Средневековая история. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 70
- Предыдущая
- 70/307
- Следующая
Но это же нее повод потакать малявке?
Лиля послушала испуганную Мэри — и коротко распорядилась:
— Подайте девочке таз для умывания — и пусть спускается в столовую. Ужин готов?
— Да, ваше сиятельство.
— И что у нас?
— Овощи. Как вы распорядились — печеная… кар… кор…
— Картошечка.
— Да, ваше сиятельство. Отварное мясо. Зелень и фрукты.
— Отлично.
Лиля планировала устроить небольшой ужин для тех, кого хотела сделать своей командой. Но пока — рано. Слишком рано. Да и малявка ей обедню постарается испортить. Скорее всего.
Все для этого сделает.
В этом Лиля убедилась, когда увидела Миранду Кэтрин Иртон за столом.
Мелкая заняла графское кресло и смотрела оттуда с вызовом. Пыталась. Но из?за массивного стола виднелись только глаза и уши, что безусловно портило вид.
Лиля даже и не подумала останавливаться или менять курс. Она спокойно прошла к креслу в сопровождении вирман.
Не можешь использовать то, чего нет?
Используй то, что есть!
Например, когда ты большая, а оппонент — маленький. Когда ты в сопровождении свиты, а ребенок только в сопровождении кормилицы, которая подозрительно бледнеет при виде обвешанных оружием воинов.
Некрасиво?
А почему?
Даже Макаренко сначала своих беспризорников выдрал, а потом уже воспитал. И скажите, что не так.
Тем более — капризная соплюшка. Наглая и избалованная. Себя только стоит вспомнить. То есть Лилиан Брокленд. Алевтине?то Скороленок сие было неведомо. Не до капризов. Выжить бы.
Так что Лиля поглядела на ребенка с явным пренебрежением. Потом подняла маленькое личико за подбородок. Пригляделась.
Принюхалась.
Не мылась.
Отлично!
Чтобы приручить ребенка — надо его сначала смутить и удивить.
— И что же это мы видим? Вами трубы чистили, юная госпожа?
Миранда только глазами хлопнула. Дернула головой, но Лиля держала крепко.
— Н — нет…
— И пахнет, как из выгребной ямы. Как вы думаете — это достойно дочери графа?
Девочка оказалась в замешательстве. Если бы ее начали ругать, она бы поняла. Но холодная ирония — это было для нее в новинку… Так с ней никто не разговаривал. Ни родные, ни отец…
А скандалить тоже не получалось. Вирмане смотрели весьма недружелюбно. И на лицах читалось, что всем плевать на ее титул. А кое — кому даже два раза. Уши надерут. Или отшлепают. Пару раз с девочкой такое случалось, когда она доводила отца. И Миранда предпочитала не скандалить в его присутствии. Такие вещи дети понимают быстро.
— Н — нет…
— Вот именно. Поэтому я отложу ужин на то время, которое вам потребуется, чтобы привести себя в порядок. Вы — дочь графа. И должны выглядеть соответственно. Вы знаете, что такое графский титул?
Миранда хлопнула глазами. И Лиля продолжила.
— Это значит, что вы должны быть примером, опорой и защитой для живущих на ваших землях. А вы даже умыться не можете. Стыдитесь, госпожа…
Миранда была растеряна. Ошарашена. И Лиля подумала, что первую схватку она выиграла. Но далеко не войну.
И кивнула маячившей в дверях Эмме.
— Быстренько, помогите виконтессе Иртон умыться. И обязательно помыть руки.
Миранда повиновалась. Лиля уселась в освободившееся кресло и подумала, что ей придется приложить массу усилий, чтобы приручить этого дитенка.
А приручать надо.
Зачем?
Ну если романтично и лирично — это ребенок. Оставшийся один, в чужом месте, беспомощный, тут же жалость и инстинкт продолжения рода…
Это о романтике.
А если о практике….
Миранда — это еще и инструмент управления ее отцом. Может, жену Джерисон Иртон и не любит. Но дочь…
Дочь он любить должен. Или нет?
Лиля потерла виски. Память ей ничего не говорила. Надо пошептаться на эту тему с Эммой. Пусть поговорит с прибывшими слугами. А потом перескажет ей последние сплетни.
***
Миранда появилась умытая, но явно опомнившаяся. И определенно собралась устроить скандал. Но Лиля опять не дала ей начать.
