Малышка, пойдем со мной... - Коул Мартина - Страница 29

Она торжествующе выпрямилась, наслаждаясь эффектом произнесенных слов.

Пол некоторое время молчал, а затем сказал:

— Но как насчет девочек? Они такого же мнения?

Сильвия улыбнулась, кивнув.

— А как же иначе, Пол? Ты думаешь, они в восторге от того, что их отец — сутенер?

Для Пола это был удар не в бровь, а прямо в глаз. Он наивно полагал, что жена не знает, каким путем он добывает деньги. «Мытьем и катаньем» — так он отшучивался иногда в первые годы совместной жизни.

Он облизал губы, прежде чем сказать:

— Что это на тебя нашло?

Сильвия пожала плечами.

— Мне надоело притворяться, что мы женаты, вот и все. Пожалуй, нам надо развестись.

Некоторое время Пол молчал, и она сочла, что он уничтожен.

— Думаю, ты хочешь оставить за собой дом, а вернее, два дома, считая загородный? — наконец произнес он.

— Ну, разумеется. И кроме того, ежегодные денежные взносы на мой банковский счет.

Пол покачал головой, обдумывая слова жены.

— Пожалуй, это вполне справедливо.

Сильвия удовлетворенно кивнула. Если бы она знала, что Пол сдастся с такой легкостью, она бы сделала это много лет назад.

— А как насчет виллы в Марбелье. Ты и ее хочешь заполучить?

— Она моя, Пол.

Теперь он засмеялся.

— У тебя разыгрался аппетит, дорогая! Знаешь, сколько моим девушкам приходилось заниматься оральным сексом, чтобы купить все это?

Он с раздражением отодвинул тарелку. Тарелка упала на пол и разбилась вдребезги. Следом за ней полетела другая посуда.

Сильвия сидела, не шелохнувшись.

— Ты держишь меня за идиота! — закричал Пол.

Она не ответила.

Тогда он схватил ее за щеки и заставил смотреть ему в глаза.

— Отвечай, толстая стерва, или я раскрою тебе башку.

Сильвия мотала головой.

— Говорю тебе: отвечай!

— Нет… нет, Пол. Прошу тебя, прекрати!

Теперь она была во власти страха.

— Ты воротишь от меня нос? А кем был твой старик — жалким банковским клерком! Ты что, возомнила себя королевой? Ну уж нет, ты не получишь моих денег, дорогая. Что бы ты ни говорила о моих девушках, но они, по крайней мере, сами зарабатывают себе на жизнь. А теперь и тебе придется этим заниматься. Так что учись шевелить задницей, курва!

Пол оттолкнул ее от себя, и она ухватилась за край стола, чтобы не упасть. Он ведет себя как сумасшедший, с ужасом подумала она.

Спустя двадцать минут прибыла полиция, вызванная соседями.

Сильвия забилась в угол и плакала.

Да, она будет настаивать на судебном разбирательстве, сказала она.

Лишь после того как она благодушно улыбнулась, когда его уводили, Пол Мартин понял, что во всем подыграл ей.

Кира и Томми перемазались розовой краской. Взглянув друг на друга, они громко рассмеялись.

— Хорошо еще, что она отмывается, а то твоя мать спустила бы с меня шкуру!

Они осмотрели изменившуюся спальню и сошлись на том, что выглядит она замечательно. Каждый дюйм пространства был розовым за исключением потолка и пола. Даже плинтусы и двери они покрасили в розовый цвет.

Томми был горд. О таком он мог только мечтать, и вот, наконец, его мечта осуществилась. Но даже не это главное, а главное то, что у него теперь есть маленькая помощница — симпатичная и трудолюбивая, целиком принадлежащая ему.

Кира попивала диетическую кока-колу, а он замазывал краской неровные полосы. Качество работы не превышало любительского уровня, но его это мало волновало. Комната Барби готова — ликовало его сердце.

— Прыгай в ванную, Кира, а я приготовлю что-нибудь поесть.

Она с радостью выбежала из спальни. Слушая, как журчит вода, он был на седьмом небе от счастья.

Кира находится в его ванной!

Она стала настолько важной частью его жизни, что он теперь боялся потерять ее. Нет, он ее никогда не потеряет, он позаботится об этом.

