.

Березовский раскрыл взятый наугад пергаментный манускрипт, оказавшийся своего рода астрономическим сводом. Раскрашенные чертежи зодиака с причудливыми фигурами чередовались длинными рядами таблиц. Характерных для астрологии квадратов, разделенных на планетные «дома», не было и в помине.

— Наверняка тут есть книги, которых не касалась рука исследователя! — Юрий Анатольевич принялся азартно перебирать тома. — Например, эта? — он выхватил весьма громоздкую «Книгу духов» с магическими чертежами и формулами, написанными тайным колдовским шрифтом. — Неужели в святых стенах католического монастыря скрывались черная магия и самое махровое дьяволопоклонство?

— Хотите полистать? — Коваржикова выдвинула скрытый в деревянных панелях пюпитр.

— Обязательно! — кивнул Березовский, не отрывая глаз от мохнатых химер с перепончатыми нетопыриными крыльями, клювами колпиц и хвостами морских гадов. Фантазия анонимного заклинателя демонов поражала не столько своей необузданностью — ему было далеко до Босха [119], — сколько наивностью. Престолы, власти и прочие чины сатанинского воинства выглядели довольно комично. — Безумно интересно! У вас в каталоге имеются карточки на все эти книги?

— Разумеется. Книжный фонд монастыря Тепла включен в единую систему чехословацких библиотек.

— Мне нельзя поселиться где-нибудь поблизости? — Березовский умоляюще взглянул на Гаека, напрочь позабыв об основной цели своего визита. — Ведь только для того, чтобы просто перелистать эти груды, понадобится не меньше недели!

— Что-нибудь придумаем, — скрывая улыбку, пообещал Гаек, переглянувшись с капитаном Соучеком.

— Можно я уже сегодня что-нибудь возьму? — не в силах расстаться с рукописью, спросил Березовский.

— Пройдемте в читальный зал, — напомнила Коваржикова. — Там есть полная картотека. Пока вы будете выбирать, я заполню на вас читательский формуляр.

— Формуляр? — завороженный близостью непомерных сокровищ, бедный историк несколько ошалело взглянул на смотрительницу. — Ах да, пани Коваржикова, конечно! — вспомнил он, пробуждаясь от временного умопомрачения. — Вы ведь на каждого читателя должны завести формуляр! Так?

— То так, — она в свою очередь удивленно захлопала глазами. — Разве в Советском Союзе другой порядок?

— Нет-нет, тот же самый! — прижимая к груди увесистый фолиант, страдальчески поморщился Березовский. — Я совсем о другом, пани Коваржикова. У меня очень важный вопрос. Собственно, ради этого я и приехал, но тут у вас такие соблазны, что, извините, совсем из головы вылетело… Дело в том, что я бы хотел ознакомиться с книгами, которые в прошлом году…

— Соудруг интересуется одним читателем, — перевел недоумевающей пани Коваржиковой капитан Соучек.

• Предыдущая
• 59/93
• Следующая