Свинцовый взвод - Самаров Сергей Васильевич - Страница 16
- Предыдущая
- 16/43
- Следующая
Старший лейтенант подошел к пленникам и носком башмака пошевелил подбородок ближнего. Этот явно был еще без сознания. Перешагнув через него, Раскатов шагнул ко второму, который уже глаза открыл и морщил лоб, словно морщинами пытался ощупать место удара. Обычно в таком месте сразу возникает тяжесть, и эта тяжесть, видимо, не давала бандиту покоя.
– Поговорим? – спросил Раскатов, ногой перевернул бандита на спину и наступил ему каблуком на плавающее ребро [11] .
– Пошел ты… О-о-ой!..
Последнее восклицание прозвучало с откровенным удивлением. И храбрость бандита сразу исчезла после давления каблуком на ребро. Он сразу и резко, словно некое божественное откровение ему открылось, понял, что скоро может быть намного больнее.
– Не надо!
Бандит попробовал пошевелиться, чтобы избавиться от дискомфорта давящего каблука, и слегка придушил себя веревкой, отчего зашевелился испуганнее и сильнее, и придушил тоже сильнее. И старший лейтенант сильнее надавил каблуком.
– Я же просто хотел поговорить с тобой, без грубости. А ты хамишь. Подумай о своем положении. Не ты здесь хозяин. Ты сейчас сам себе больше не принадлежишь.
– Спрашивай! – просипел бандит.
– Как зовут-то тебя, урод?
– Уродом и зови, – зло согласился бандит.
– Это общее имя для всех для вас. Или ты настолько не уважаешь своих отца и мать, что забыл имя, которое они тебе дали?
– Я уважаю своих родителей. Они назвали меня Умаром Магометовичем.
– Кто твой эмир, Умар Магометович?
– У меня нет эмира.
Каблук снова надавил на ребро. Умар Магометович моментально вспомнил, что боль имеет характер стремительного нарастания.
– О-о-ой!.. Его только что убили.
– Так-то лучше. И впредь не строй из себя героя. Я быстро докажу тебе обратное. Имя эмира! Быстро, без задержки!
– Эмир Хамид Улугбеков.
– Что же вы бросили тело своего эмира… Нехорошо. Где сейчас Парфюмер?
– Наверху, в долине.
– Откуда стреляли минометы?
– Издалека. Парфюмер их выставил на скалах.
– Сколько человек вас сюда пришло? – проверяя, спросил Раскатов.
– Одиннадцать моджахедов и эмир.
– Всех вас так вот и перебили? Кроме тебя и этих… – кивнул старший лейтенант на связанных пленников.
– Не знаю. Мы двумя группами шли. Вторая группа сразу в бой вступила. Мы заходили сбоку. Эмир Хамид думал, что это будет неожиданностью для Парфюмера, но Парфюмер боковой проход тоже перекрыл. И минометы заранее пристрелял. Мы видели ямы от разрывов. Он готовился нас встретить. Бил точно по тропе и по местам, где можно пройти. А в других местах сделал засеки [12] . Там прохода нет.
– Почему Эмир Хамид не взял с собой снайперскую винтовку? Это же очевидный способ борьбы с минометчиками.
– А кому из нее стрелять? Снайпер ранен, остался на базе. И кто знал, что Парфюмер выставит минометы на скалах? Он мог их выставить просто за поворотом ущелья, и тогда никакой снайпер не смог бы помочь. А откуда ты знаешь, что у нас есть винтовка?
– Знаю, потому что винтовка уже у меня во взводе. И базы вашей больше не существует. Ее уже должны были взорвать. Наверное, уже взорвали. Сколько человек у Парфюмера?
– Откуда я могу знать. Эмир Хамид говорил, что больше тридцати. Человек пять, наверное, мы убили в перестрелке, когда столкнулись нос к носу с ними. Но мы их раньше заметили и успели подготовиться. Они не успели. Наверняка кого-то и группа внизу тоже «положила». Сейчас, наверное, меньше тридцати. Но эмир Хамид торопился с атакой. К Парфюмеру должен прибыть из Чечни эмир Чупан со своими людьми. У того в наличии человек пятнадцать. Эмир Чупан должен прийти за долгом. Его Парфюмер вызвал, чтобы отдать. Может быть, уже пришел. До тебя сейчас доберутся. Будь готов…
– Пожелай Чупану удачно до меня не добраться, урод, – сказал Раскатов и резко надавил каблуком на плавающее ребро.
– О-о-ой!..
