Побег к смерти - Квентин Патрик - Страница 4

К моему крайнему изумлению, вдруг она спросила:

— А что, продюсеры способны на романтические похождения в темном Юкатане?

У меня слегка кольнуло сердце.

— Все возможно. При наличии достаточного повода.

Она взяла меня за обе руки, наклонилась ко мне и поцеловала прямо в губы. Это был продолжительный поцелуй, с претензией на пылкую страсть, однако не очень убедительный. Он напомнил мне поцелуи, которыми награждают выигравшего этот приз кинозвезды в лотерее с благотворительными целями.

Она отстранилась от меня.

— Ну, как? Достаточный повод?

— Подойдет.

Я обнял ее за талию, но она выскользнула от меня со словами:

— Только не сейчас, когда вы кругом обмазаны мазью.

Она подошла к кровати, завинтила крышку баночки и поставила ее на ночной столик.

— Завтра нужно будет еще раз помазать. Ну, пока, увидимся через несколько минут. На террасе.

В замешательстве, заинтригованный, и в то же время не в силах заглушить возникшие подозрения, я стал одеваться. Надел чистую рубашку, завязал галстук, надел пиджак и прошел по саду в центральное здание отеля. Мазь утишила боль. Я с удовольствием думал о своей исцеленной коже и о Деборе.

За исключением группы официантов, столпившихся в одном углу, длинная терраса была пуста. Вероятно, сейчас не сезон для туристов.

Я заказал ромовый коктейль и сидел, потягивая его и наблюдая за крупными мотыльками, порхающими в темном саду, и думал о девушке, которая может быть в один момент такой напуганной до смерти, а буквально через несколько минут такой неубедительно страстной. Но я ничуть не боялся попасть в ловушку. Она была слишком молода.

Сзади меня послышались чьи-то шаги. Я повернулся. Ко мне приближалась миссис Снуд в кричащем красном вечернем платье. Она подправила косметику, и все же, несмотря на все ее великолепие, по-прежнему оставалось впечатление неряшливости.

При виде меня в ее черных пытливых глазах вспыхнула радость. Она бухнулась на стул рядом со мной и сказала с укоризной:

— Ах вы плут этакий. Ведь я собиралась оплатить этот ваш бокал, — и быстро добавила: — Сколько с вас взяли?

— Они ничего мне не сказали.

Я думал о Деборе, о том, как она спряталась в деревенской лавочке. Если миссис Снуд является причиной ее страха, я об этом скоро узнаю.

Подошел официант. Миссис Снуд заказала шотландское с содой и на уморительном испанском пыталась объяснить ему, что она заплатит и за мое вино тоже. Когда официант ушел, она обратилась ко мне:

— Как вам нравится мое платье? В Штатах мне сказали, что оно исключительно подойдет для Мексики. Обратите внимание на оттенок. Самый модный. Семьдесят пять долларов пятьдесят центов. Вы думаете, меня надули? Ну да ладно, не беда.

Официант принес виски. Поток болтовни миссис Снуд не прекращался. Она рассказала мне о дороговизне в Гватемале, откуда она только что приехала, высказала предположение относительно цен в отелях Акапулько, куда она обязательно заглянет перед тем, как вернуться в Ньюарк. Я подумал, до чего же типичными туристами могут быть некоторые люди. Она казалась какой-то искусственной, как иностранная актриса, изображающая американку, причем американок-то она изучала по страничкам юмора в журналах.

Дебора не появлялась. Я услышал сзади на темной дороге звук автомобиля. Вероятно, официанты тоже услышали его, так как один из них поспешил встретить вновь прибывших.

Вскоре они показались на дорожке, идущей к нам. Приехали три гостя: одинокий американец и пара. Мужчина из этой пары, вероятно, тоже американец. Огромный, лет сорока, с розовым, пышущим здоровьем лицом, красно-рыжими волосами и слишком длинными руками, которые неловко болтались, когда он шел. Идущая рядом с ним девушка представляла собой резкий контраст. Вероятно, она из латиноамериканской страны. Маленькая, хорошенькая, индейского типа с красивыми огромными глазами и довольно толстыми ногами.

