Рыжее братство. Трилогия (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 6

• Предыдущая
• 6/312
• Следующая

Дорина посадила меня на почетное место во главе стола – рядом с чугунком, благоухающим рыбным супом из настоящей рыбы, а не из консервов, какой обычно наскоро я гоношила себе, экономя время и деньги. Чада и домочадцы быстро расселись: юркнули на свои места ребятишки, чинно опустился хозяин дома, хозяйка разлила суп и тоже присела на лавку.

Глиняная тарелка, расписанная чуть кривоватыми колокольчиками по ободу, щедро наполнилась супом до краев. Прежде чем я успела вякнуть, что столько ему не съесть, он еще маленький, Фаль хищно облизнулся. Да уж, пожалуй, лучше не торопиться с выводами, при неуемном аппетите сильфа хорошо если нам не придется просить добавки.

Я осторожно отправила в рот первую ложку, по этому знаку вся семья приступила к еде. Фаль слетел с моей руки и присосался к нашей тарелке, зависнув, как колибри над цветком.

«Если бы, – подумала я, следя за быстро понижающимся уровнем супа, – колибри жрали столько, сколько мой мотылек, они бы от ожирения не то что летать, ползать не смогли бы».

Тушеную в сметане рыбу и пареные овощи, чемто похожие на репу и картошку одновременно, Фаль ел с не меньшим энтузиазмом, чем суп, впрочем, негодник всетаки оставлял мне достаточно для того, чтобы ближе к концу трапезы я чувствовала себя предельно сытой.

Олесь и Полунка так вылупились на стремительно исчезающую из моей миски еду, что почти забыли об обеде и о распоряжении матери не лезть к магеве с вопросами. Паренек не вытерпел первым и спросил громким шепотом, когда Дорина отошла к печи за медовыми пирогами:

– Госпожа магева, а что это оно у вас так – само? А?

Пожалев умирающих от любопытства, слепых к магическим сущностям ребятишек, я пояснила:

– Нет. Само по себе ничего в мире никогда не происходит. Все, парень, имеет и причину и следствие. Еда не исчезает бесследно, она умещается в животе моего волшебного приятеля. А вот как в него все это влезает, – я развела руками, – не знаю!

Совершенно очарованные подростки захихикали, а девчушка спросила:

– И много ваш спутник съесть может?

– Не проверяла, – улыбнулась детям в ответ и подмигнула. – Такого количества еды у меня под рукой пока не находилось.

– Ну что ты смеешься, о, Оса?! – оторвавшись от тушеной рыбки, укорил меня оскорбленный Фаль, обсасывая косточку. – Когда же стоит есть, как не тогда, когда еда вкусна и ее предлагают от всего сердца?

– Уел, – тихо скаламбурила я, потянув носом аромат ягодного пирога. Сильф тоже перестал вещать о своем скромном по меркам народа духов аппетите и сделал стойку на десерт.

Впрочем, и мой нос непроизвольно задвигался. Не часто доводится есть сдобу сразу из печи, а та халтурка, которая в супермаркетах творится из скороспелого теста – не в счет, вот Фаль ее небось и есть не стал бы, а если бы сожрал от любопытства, в мире стало бы одним сильфом меньше.

Пироги не только пахли одуряюще, они – пышные да сдобные – еще и таяли во рту. Чистая амброзия! Благо мой желудок всегда спокойно относился к соседству рыбы с напитками животного происхождения, поэтому запивала я сладкое парным молоком. Вкус, знакомый по детству в деревне!

Домашние Дорины, пусть и избалованные стряпней хозяйки, тоже лопали с аппетитом, однако успевали еще и вопросы задавать. Переварив парочку моих ответов насчет незримого помощника, Полунка спросила, поерзав на скамье:

– А какой он, ваш спутник?

Я подавила проказливое желание пошутить, брякнув: «Большой и толстый, потому как в еде меры не знает!» – такого предательства самолюбивый мотылек точно мне не простил бы, и важно изрекла:

– Он сияющий, изящный, очень красивый.

– Полуника, нам нельзя такие вопросы задавать! – строго промолвила Дорина и попросила меня, почти загнав дочь, а заодно и шустрого сына, под стол суровым взглядом: – Вы уж простите ее, магева Оса, несмышленую, совсем ума лишилась, о волшбе расспрашивать стала!

Я только кивнула, принимая извинения, сама же слушала Фаля, гордо напыжившегося после комплимента. Мотылек воспарил к моему лицу и гордо затарахтел, трепеща радужными крылышками:

– Кто красивый, изящный и сияющий? Я? Да, я такой! Я самый красивый, изящный и сияющий из всех сильфов! Тебе, магева Оса, очень повезло!