Самому старшему лейтенанту показалось, что пятка услышала хруст кости. Умар Магометович попытался вырваться из-под ноги, натянул веревку на горле, и чуть себя не задушил. А если учесть, что теперь мешать ему дышать будет еще и сломанное ребро, то положению пленника трудно позавидовать…
* * *
Константин Валентинович набрал номер майора Еремеенко и долго слушал длинные гудки, пока металлизированный голос компьютерного робота-женщины не сообщил равнодушно: «Аппарат абонента находится вне зоны досягаемости связи или выключен». Потом пошло построение той же фразы на для чего-то изуродованном английском языке. Видимо, майор с группой уже находился в вертолете, и пилоты, как обычно, потребовали от всех выключения систем связи, которые могут помешать навигации вертолета. А в сложных горных условиях системы навигации должны работать безупречно, иначе это чревато возможностью развесить пассажиров на просушку на деревьях любого из хребтов. Обычно только высшее командование позволяет себе не слушаться указаний пилотов. Но высшее командование и бьется чаще, чем простые военнослужащие. Вполне возможно, что и из-за этого тоже. Но хотелось надеяться, что за прошедшие полчаса после последнего разговора с майором Еремеенко успел до аэродрома с группой доехать и сесть в вертолет. Тогда его можно будет ждать уже через час. С одной бандой Парфюмера старший лейтенант Раскатов еще вступил бы в бой составом своего собранного воедино взвода и имел бы неплохие шансы на полное ее уничтожение. Однако если к Парфюмеру на помощь придет чеченский эмир Чупан, у бандитов будет значительное преимущество в личном составе, преимущество в силе подавляющего огня, если иметь в виду минометы, и, что на взгляд самого старшего лейтенанта Раскатова наиболее важно, преимущество в знании местности. Раскатов даже карты не имеет и все действия свои предпринимает наугад. Это не есть настоящий бой. Конечно, подготовка спецназа ГРУ значительно превосходит подготовку бандитов даже в том случае, если их банды более чем наполовину составлены из наемников – бойцов спецназа разных арабских стран. С такими наемниками Раскатов встречался и хорошо знал, что их уровень подготовки не достигает даже уровня подготовки российских солдат-десантников. А из спецназа ГРУ тех, кто не справляется с нагрузками, отправляют служить чаще всего не куда-нибудь, а в спецназ ВДВ, то есть в элиту десантных войск. И там бывшие солдаты спецназа ГРУ оказываются уже на лучших ролях. Там их подготовленность считается образцовой.
После попытки добраться до Еремеенко старший лейтенант, не повторяя попытки дозвона, позвонил старшему сержанту Юровских.
– Юра, ты где?
– Вышел на ваш след, товарищ старший лейтенант. Оставил перед входом в ущелье троих и пленника, с остальными стараемся вас догнать.
– Догоняй. Мы не спешим. Ты срочно нужен. Иди по средней тропе. Встретишь связанных пленников, не добивай. Но человека с ними оставь. Одного на троих хватит.
– Зачем тогда внизу троих оставил?
– Внизу могут появиться собратья твоего пленника. Там трое – норма. Предупреди своих, и верхнего и нижних, что мимо них может пройти третье отделение. Осторожнее со стрельбой.
Третий звонок последовал командиру третьего отделения младшему сержанту Тарасову:
– Саня! Срочно меня догоняй. Нужна поддержка.
Последовало объяснение, как лучше найти группу командира взвода.
– Переходим на темповой бег, товарищ старший лейтенант, – коротко и по-деловому доложил Тарасов. – Еще приказания будут?
– Только предупреждения. Перед входом в горы трое бойцов охраняют пленника и ждут вертолета. Не примите за противника. Выше по тропе один боец будет охранять троих связанных. То же самое предупреждение. Соблюдать внимательность. Пленники – как вехи…
Оставить связанных пленников без присмотра до момента появления старшего сержанта Юровских было опасно в основном для самих пленников. Опасно потому, что на них могли наткнуться преследователи. Но это уже беда самих бандитов. Собратья по банде, которые могли бы оказать помощь пленникам, скорее всего, уже не выйдут. Иначе показались бы. Половина состава группы, в том числе и сам эмир, погибли в бою, половина отступила. Нормальное соотношение для отступления. Почти почетное. В той же хваленой американской армии коэффициент потерь, допускающий отступление, считается однопроцентным. То есть если гибнет из ста солдат один, американская армия уже отступает. С одной стороны, можно принять отношение командования армии к ценности жизни каждого военнослужащего. С другой стороны, при существующей американской военной доктрине американская армия не способна, к примеру, понять принцип защитников Брестской крепости. Тогда что это за армия? Бандиты Северного Кавказа намного более боеспособны, чем американские военные профессионалы.
- Предыдущая
- 16/43
- Следующая
