Розы для возлюбленной - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 15

— Пожалуй. Они с Сэмом женаты уже пятнадцать лет, и, когда бы она ни приезжала к нам со своего востока, когда бы мы с Робин ни бывали у них в Колорадо, — они так и ходят вместе с мужем под ручку.

Маргарет улыбнулась.

— Это, наверное, и есть счастье. — Лицо ее посерьезнело. — А как Робин? Надеюсь, порезы хорошо заживают.

— Кажется, все нормально. Завтра я показываю ее еще одному хирургу. На всякий случай, для консультации.

Маргарет, поколебавшись, проговорила:

— Я хотела было тебе предложить это. У себя на работе я рассказывала об этом происшествии с Робин и упомянула доктора Смита. Один из наших клиентов, Стюарт Грант, сразу вспомнил его. Его жена консультировалась у Смита. Она что-то там хотела сделать с мешками под глазами, но больше чем на один визит ее не хватило. Ей показалось, что с доктором не все в порядке.

Керри выпрямилась.

— В каком смысле?

— Жену Гранта зовут Сузан, а доктор все время оговаривался и называл ее Сьюзен. Потом он сказал, что может «поправить» ей глаза, но хотел бы «поправить» все лицо. Потому что у нее есть все данные красавицы и не воспользоваться этим было бы равнозначно напрасно прожитой жизни.

— Как давно все это было?

— Года три-четыре назад. Да, еще кое-что. Смит бубнил еще Сузан о том, что красота предполагает ответственность и что те, кто ведет себя безответственно, вызывают на свою голову ревность, зависть и насилие. — Маргарет замолчала. — Керри, что с тобой? У тебя какое-то странное выражение лица.

— Марж, это все очень важно. Ты уверена, что Смит точно так и говорил. Что такие вот женщины провоцируют ревность и насилие.

— Я уверена в том, что Сузан именно это мне и сказала.

— У тебя есть телефон Стюарта? Я хочу поговорить с его женой.

— Телефон у меня на работе. Они живут в Гринвиче, но в списке абонентов телефонной сети их нет. Это я знаю. Так что придется ждать до понедельника. И что происходит вообще-то?

— Расскажу тебе об этом за ужином, — несколько рассеянно ответила Керри. Протоколы суда, казалось ей, теперь словно выгравированы в ее памяти. А в этих протоколах было записано буквально следующее: на суде доктор Смит заявил под присягой, что его дочь жила в вечном страхе, опасаясь вспышек беспричинной ревности и насилия со стороны Скипа Реардона. Врал ли при этом доктор? Дала ли Сьюзен Скипу повод ревновать? Если да, то к кому?

В восемь часов утра в субботу Керри опять позвонил Джоф Дорсо.

— Я звякнул себе в контору, и мне передали твою просьбу, — проговорил он. — Сегодня днем я еду в «Трентон» на встречу со Скипом. Сможешь поехать со мной? — При этой он объяснил, что, чтобы записаться на трехчасовой визит к заключенному, надо быть в приемной тюрьмы уже около часа сорока пяти.

Керри ответила почти не раздумывая.

— Конечно, смогу. Надо будет договориться с кем-нибудь посидеть с Робин. Но это не проблема. Встретимся на месте.

А через два часа Керри и немного раздраженная Робин были в Ливингстоне, Нью-Джерси, в кабинете известного специалиста по пластическим операциям Бена Рота.

— Я пропущу футбольный матч, — хныкала Робин.

— Ничего подобного, ты только чуточку на него опоздаешь, — успокаивала ее Керри, — не нервничай.

— Не чуточку, а очень опоздаю, — не унималась Робин. — Неужели доктор не мог принять нас позже сегодня вечером!

— Может быть, и смог бы, если бы ты предварительно прислала ему свой распорядок дня, — усмехнулась Керри.

— Ну, ма!

— Мисс Макграт, доктор ждет вас с Робин, — объявила наконец секретарша.

Доктор Рот, лет тридцати пяти, мягкий и добрый, в самую лучшую сторону отличался от доктора Смита. Он внимательно осмотрел лицо Робин.

— Порезы, вероятно, выглядели ужасно сразу после аварии. Тем не менее они представляют из себя именно то, что мы называем поверхностными порезами. Глубокого проникновения в кожный покров не произошло. Так что тут я никаких проблем не вижу.

