Девочка Лида - Чарская Лидия Алексеевна - Страница 49

• Предыдущая
• 49/83
• Следующая

Сетка вышла удивительная, огромная, из толстой черной паутины, - никакой мухе не вырваться из нее. Лева в последний раз послюнил карандаш, провел последнюю толстую черную черту и закрутил ее винтом вокруг мухи.

- Теперь кончено, поймана! Сейчас паук подползет и убьет ее.

- Ах она бедная муха!

- Бедная мушка! Я ее люблю, - объявил Жени.

- Лева, ты теперь про муху нам расскажи, - просила Люба.

- Ишь какая! Нарисовал - так мало, еще расскажи.

- Конечно, расскажи. Про паука рассказывал ведь.

- Ну и будет с тебя.

- А я хочу про муху послушать. Расскажи, Лева... Ну ты расскажи, Коля.

- Я не знаю, - отказался Коля.

- Ну Лида. Лида знает. Ах да, ведь Лида про Муху Горюху знает, - вспомнила вдруг Люба и обрадовалась. - Вот чудесно! Расскажи, Лида! Расскажи, - просила, ласкаясь и приставая, Люба.

Лиде совсем не хотелось рассказывать.

- Право, не хочется...

- Ну пожалуйста! - умоляла Люба.

- Да я позабыла, совсем позабыла. Даже как начинается, позабыла.

- Неправда, неправда, все врешь! Все знаешь. Ну хорошо, я тебе, пожалуй, начало-то припомню. Ну, "ехал мужик"...

- Ехал мужик... - повторила Лида.

- И потерял рукавицу...

- И потерял рукавицу...

- Ах, Лида! Да что же ты? Ты уж теперь дальше сама рассказывай. - Люба вышла из терпения. - Ну, "мужик поехал"...

- Поехал... - повторила Лида; но, видно, сказка не шла ей на ум. - Коля! Тетя непременно хочет на Воробьевы горы поехать? - беспокойно спросила она Колю.

- Да, Лида. Тетя папе давеча говорила. А что ты? Тебе разве не хочется?

- Ах, Коля, мне так не хочется! Лучше в какое-нибудь другое место, лучше опять в Кунцево.

- Ну вот еще, опять туда! Это скучно. И Зиночка с Петей на Воробьевы горы поедут, а в Кунцево во второй раз ни за что не поедут. Я тоже не хочу в Кунцево. А ты, Лева? - спросил Коля.

- А мне все равно, - отвечал Лева.

- А ты, Люба?

- Я лучше на Воробьевы горы.

- И я! И я лучше на Воробьевы горы, - вставил свое словцо Жени.

- Ну вот видишь, нас сколько, все на Воробьевы горы. А тебя не поймешь, прежде сама ведь хотела.

Да, прежде! А теперь Коля и представить себе не мог, как не хотелось Лиде ехать. Зиночку пригласили - значит, и Луиза Карловна поедет, и Петя.

- Ну, Лида, дальше, - снова приставала со своей сказкой Люба, - сказывай дальше. Ну, "мужик проехал, увидала рукавицу Муха Горюха..." Ну, Лида!

Но Лида наотрез отказалась. Люба расстроилась, а Мухе Горюхе так и не пришлось горевать в этот вечер.

Глава XXI

Тетя всегда исполняла свои обещания. Еще в Москве, перед отъездом на дачу, пообещала она детям съездить на Воробьевы горы и теперь решила отправиться туда в первый же ясный день.

Ясные дни наступили, последние летние теплые денечки. Дети слышали, как с вечера папа приказывал Дмитрию заказать в городе шестиместную коляску. Аннушка напекла ватрушек, пампушек; запасли по грибы корзинки и пригласили Зиночку с Петей. Жаль только, что папе нельзя было ехать. С августа начались у папы занятия в городе; он часто уезжал из дома и редко бывал с детьми.

Лева вздумал было упрямиться: вдруг не захотел ехать. Насилу его уговорили. Он неохотно уселся в коляску подле Матрены с Жени, рядышком с Колей. На переднем месте сидели тетя, Лида и Люба. Жука некуда было взять; тетя ни за что не позволила посадить его в ноги. Бедный Жук лаял, бегал вокруг коляски; Аксюша увела его в комнаты, а Лева совсем нахмурился и даже не захотел поиграть с Жени.

- Бедный Жучок! Не взяли Жучка, - приговаривала Люба.

- Ничего, он дома нас подождет, - заметил Коля.

- Ишь ты, какой добрый! А если тебя бы дома оставили?

- Я - другое дело. Я ведь не Жучок.

- А я Жучок, я Жучок! - вдруг объявил Жени. - Лева, я Жучок!

Но Лева не обращал никакого внимания.