Видно было, что Фалю безумно приятно слышать о себе такие слова. Прежде чем вернуться к пирогу с вишней, он даже потерся крылышками о мою щеку.

Все хорошее, а тем более вкусное, рано или поздно заканчивается. Эту аксиому я усвоила с детства, а потому не слишком огорчилась, когда не без усердной помощи сильфа ягодные пироги кончились скорее рано, чем поздно, и обед подошел к концу. Дорина осталась убирать со стола вместе с Олесем, а Торин и Полунка, именуемая Полуникой лишь в минуты материнского недовольства, провели меня в комнату девчушки. Из горницы дверь вела в небольшой коридорчик с тремя дверями. В просторном доме Торина нашлось место и для родительской комнаты, и для отдельных комнат паренька и девушек. На широкую ногу жили здешние селяне.

Я не стала корчить из себя всемогущую избалованную стерву и вежливо убедила гостеприимных хозяев, что прекрасно умещусь в одной комнате с Полункой, ведь мы обе, скажем прямо, не такие уж и толстые. Может, моему имиджу всемогущей чародейки это и повредило, зато я чувствовала, что поступаю правильно. Мне всегда было наплевать на то, что подумает ктото, самым главным я считала собственное удобство, не комфорт (хотя он тоже приветствуется, я ведь не аскетка), а именно внутреннее удобство, которое совсем не всегда совпадает с внешним. Вот такая я бракованная, но и пусть, зато так жить куда веселее, чем поступать по правилам, писаным и неписаным, в полном соответствии с ожиданиями публики.

Торин смущенно крякнул, но спорить со мной не стал. Зато Полунка едва не лопнула от восторга: шутка ли – ей доведется ночевать вместе с магевой! Оставив хозяина за порогом, мы с девчушкой вошли в комнату. Весьма миленькую, между прочим. Две кровати, сработанные, как похвасталась моя соседка, отцом, пара добротных ларей с одеждой, украшенных нехитрой резьбой, лавка у окошка составляли основную меблировку помещения. Имелось даже нечто вроде туалетного столика со всякой всячиной типа гребешков да простеньких бус и – о чудо! – натертым до блеска медным диском, в котором, если вглядываться старательно, можно было различить смутные и весьма отличные от оригинала очертания собственной физиономии.

Я бросила куртку на ларь, прежде принадлежавший сестре Полунки, и попробовала рукой кровать – а ничего, матрац вполне мягкий. Конечно, не перина, скорее всего конский волос, а вот подушка перьевая. Деревом и травами здесь тоже пахнет, спать на новом месте, если после перемещения из мира в мир мои привычки кардинально не изменились, буду как убитая. Но это позже, а пока белый день на дворе, следует по селу прогуляться, на местный люд поглазеть, а он пусть на меня любуется, не жалко. Джинсы последнего фасончика – неширокий клеш, пояс аккурат на талии – натуральная кожа с крупной пряжкой, серая футболка с волчьей мордой, светящейся в темноте, когда еще здешние такую красоту узреть смогут?

Я уже собиралась отчалить, когда Полунка, набравшись храбрости, спросила:

– Почтенная магева, а вы приворожить парня можете?

– Пожалуй, – прикинув имеющиеся в моем распоряжении обретенные силы и набор рун, кивнула я, – только зачем? Магией любви добиваться унизительно, надо на свои силы рассчитывать! Тем паче таким красавицам, как мы с тобой!

Оставив девчушку размышлять над моим великим изречением и отказавшись от напрашивающегося в провожатые Олеся, я отправилась на прогулку, людей посмотреть и себя показать. Фаль поехал со мной, точнее, на мне.

Я покосилась на плечо и в очередной раз задумалась над загадочным сильфовым метаболизмом. Мотылек сожрал побольше моего, что при его росте и комплекции было бы совершенно невозможно, если только…. Стало быть, у него процесс обмена веществ устроен волшебным образом. Вся еда мгновенно, минуя традиционную стадию расщепления на белки, жиры и углеводы, преобразуется в иной вид энергии, занимающий куда меньше места, чем поглощенные продукты. Надеюсь, физических отходов этот процесс тоже не предусматривает, а то обгадит мне Фаль футболку, не долетев до ближайшего сортира, – вот сраму почтенной магеве будет. Представив такой поворот дела, я не удержалась и захихикала. Сильф встрепенулся, но объяснять ему причину веселья я не стала.

• Предыдущая
• 6/312
• Следующая