Робин облегченно вздохнула.

— Отлично. Спасибо, доктор. Пошли, ма.

— Подожди в приемной, Робин. Я выйду через минуту. Я хочу поговорить немного с доктором. — В голосе Керри звучало то, что Робин обычно называла «приказной нотой».

— О’кей. — Робин нарочито глубоко вздохнула и вышла.

— Я знаю, что приема у вас ждут еще несколько пациентов, поэтому надолго вас не задержу, доктор. Просто я должна у вас кое-что спросить, — пояснила Керри.

— Я не тороплюсь. В чем проблема, мисс Макграт?

Керри в нескольких словах изложила то, что она видела в приемной доктора Смита.

— Так вот, я хочу задать вам два вопроса, — сказала она в заключение. — Можете ли вы воссоздать любое лицо? Сделать так, чтобы какое-то лицо стало похоже на лицо кого-то еще? Или для этого необходимо, чтобы присутствовало еще некое основополагающее условие, например, схожая костная структура лица? И, если есть такая возможность — воссоздавать лица, делать их похожими на чье-то лицо, — поступают ли так хирурги? Я имею в виду — воспроизводят ли они своими операциями еще чье-либо лицо?

Через двадцать минут Керри вышла в приемную, и они с Робин помчались на футбольный матч. Робин не была похожа на мать: в ней от природы не было ничего спортивного. Поэтому Керри, чувствуя, что дочь может прекрасно играть, например в футбол, вынуждена была очень много времени уделять ее физическому воспитанию. Сейчас, правда, мысли ее были заняты совсем другим. Наблюдая за тем, как Робин уверенно забивала очередной гол в ворота соперника, Керри все еще размышляла над тем, что уверенным и даже жестким тоном ответил доктор Рот на поставленные ею вопросы.

— Фактом является то, что некоторые хирурги всем своим пациентам делают одинаковые носы, глаза. Очень странно мне, однако, слышать, что какой-либо хирург стал вдруг «копировать» лица всех своих пациентов.

В одиннадцать тридцать Керри поймала взгляд Робин и помахала ей рукой. С матча Робин должна была пойти вместе со своей лучшей подругой — Кесси — к ней домой и до вечера оставаться там.

А Керри, всего несколько минут спустя, уже мчалась по дороге в сторону «Трентона».

Тюрьму штата она уже посещала несколько раз. На нее всегда самое мрачное впечатление производили здешние колючая проволока и вышки с охранниками. Перспектива очередной встречи со всем этим, конечно же, не могла радовать Керри.

Керри нашла Джофа в зале, где проводилась запись прибывших на свидания с заключенными.

— Я очень рад, что ты все же приехала, — сказал Джоф. Они почти не говорили, пока ждали часа свидания. Джоф, видимо, понял, что Керри сейчас не хочет слушать никаких его соображений или комментариев по сути приведшего ее сюда дела.

Ровно в три часа к ним подошел один из тюремных смотрителей и предложил следовать за ним.

Керри не знала, как может сейчас выглядеть Скип. Прошло ведь десять лет с того дня, как она видела его тогда в суде при вынесении приговора. Она запомнила его высоким, симпатичным, широкоплечим молодым человеком с ярко-рыжими волосами. В память врезалась, однако, вовсе не его внешность, а то, как и что сказал он тогда на суде: «Доктор Чарлз Смит — лжец. Перед судом и Богом я клянусь, он — лжец!»

— А что ты сказал Скипу Реардону обо мне? — спросила Керри у Джофа, пока они ждали, когда охранник приведет в зал свиданий заключенного.

— Только то, что ты в неофициальном качестве заинтересовалась его делом и захотела встретиться. Честное слово, Керри, я так и сказал «в неофициальном качестве».

— Прекрасно, я верю тебе.

— А вот и он.

Вошел Скип Реардон, одетый в тюремную форму, тюремного же покроя рубашку с открытым воротом. В рыжих волосах проглядывала седина. За исключением этого и морщин вокруг глаз, в остальном он выглядел точно таким, каким запомнила его Керри.

Улыбка осветила лицо заключенного, когда Джоф представил их.