- Я Жучок, я буду лаять. Гав, гав! - залаял Жени.

- Полно, батюшка! Нешто можно так? - унимала Матрена. - Жучок - собачка.

- Я тоже собачка.

Жени не на шутку вообразил себя собачкой: вставал на четвереньки, ерзал на коленях у Матрены и Левы и лаял на всю коляску.

- Довольно, перестань, Жени! - заметила тетя.

Жени как будто и не слышал.

- Слышишь, Жени? Сейчас садись смирно!

- Я Жучок, я собачка! - И Жени залаял еще громче прежнего.

- Ну, я вижу, он в самом деле не умнее собачки. Нечего ему, значит, с нами сидеть. Пусть сидит где все собачки сидят. Пусти его, Матрена! - строго приказала тетя.

Матрена спустила Жени с колен, но он не унимался. Тетя притянула его к себе, покрыла своей черной шалью. Жени уже не было весело, он уже охрип кричать, а все-таки хорохорился, высовывал из-под черной шали раскрасневшееся лицо и лаял, и кричал, что он собачка Жучок.

Тете так-таки и пришлось ехать с Жучком.

"Ведь экий клятой! Видно, в сестрицу пошел", - заметила про себя Матрена.

Тетя подумала то же самое, но пожалела сказать Лиде: так смирно сидела в своей новой шляпке девочка, сложив на коленях руки в перчатках.

Ехать на Воробьевы горы было совсем не то, что идти. Быстро проехали по ровной дороге, и вскоре совсем близко показались горы. Они стояли по-прежнему высокие и зеленые; березовый лесок, как и тогда, шумел кудрявыми ветками; солнце все так же светило с ясного неба, но Лида будто ничего не замечала.

Луиза Карловна вышла из коляски вместе с Петей и Зиночкой. Лошадей отправили в деревню наверх, а сами пошли по лесной тропинке. Матрена оглядела лесочек и объявила, что в "березняке беспременно родятся березовики, а пожалуй, что и белые грибы есть".

- Я совсем не умею искать грибы, - пожаловалась Зиночка.

- Ну, пойдемте со мной, я вас поучу. Я вам грибное местечко сыщу, - сказал Коля. - Я уж сразу вижу, какое место грибное, какое нет. Пойдемте дальше, здесь вы ничего не найдете.

- А вот и нашла, - вдруг вскрикнула и наклонилась Зиночка.

- Да это ж поганка, - смеясь, сказал Коля. - Вы поглядите: видите, какая у нее дрянная тонкая ножка? У хороших грибов корешки всегда толстенькие; разве только опенки те вот тонконогие, да они всегда кучками растут. - И Коля прочитал Зиночке целую лекцию о грибах.

Матрена правду сказала: под березками так и сидели подберезовики, сыроежки, белянки; розовые волнушки выглядывали из-под листьев пушистыми краешками, а красные рыжики прятались в елках, как в гнездышках, под зеленым мхом.

- Батюшки мои! Белый гриб, белый гриб нашел! Я первый нашел! - крикнул и присел к земле Коля.

- Где? Где? Кто нашел белый гриб?

Все разом сбежались со всех сторон.

- Я. Нет, господа, чур уж здесь не искать. Здесь мое место, - говорил Коля, отстраняя всех руками. - Ах, вот еще, еще! - Коля, не жалея рук, разрывал мшистую кочку.

- Покажи, Коля. Дай мне в руке подержать! Дай понюхать первый белый грибок, - просила Лида.

- Ну что тут нюхать! Гриб грибом и пахнет.

- Нет, мне хочется. Он травкой пахнет, мхом, болотом пахнет. Какой милый! - говорила, любуясь грибом, Лида.

Вскоре пошли белые грибы и подосиновики. Лида сама отыскала целую семью, мамашу и деток. Люба пришла помогать и даже пожалела выкапывать их из земли.

- Поглядите, Зина, вот вам настоящий гриб, - говорил Коля, показывая крупный белый гриб. - Он всем грибам царь. Это мой любимый гриб.

- А мой любименький - подосиновик и еще волнушки, - сказала Лида.

- Вот дрянь-то нашла!

- Нет, не дрянь, Коля. Чем же дрянь?

- Конечно, дрянь. Вот белый - гриб, все из него можно сделать: сушить, варить, жарить - на все годится. А твои что?

- И мои можно жарить. А зато у твоего белого гриба шапочка темная, будто старая, будто он ее уже сносил. А у подосиновичка - красненькая, будто к празднику нарядился. А волнушки такие розовые, пушистенькие, будто цветочки сидят! А еще лисички хорошие тоже, желтые такие, сморщенные, смешные старушки.

• Предыдущая
• 49/83
• Следующая