Лаура и тайна Авентерры - Фройнд Петер - Страница 22
- Предыдущая
- 22/97
- Следующая
Когда Лаура вышла в коридор, мисс Мэри почти достигла лестницы.
«Что-то здесь не так», — подумала Лаура. И тут она вдруг поняла, что именно не так: в то время как она прекрасно слышала звук своих собственных шагов, учительница передвигалась бесшумно, почти не касаясь ногами пола. Лаура пригляделась, и ей показалось, что мисс Мэри даже не шевелит ногами! Хорошо, допустим, на ней длинная накидка и ног под ней не видно, но ведь даже тяжелая материя не выдавала никакого колебания. Ни волны, ни складки — ничего. Хрупкая фигурка учительницы просто плыла по воздуху, беззвучно и без всяких усилий плавно скользила по направлению к лестнице.
«Странно, — подумала Лаура. — Очень странно!»
Тусклый ночник и слабый лунный свет, то тут то там проникающий через узкие окна, плохо освещали длинный коридор. В полумраке ниш вырисовывались призрачные силуэты, напоминавшие кровожадных убийц, подкарауливающих в засаде свою жертву. И хотя Лаура знала, что это всего лишь старинные рыцарские доспехи, расставленные по обеим сторонам коридора, ей все равно стало не по себе. По коже побежали мурашки.
Добравшись до лестницы, Лаура облегченно вздохнула. Здесь, правда, было ненамного светлее, но зато нет страшных, навевающих ужас огромных фигур.
Призрачный лунный свет струился сквозь небольшое круглое окно над входом и освещал картину на противоположной стене холла. Лаура ненароком скользнула по ней глазами. Но то, что она увидела, заставило ее оцепенеть от ужаса. Как вкопанная, она неподвижно застыла с раскрытым от изумления ртом. Ей даже пришло в голову, что все это сон. Ведь в это невозможно было поверить — на картине осталась только молодая женщина в белом платье. Она в упор смотрела на Лауру бесконечно печальными глазами. Но волк, большой черный волк, который всегда лежал у ее ног, бесследно исчез!
Лаура зажмурилась и замотала головой. Нет, не может быть! Наверное, померещилось! Она быстро заморгала и протерла глаза руками — волка действительно не было на картине. Место у ног женщины в белом было пусто и выглядело так, как будто там вообще никогда и никого не было. Сильва, в полном одиночестве, продолжала стоять на лесной поляне, в упор глядя на Лауру.
Этому может быть только одно объяснение — кто-то закрасил волка! Но зачем? И трудно представить, чтобы кто-то успел это сделать за то короткое время, что прошло после ужина! Ведь когда они с Каей возвращались из столовой к себе в комнату, картина выглядела как обычно, в ней тогда еще не было ничего странного.
И тут Лаура услышала завывание волка. Казалось, оно доносилось из Мертвого леса, начинавшегося сразу же за парком. Ошибиться она не могла, так как вскоре вой повторился снова. Что это значит? Неужели волк с картины ожил?..
Ерунда! Лаура разозлилась. И придет же такое в голову!
Скрип двери прервал ее мысли. Девочка увидела, что мисс Мэри уже выскользнула на улицу, и поспешила за ней.
Когда Лаура оказалась за дверью, в лицо ей ударил холодный ветер, и, хотя она старательно укуталась в теплую куртку, ее все равно знобило от холода.
Мэри Морган уже плыла по песчаной дорожке, и Лауре пришлось поторапливаться, чтобы не потерять ее из виду. Девочка быстро сбежала по ступенькам, мимо каменного великана, державшего козырек, и через несколько секунд оказалась на песчаной дорожке, ведущей в парк. Обернуться и посмотреть на атланта Лауре не пришло в голову.
Зато он смотрел ей вслед. Каменный гигант, скосив глаза и нахмурив брови, провожал ее задумчивым взглядом. Он даже повернул голову, чтобы было лучше видно. Но то, что он видел, казалось, совсем его не радовало. Наоборот, взгляд его был серьезным.
Очень серьезным.
Узкая дорожка вела вдоль главного корпуса интерната. Лаурина куртка, как красный стоп-сигнал, мелькала в темноте между деревьев. Девочка поспешно шла вслед за учительницей, которая беззвучно скользила в добрых двадцати метрах впереди нее. Гравий хрустел у Лауры под ногами, холодный сырой воздух щекотал в носу и пах — нет, к сожалению, не снегом. Это Кастор Дитрих научил Лауру различать запах предстоящего снегопада. Он вообще многому ее научил. Она знала теперь, что человеку наблюдательному природа может раскрыть немало своих секретов. Но сейчас в воздухе пахло — увы! — только прелой листвой да гнилой древесиной.
В одном из окон третьего этажа дрогнула штора. Это было окно учительской. И хотя свет там не горел, за стеклом угадывались призрачные очертания темной фигуры, напряженно и пристально вглядывающейся в темноту парка.
Лаура не знала, что за ней наблюдают. Но краем глаза все-таки уловила какое-то движение. Она повернула голову и посмотрела на главный корпус — там, в окне учительской, раскачивалась занавеска. Темного силуэта за стеклом уже не было.
Когда девочка снова повернулась к мисс Мэри, та уже скрылась в облаке густого тумана, стремительно расползавшегося по всему парку. Лаура пошла быстрее. Через несколько шагов и ее поглотила серая пелена, сквозь которую абсолютно ничего не было видно. Ни мисс Мэри, ни какой-либо другой живой души. Туман становился все гуще и гуще. Из него, словно привидения, навстречу Лауре вырастали фантастические тени кустов и деревьев, обрамлявших дорогу с обеих сторон. Вдалеке заскулила лисица, и две крылатые тени беззвучно пронеслись над головой. Девочка не успела испугаться, как они уже скрылись. Она стала уговаривать себя, что это всего лишь совы, устроившие себе гнездо на большом дубе рядом со спортзалом.
Дойдя до развилки, Лаура остановилась, так как не знала, в какую сторону повернуть. Она совершенно не представляла себе, куда собиралась вести ее мисс Мэри. Учительницы нигде не было видно, поэтому девочка несколько мгновений растерянно потопталась на месте, пока наконец не решилась свернуть направо. Если Лауре не изменяла память, эта дорожка должна была вести к домику профессора Моргенштерна, расположенному позади центрального корпуса в тихой уединенной части парка. «Может быть, мы идем именно туда», — подумала Лаура и обреченно двинулась дальше.
Туман стал настолько густым, что впереди уже ничего нельзя было различить. Лаура видела лишь дорожку прямо у себя под ногами; очертания кустов и деревьев парка по обеим сторонам дорожки растворились в белесой вязкой пелене. А дома директора все не было видно, хотя, по расчетам Лауры, она давно уже должна была до него дойти. Тропинка, казалось, была бесконечной и уводила ее все глубже и глубже в таинственную, фосфорическую мглу. Лауре наконец стало ясно, что она заблудилась. Она не знала, где находится. Ее охватила паника, и хотя она понимала, что это абсолютно бессмысленно, все равно ускорила шаг, а потом бросилась бежать со всех ног.
Вдруг из тумана ей навстречу вынырнуло жуткое существо. Лаура чуть было не закричала, но вовремя поняла, что это гигантская лошадь огромной статуи Раймара фон Равенштайна, установленной на небольшой поляне посреди парка. И все-таки сердце девочки бешено колотилось, когда она неуверенным шагом приблизилась к каменному рыцарю.
Эта статуя была изготовлена по приказу Жестокого Рыцаря еще при его жизни, в тысяча сто пятьдесят третьем году, вскоре после возвращения его из крестового похода, в котором он провел несколько лет. Наверное, предчувствовал, что после смерти никто не прольет по нему ни единой слезинки и уж тем более не поставит памятника. Поэтому сам решил позаботиться об увековечении себя для потомков и приказал одному из местных скульпторов изваять себя верхом на любимом коне, — скульптура из гранита должна была выглядеть как можно более «натурально».
Из-за темноты и густого тумана статуя казалась более устрашающей, чем обычно. Лаура боязливо подняла глаза на ужасного рыцаря, который в полном боевом снаряжении, с тяжелым большим мечом на боку сидел верхом на своем верном коне и пристально смотрел вдаль.
У настоящего Раймара, по-видимому, были дьявольски безобразные черты лица, так как даже приукрашенное его изображение производило необыкновенно мерзкое и гнетущее впечатление. На его глаза падала тень от массивного шлема, но вовсе не потому они выглядели такими холодными и злыми — глаза Раймара действительно были холодные и злые, и даже его каменное изваяние продолжало наводить ужас на всех, кто его видел. Должно быть, своим устрашающим видом он отпугивал даже птиц, так как они боялись садиться ему на голову, не говоря уже о том, чтобы ненароком запачкать ее. Во всяком случае, так утверждал Альбин Эллеркинг. И по всей вероятности, это действительно было именно так, потому что до сих пор не слышали, чтобы хоть один человек лично стал свидетелем подобного святотатства.
- Предыдущая
- 22/97
- Следующая