С тех пор как отец переехал к Делле, жизнь Томми круто изменилась. Теперь он самостоятельный человек, и у него есть малышка Кира.

Кира плескалась в ванне, а он находился на вершине блаженства, которого не испытывал с тех пор, как не стало матери.

Томми постучал в дверь ванной и крикнул:

— Три сильнее, а то краска не отмоется!

Она что-то ответила ему, и он почувствовал такое же счастье в ее голосе.

Полу попала шлея под хвост. Джоани тотчас заметила это.

— Неужели ты не можешь сделать салон опрятнее? У вас здесь жуткая вонь!

Девушки с удивлением посмотрели на него. Они были озадачены. Салон никогда не был таким чистым. И Пол знал это. Джоани получила прозвище мадам Доместос, и ей это нравилось. «Это хорошо, девочки, что вы еще не потеряли чувство юмора», — говорила она.

— Пройди, пожалуйста, по салону, Пол, и разуй глаза. — Джоани с трудом контролировала свой голос.

Изрыгая ругательства, он проследовал за ней.

Джоани закрыла дверь своего кабинета — так она называла маленький закуток в конце коридора — и сказала спокойно:

— Что это на тебя сегодня накатило?

Он понимал, что Джоани желает ему добра, но он был настолько зол, что сорвался на крик.

— Как ты смеешь допрашивать меня?!

В его голосе звучало предостережение, даже девушки, столпившиеся у двери, поняли это.

Но Джоани ничего не хотела понимать. Что он себе вообразил? Что ему все дозволено? С ней этот номер уж точно не пройдет!

— Я не допрашиваю тебя, дорогой, а спрашиваю. Почувствуй разницу! Ты приходишь сюда с недовольным видом и кричишь на моих девушек…

— На чьих девушек? На чьих, черт возьми, девушек, Джоани Бруер?

Он был мертвенно-бледный, глаза, готовы были выскочить из орбит.

Джоани оценивающе посмотрела на него, а потом рявкнула:

— Я здесь главная, а не ты. И если ты хочешь подорвать мой авторитет, то сам занимайся этой бухгалтерией.

— Не понял?

Он был потрясен ее тоном.

— Я не собираюсь выслушивать твои истерики, Пол! Я никогда не была девочкой для битья, и не буду ею!

Пол знал, что девицы за дверью ждут его ответа. Если он отступит сейчас, они выйдут из повиновения.

— Поступай, как знаешь, — только и сказал он.

Джоани засмеялась:

— Спасибо, дорогой. Вот я и дождалась твоего благословения.

Ее ответ разозлил его.

— Джоани, ты собралась уходить? И куда же — обратно на панель?

— Если и на панель, то не под твою «крышу»!

Она взяла сумку и направилась к двери. Он схватил ее за руку — на этот раз покаянно. Что он делает: отыгрывается на женщине, которая ни при чем?!

— Извини, Джоани. Ради Бога, извини.

Она взглянула в его голубые глаза, и впервые в жизни они не тронули ее.

— В чем дело, Пол? Что произошло?

Ее природная доброта взяла верх. Она искренне хотела узнать, что его тревожит.

— Это Сильвия, она хочет выставить меня за дверь.

Джоани улыбнулась. Сильвия… Смешно слышать!

— Только и всего, Пол? Это пройдет. Вы ведь с ней прожили сто лет!

Он покачал головой.

— Сильвия требует развода. Понимаешь, не просит, а требует.

Джоани была в замешательстве. Теперь она не знала, что сказать.

— Вы что, поругались?

— Нет, просто нам с ней стало тесно. Конечно, поругались, Джоани, да еще как! — Его голос вновь повысился.

Джоани подумала, что он ведет себя по-детски, примерно так, как Жанетта с ее бесконечными капризами.

— Иди-ка лучше домой, Пол, и успокойся. Когда найдешь в себе силы разговаривать с людьми нормально, возвращайся.

Он тяжело опустился в кресло.

— Она требует развода, она хочет забрать дом, но главное — хочет, чтобы я плясал перед ней на задних лапках.

Джоани налила ему выпить. Затем подошла к двери, открыла ее и строго взглянула на собравшихся девушек.

— Вам что-нибудь нужно?

Они быстро отошли.

— Спасибо, Джоани, я ценю твою заботу, — вздохнул Пол.

Она улыбнулась, стараясь подбодрить его.