— Вы любите печеный картофель, юная госпожа?
— Что?
— Печеное земляное яблоко, — Лиля улыбалась. — Сегодня у нас на ужин этот овощ.
— Я… я хочу сидеть — там!
Пальчик указал на место графини.
Лиля пожала плечами — и пересела.
Миранда села в кресло. И жалобно пискнула.
Лиля буквально три минуты назад приказала убрать с кресла все подушки. В результате — над столом и носа видно не было.
— урок второй, — произнесла спокойно Лиля. — Прежде чем что?то требовать — подумай, как ты с этим справишься.
— ты это нарочно?
— разумеется. Но ведь и ты хотела устроить скандал, разве нет?
Миранда засопела. Но крыть было нечем. Эта странная тетка была не такой, как остальные взрослые. Не орала, не ругалась, не топала ногами, не упрашивала — она не укладывалась в знакомые модели поведения. И Миранда прибегла к безотказному оружию.
Она заплакала.
Лиля посмотрела на маленькое личико, по которому катились слезы. Сейчас бы поцеловать мелкую, вытереть слезинки и все разрешить…. Нельзя.
На шею сядет.
Поэтому Лилиан Иртон прищелкнула пальцами и распорядилась появившейся Илоне:
— мне подавайте ужин, а виконтессе Иртон — луковицу. Нечищеную.
Любопытство взяло вверх. Распорядись Лиля пятью минутами позже, когда Миранда загнала бы себя в истерику — и ничего бы не вышло. Но пока еще…
— З — зачем?
— Чтобы ты плакала подольше. А то крокодиловы слезы — они быстро заканчиваются.
— Чьи слезы?
— Крокодиловы. А ты не знаешь, кто это такой?
Миранда мотнула головой.
— Тогда слушай. Пока нам будут подавать ужин — я расскажу тебе.
И Лиля рассказывала. Про крокодила. Про то, как он обливается слезами, когда глотает добычу. Про птичку, которая чистила ему зубы, про слоненка, которому крокодил вытянул нос… сказки Киплинга пригодились…
Миранда слушала с открытым ртом. Ей рассказывали про прекрасных дам и рыцарей… но слоны? Крокодилы?
Это было совершенно новое, а значит вдвойне интересное. И рассказывала Лиля интересно. И картошка была вкусная. И даже использование столовых приборов (графиня должна уметь кушать красиво, тем более такая красивая, правда?) прошло как?то незамеченным…
А после ужина Лиля сама (тяжело, но надо) отнесла Миранду в ее комнату, посидела рядом, пока девочка засыпала — и даже спела колыбельную.
Ту самую, что пела ей в детстве мама.
Лунные поляны… ночь, как сон светла…
Даже если она чуть — чуть фальшивит — кто это заметит? Тем более, здесь…
Миранда так и уснула, цепляясь за руку женщины. Лиля осторожно высвободила запястье из детских пальцев — и подумала, что надо малявке бы что?то пошить. Или связать. Мягкую игрушку она тоже делать умела. Подумаешь, какие мелочи…
Миранда Кэтрин Иртон.
Что ж, девочка…
Нам предстоит зимовать вместе. И к весне ты не будешь во мне души чаять. Как и в родном отце. А пока — спать.
Надо бы выспаться. Завтра тяжелый день.
***
Утро началось с того, что Лиле приснился слон. Он сидел у нее на груди и человеческим голосом спрашивал: "Заплатила ли ты налоги, дитя мое?"
Женщина дернулась и открыла глаза.
Оказалось, что это не слон.
Миранда Кэтрин Иртон.
— а я уже встала. А ты все спишь!
Произнесено это было таким тоном…
Лиля посмотрела в окно. Там было еще темновато. И как?то холодновато. Да и ребенок…
В одной ночнушке! По средневековому морозильнику!!!
— рехнулась?! — возмутилась женщина, утаскивая мелкую под одеяло, как ее саму когда?то мама.
— Что?
Миранда была слегка придушена, пощекотана и крепко поцелована в нос.
— то! Босиком, на каменном полу, ноги ледяные… а где нянька?
— она спит. А я решила…
— Замерзнуть и заболеть. Лиля цапнула мелкую за кончик носа. — А ну лежать смирно!
- Предыдущая
- 70/307
- Следующая