Вместе с ними шел мужчина, в котором я узнал шофера экскурсионной машины из отеля «Юкатан». Вновь прибывшие столпились у стола портье. А я вспомнил, что Дебора говорила мне, что она опоздала на экскурсионную машину. Собственно, это и явилось предлогом для ее поездки со мной.

Сознание того, что она солгала — сам по себе факт пустяковый, — вдруг насторожило меня. Я стал по-другому воспринимать все происходящее здесь на террасе. У меня появилось такое ощущение, что все кажется не тем, чем является на самом деле. Голоса людей у стола портье казались мне нереальными, болтовня миссис Снуд — воркотней какого-то животного. Даже сад показался мне декорацией, вырезанной из картона, нечто искусственное, предназначенное для того, чтобы скрыть зловещую действительность.

Мои размышления были прерваны голосом американца:

— Не возражаете, если ваш земляк присоединится к вам за столом?

Я оглянулся. То же самое сделала миссис Снуд, прервав свое щебетанье. Около нас стоял только что прибывший американец. На нем был спортивный пиджак довольно неряшливого вида, мешковатые фланелевые брюки и желтая рубашка с расстегнутым воротом. Он был или чересчур светлый блондин, или просто седой. Я не был уверен. И вообще он производил странное, неопределенное впечатление: ему могло быть и сорок пять, и пятьдесят пять лет. У него могла быть любая профессия, начиная от инженера, кончая агентом по рекламе. Лицо с огромными очками в черепаховой оправе тоже было какое-то неопределенное. Он как-то странно улыбался, от чего глаза у него почти совсем закрывались, а с обеих сторон рта с довольно тонкими губами неожиданно появлялись девичьи ямочки.

— О, конечно, садитесь.

Миссис Снуд рассматривала его, не скрывая своего интереса. Радушие, которым она, очевидно, совершенно не могла управлять, заставило ее сказать:

— Выпейте с нами.

— Так, так. Это идея. Неплохая идея.

Незнакомец уселся в кресло, а затем, слегка приподнявшись, протянул руку миссис Снуд:

— Мое имя Билл Холлидей, Кливленд, Огайо.

Миссис Снуд и я в свою очередь представились ему. Он осмотрелся с видом человека, знающего всему цену.

— А у них здесь отлично.

— Жульническое заведение, — вставила миссис Снуд.

— Well, — произнес он это слово так, как произносят люди, собирающиеся сказать или что-нибудь глубокомысленное, или очень забавное. — Но вы знаете, как это бывает. С их точки зрения, мы, американцы, страшно глупый народ: приезжаем сюда смотреть на развалины. А эта гостиница единственное место, где можно остановиться, вот они и дерут с нас любую цену.

Я был слегка огорчен тем, что на протяжении такого короткого промежутка времени встретился еще с одним индивидуумом, который денежные расчеты ставит превыше всего. Но зато его присутствие до некоторой степени сняло с меня бремя общества миссис Снуд. Они, видимо, с первого взгляда понравились друг другу. Холлидей заказал виски с содовой, и они начали трещать о сестре миссис Снуд, которая когда-то жила в Акроне.

Как это бывает на сцене, они затеяли банальный разговор для того, чтобы скрыть истинное впечатление от выхода главного лица пьесы. Так как я все время думал о Деборе, то решил, что они ожидают именно ее выхода.

И вот она появилась.

На ней было длинное белое вечернее платье, в котором она выглядела как нечто нереальное, дух, видение. Одним небесам известно, как это ей удалось сохранить в чемодане совсем не измятое платье.

На пороге террасы она помедлила немного и затем подошла к нам. Сейчас она выглядела как первоклассная модель с Пятой авеню, некая красочная реклама нового сорта папирос или нового средства для полировки ногтей «Хотите выглядеть очаровательной по вечерам?».

Я удивился: откуда у нее столько шика, у девчонки, которая всю свою жизнь болталась с отцом-археологом по пустыням Центральной и Южной Америки?

Я ожидал проявления какой-нибудь неловкости при встрече ее с миссис Снуд, но абсолютно ничего не заметил. Дебора села на пустой стул рядом со мной, без всякого любопытства взглянула на моих двух собеседников и пробормотала: