Харри Проглоттер и Волшебная Шаурматрица - Панарин Сергей Васильевич - Страница 12

• Предыдущая
• 12/33
• Следующая

– Может, и подскажу... – буркнул Камень.

– Э-э-э... – начал издалека Харри Проглоттер. – А подскажите, пожалуйста, как подняться наверх?

– Ну, во-первых, можно взлететь, – занялся перечислением Лежачий Камень. – Во-вторых, можно подождать, пока кто-нибудь не скинет сверху веревку. А в-третьих, можно воспользоваться лифтом Дюка Ньюкема.

– Кого? – не понял Джеймс Барахлоу. Молли и Харри тоже не знали, о ком речь, но не успели проявить непросвещенность.

Зато эльф-домовой выказал недюжинную осведомленность:

– Дюк Ньюкем?! Вы не знаете кровавого Дюка?! Да это же эльфийского изверг рода! И не только... Скольких моих соплеменников он положил, о-о-о!.. И чего ради? Того ради, чтобы перейти на другой уровень! Темной Силы раб, однако...

Йода продолжал вещать, но его никто не слушал.

Молли толкнула локтем Проглоттера, мол, узнай, где лифт. Харри попробовал:

– Скажите, Камень, а...

– Не даром.

– Что не даром? – напрягся Барахлоу.

– Информация, – ответил Лежачий Камень. – Первый вопрос бесплатно, последующие за плату.

– Держи карман шире! – возмутился Барахлоу.

– Очень неэтично, молодой человек? очень! – обиделся Камень. – Какой карман? Где вы видите карман? Все норовят обидеть того, от кого не получишь сдачи!

Молли закатила глаза и беззвучно сплела длинное осуждающее заклятие в адрес Джеймса, Камня, Бабаянуса и родителей Харри Проглоттера.

Тут снова подал голос заткнувшийся было Йода:

– А чего вы хотели, друзья мои? Это же граница Жмотляндии. В Жмотляндии частным предпринимательством занимаются все. Особым пользуются почетом услуги консультационные. Здесь и пословицы соответствующие: «книги счет любят, а деньги – лучший подарок». Или вот, к примеру...

Ребята снова перестали внимать речам домового и переключились на решение проблемы лифта.

– Уважаемый Камень, – взяла инициативу в свои руки Молли Козазель. – И сколько же вы берете за информацию о подъемнике? И в какой валюте?

– Ха! – саркастически усмехнулся Камень. – Деньгами не откупитесь. Куда мне их девать, да и кто помешает вам их забрать? Я же не глупый чукча какой-нибудь из анекдота.

– А чем же тогда расплатиться? – совсем растерялся Харри.

– Чем, чем... Хорошей незамызганной историей или басней, или еще какой устареллой, но, чур, у Михаила Успенского не красть!

– Опаньцы, попали!.. – вырвалось у Барахлоу.

– По-любому, – согласилась Молли.

Йода мигом закрыл рот, переводя взгляд с одного спутника на другого.

– Я расскажу, – заявил после долгого молчания Харри.

Все с интересом уставились на юного мага. Даже огромный черный волк выглянул из кустов, его можно было бы легко заметить, кабы не удивление: надо же, застенчивый тупой Харри Проглоттер – и чего-то там расскажет.

– А что? – возмутился общим недоумением Харри. – У меня, между прочим, дед из русичей, много историй знает... Еще больше придумывает...

– Итак, – торжественно изрек, входя в раж рассказчика, Харри Проглоттер. – Имеющий уши да услышит, имеющий попу да присядет, потому как история моя не будет короткой. И будет слово мое былинным, то есть правдою. Почнем же...

Конечно, нелепо нам будет, братия, тягаться в песне с Бояном. Но за братом его младшим, Аккордеонием, угонимся. Како же Аккордеоний, сын великого русского народа, гимны слагал исключительно для отца, так и мы сподобимся спети.

Да не затмим же мы сказом своим жемчуга, кои даровал нам Аккордеоний: «Дартаньянко и три богатыря», «Алеша Попович – Суперзвезда», «Тимурий и его дружина» и иже с ними. Да не переплюнем по забойности песнь его хвалебную «Такого, как Владимир Красно Солнышко, – чтобы не пил. такого, как Владимир Красно Солнышко, – чтобы любил...»

И да пойдем же мы в изложении своим путем. Жили три богатыря силы недюжинной: Ратибор, Недобор и Крохобор.

Первый из них, Ратибор, сын Женолюба, о многих битвах славных мог поведать, ведь участвовал он в них и сам всё примечал: из кустов-то далече видать.

В последней же сече своей совершил Ратибор подвиг беспримерный. А дело так было. Стоял Женолюбович посреди поля вольного с мечом в руке. Задумался-замечтался и не заметил, как выросло перед ним войско татарское – тьма-тьмущая.

Обидно богатырю: ни кустика, ни ложбиночки, дабы схорониться от иноверцев басурманствующих. Дрогнула рука богатырская, не удержала меча булатнаго. Упал меч прямехонько на Красную Кнопку. Так погиб сам Ратибор Женолюбович и войско татарское извел.

А вы говорите, Тунгусский метеорит...

Но мы уж о другом витязе сказывать станем, о Недоборе Близоруковиче.

Поссорился как-то князь Близорук, отец Недоборов, с князем Дальнозором из-за деревни Первачовые Самогонищи. Каждый хотел владеть ею – тамошние мастерицы сподобились гнать магическую водицу мутного цвета. Опосля потребления той чудо-водицы люди становились веселые да сговорчивые, в терминологии неразборчивые. Правда, наутро головушки болели да лица серели, но ведь всяк знает: за счастие платить надобно.

Вот и стал Близорук бранить Дальнозора:

– Отступись от Первачовых Самогонищ, стар ты для веселий алкоголесодержащих!

Поспешаю пояснить: веселья алоголесодержащие есть старинный народный обычай, коему и обязан всеми своими неизбывными проблемами да вопросами великий русский народ. И нерусский тож.

А Дальнозор-то отвечает:

– Полно те, Близорук! Молоко еще на губах твоих не обсохло, а ужо урчишь аки сепаратор!

Обиделся Близорук и убыл ни с чем. Отсюда, кстати, берет начало изречение «сепаратный мир».

Но недолго сей мир продолжался. Выехал против Дальнозора Недобор Близорукович и победил его в княжеской усобице, характерной для периода феодальной раздробленности.

На ту беду, Дальнозор был дядькой богатыря могутного Крохобора.

Сам-то Крохобор приходился сыном прекрасному витязю Девкобору (вы еще не запутались?).

Бают старики, что высоко было искусство воинское Девкоборово. Какую девицу Девкобор ни увидит – сразу с ней ратится. И Зинку, королеву воинов, победил. И Эльвирку, повелительницу тьмы. И Сейлормун, воина в матроске.

А основное дело так вышло. Встретил Девкобор Дункана Маклауда из клана Маклаудов и давай с ним биться. День бьются не разобьются, два бьются – не разобьются, три бьются – не разобьются. Тяжко Девкобору стало с непривычки-то, он же спринтер, а не стайер... А тут мышка пробежала, хвостиком богатыря нашего задела, он и рухнул, как комбайном «Дон» подкошенный.

А Дункан Маклауд говорит человеческим голосом: «Крути, не крути, а останется только один». Ну, сказал он так, мечом на Девкобора замахнулся и совсем уж было один остался, да наш витязь изловчился и из положения лежа нанес коварный удар. Приемчик-то этот он у хитрых японцев подглядел, «неотражучи кочерыгачи» называется.

Как водится, молнии помелькаху, громы порокотаху – всё как положено...

Тут бы и сказу конец, но Маклауд был названым братом витязю Ратибору. А тот еще главного подвига с Красной Кнопочкой-то не содеял.

Поклялся тогда Ратибор Женолюбович отмстить неразумному Девкобору за позор, нанесенный брату. Объявил Ратибор Девкобору «вынь диету» (это когда богатырь клянется мяса не есть, пока не отомстит).

Против кровничка Девкобор выставил сына своего, Крохоборушку Беспроигрышного.

Крохобор-то имя таково получил оттого, что сызмальства борол всех подряд: мамку, папку, дедку, репку, няньку, Батут-хана вот тоже на кулачках заделал, и прочая.

Правда, очень уж хотел Крохобор померяться силой с татаро-монгольским ратником Искендером Матрос-беем, но не успел. Положил Матрос-бей свое жирно телушко, спасая поганых товарищей.

• Предыдущая
• 12/33
• Следующая