Доктор Дулитл и его звери - Лофтинг Хью - Страница 6

• Предыдущая
• 6/36
• Следующая

— Недуг? — вскричала обезьянка Чу-Чу. — Никогда не слышала о таком звере! Бедная, бедная моя двоюродная тетя, несчастные мои африканские родственники! Доктор, доктор Дэдэ, как же нам спасти их от этого непонятного Недуга?

— Не волнуйся, — сказал доктор Дулитл, — я знаю, как победить любой непонятный недуг. Надо дать ему имя, и он тут же превращается в понятную болезнь. А от всякой понятной болезни есть лекарство.

— Тогда скорей в дорогу! — заторопилась попугаиха Полли. Ей не терпелось отправиться в родную Африку подальше от холодной зимы, снежной метели и ледяного ветра. Но доктор Дулитл их остановил:

— Дорога предстоит дальняя. Пешком не доберешься. Придется плыть на корабле. А билеты ужасно дорогие. Впрочем, у меня есть копилка. Поглядим, сколько в ней денег.

Проворная обезьянка Чу-Чу в мгновение ока вскарабкалась на полку, где стояла большая глиняная копилка, и потрясла ее. В глиняном животе копилки жалко звякнула одна монетка.

— Денег осталось чуть-чуть, — растерянно сказала Чу-Чу.

— Куда же девались остальные? — удивился доктор Дулитл. Сова Ух-Ух, как птица грамотная, каждый день записывала расходы по дому в большую тетрадь. Она тут же раскрыла ее и сообщила:

— Неделю тому назад вы купили погремушку в подарок новорожденному барсучку. Третьего дня закупили сто метров шелковых лент для бантиков на мышиные хвосты. У них как раз был Сырный карнавал. Позавчера вы приказали купить вазу картонных фруктов и преподнести ее вашей сестре мисс Салли, чтобы она украсила свою шляпку к свадьбе. А вчера вы отдали остатки еды бродячей собаке для ее щенков. Не понимаю только, откуда там, в копилке, еще одна монетка? Ну-ка, Чу-Чу, взгляни.

— Сейчас, погодите чуть-чуть, — сказала обезьянка и перевернула копилку. Из прорези выкатилась медная пуговица от морского кителя. — Ха! — засмеялась обезьянка. — Я совсем забыла! Эту пуговицу я нашла в саду и спрятала в копилку.

— И я совсем забыл! — радостно воскликнул доктор Дулитл. — Я забыл про своего знакомого капитана дальнего плавания. Он уже совсем старый и не выходит в море. Но зато у него есть корабль! И этот корабль давно скучает по дальним плаваниям!

— Так скорей идемте к этому старому капитану! — заторопилась попугаиха Полли.

Ей так хотелось в Африку! Она так радовалась будущему путешествию, что заплясала на спинке стула за спиной доктора Дулитла и запела настоящую африканскую песню. Ту самую, что частенько напевал давний ее приятель попугай Ара:

Старый капитан дальнего плавания жил на берегу моря рядом со своим кораблем, который давно уже скучал в маленькой бухте. Долго смотрел старый капитан на доктора и его зверей, прикидывая, можно ли им доверить свой корабль. Он с сомнением качал головой, а доктор Дулитл убеждал его:

— Мои звери отличные моряки, капитан. Сова Ух-Ух может быть впередсмотрящим. Обезьянка Чу-Чу самый ловкий матрос на свете. Она мигом вскарабкается на любую мачту в самый жуткий шторм. Крокодил Кро-Кро просто родился в воде. Он снимет корабль с любой мели.

— А я, — вмешалась попугаиха Полли, — незаменимый лоцман. Я укажу кораблю самый короткий и безопасный путь в Африку.

— Теперь убедились, дорогой капитан, что нам можно доверить ваш корабль? — спросил доктор Дулитл.

И старый капитан согласился. Об одном он только жалел — что не сможет сам командовать кораблем в дальнем плавании. Ему уже тяжело было даже командовать в собственном доме, так стар и немощен он был.

А доктор Дулитл и его спутники стали готовиться к плаванию. Руководила всем, конечно же, попугаиха Полли. Не раз она пересекала моря в клетке, прицепленной к мачте корабля. Опытная путешественница, она диктовала сове Ух-Ух, как самой грамотной, список припасов и снаряжения.

— Пиши, — говорила она. И сова Ух-Ух с готовностью поднимала перо над листом бумаги. Попугаиха Полли поднимала глаза К потолку и медленно диктовала: — Первым делом надо насушить сухарей. Гав-Гав и Кря-Кря! — крикнула она. — Берите мешок — и бегом к булочнику за хлебом. Мы из него наделаем хороший запас морских сухарей под названием галеты. — Собачка Гав-Гав и утенок Кря-Кря понеслись к булочнику, а Полли продолжала: — Вторая важная вещь — пресная вода. Учтите, в море вся вода ужасно пересолена. Даже суп из нее не сварить. Поросенок Хрю-Хрю, — распорядилась она, — погрузи пустые бочки на крокодила Кро-Кро и марш на родник за чистой пресной водой!

И крокодил с поросенком не мешкая отправились за водой. А Полли надолго задумалась. В этот момент явился в дом к доктору Кошачий Кормилец Коко. Его помощники внесли ящик с солониной — запасом мясной еды на целый месяц.

— Примите в подарок, — сказал Кошачий Кормилец, — я бы с удовольствием отправился вместе с вами, но жена моя Кошелиза говорит, что будет страшно скучать по мне, усядется у окна и станет ждать, ждать, ждать без еды и питья, пока не умрет с тоски. Так что плывите без меня, но непременно передайте поклон обезьянам.

Кошачий Кормилец ушел, а попугаиха Полли снова принялась диктовать.

— Не забыть бы нам колокол, — сказала она задумчиво.

— Зачем? — спросила сова Ух-Ух.

— Отбивать склянки, — пояснила Полли.

— Разбивать склянки? — поразилась сова. — Но зачем же нам в море бить посуду?

Попугаиха Полли просто зашлась от смеха. Она хлопала себя крыльями по бокам и хохотала до слез.

— Ох, уморила! — всхлипывала она. — Вот что значит никогда не бывать дальше собственного дупла! Склянки — это не посуда. Так называют время на корабле. Сколько раз ударят в колокол, столько часов, то есть склянок, отбили. Понятно?

— Понятно, — сказала сова, хотя мало что поняла, а еще меньше поверила. «Странное дело — морское путешествие, — подумала она, — в море полно воды, а пить ее нельзя. Бьют какие-то склянки, а говорят, что отмеряют время». Если бы она, бедняжка, услышала вдобавок, что пройденный путь моряки отмеряют не километрами и часами, а узлами, то совсем бы запуталась. Она, наверное, решила бы, будто на корабле тем лишь и занимаются, что завязывают узлы на веревках. На самом деле только так говорят: «скорость нашего корабля десять узлов». Такие уж странные эти моряки — при думал и свой морской язык. Впрочем, если у зверей есть свой язык, почему бы и морякам не завести свой?

Но мы отвлеклись и забыли про попугаиху Полли, которая важно продолжала:

— Якорь, якорь бы нам не забыть! Иначе мы не сможем остановиться у берегов Африки, а вечно будем скитаться по морям, как Летучий голландец.

— Кто такой Летучий голландец? — тут же спросила любознательная сова.

— Это корабль-призрак. Моряки говорят, что встреча с ним предвещает беду.

— Но мы, наоборот, плывем выручать из беды! Мы идем на помощь! — воскликнула сова Ух-Ух.

• Предыдущая
• 6/36
• Следующая