Падение «черного берета» - Ольбик Александр Степанович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/101
• Следующая

В последний момент место встречи в офисе фирмы «Оптимал» перенесли. Сам Таллер приехал в Ангелово. В спешном порядке накрывался стол, на кухне вовсю шкварились и шипели сковороды. Поварами и домработницей тетей Ниной командовала сожительница Брода Галина Снежко.

В холле явное главенство принадлежало Таллеру. Он сидел в необъятных размеров кресле и курил. Нога на ногу — черные носки, на подлокотниках — белоснежные манжеты, на груди — шикарный малиновый галстук, перетянутый в середине золотой с бриллиантовой крошкой заколкой.

Ждали приезда доктора Блузмана. Брод, по просьбе Галины, помогал ей разделывать свежего осетра, Николай был во дворе с охраной, а Карташов находился наверху, в комнате. Его участие, равно как и участие Одинца и Николая в саммите не предусматривалось.

Одинец взял гитару и, тихонечко перебирая струны, так же тихонечко напевал:

Под звуки струн Карташову многое вспомнилось, словно из какого-то омута вынырнули образы — желанные и отвратительные. Он не то что вспомнил, а как будто воочию увидел себя у здания Латвийской МВД, где они, рижские омоновцы, вынуждены были принять бой…

…На двух «рафиках» они патрулировали улицы, примыкающие к прокуратуре, вернее, к той ее части, которая осталась верной советской власти. А тогда, в январе 1991 года, огромная трещина рассекла общество и не все знали, на какой стороне остаться…

…Они уже заворачивали с улицы Коммунаров на Сиреневую, когда с крыши здания МВД резанула пулеметная очередь. Сидящий рядом с шофером командир второго взвода Игорь Бандо, толкнув плечом дверцу, выкатился на дорогу и с очень неудобного положения открыл ответную стрельбу. Карташов находился во второй машине и, как Бандо, тоже ехал впереди и тоже, увидев трассер, исходящий откуда-то сверху, выскочил на дорогу, увлекая за собой бойцов.

Сначала они ничего не поняли. Было воскресенье, в МВД, кроме дежурных, никого больше не было. Однако не успели они занять позицию, как автоматные очереди послышались с третьего, четвертого, пятого этажей. Особенно интенсивный огонь велся сверху. Карташов слышал истерический голос Бандо:

— Гусев, мать-перемать, прижимайся к фронтону гостиницы!

Карташов внаклонку, перебежками, пересек улицу и присоединился к группе Бандо. Между ними и зданием МВД находился монолитный угол гостиницы «Рижанин».

— Что, Игореха, будем делать? — их взгляды встретились. — Нас кто-то хочет шикарно обуть…

— Это гады, националисты, проверяют нас на вшивость… Видишь сам, наглая провокация и мы должны войти в министерство и узнать, какая сука там командует…

— У нас мало патронов. Лично у меня только два полных магазина.

— А мы канителиться не будем. Ты со своими обойди здание со стороны прокуратуры, а я попробую прорваться через бюро пропусков.

Но когда они попытались выйти из-за гостиницы, по ним, со стороны Бастионной горки, резанул крупнокалиберный пулемет. Несколько пуль цокнули по брусчатке, другие вразброс накрыли весь второй этаж, откуда со звоном полетели бесформенные куски стекол.

К Карташову подбежал бледный, в сбившемся на затылок черном берете, сержант Костя Татаринов. Тут нас всех положат… Я попытаюсь с ребятами попасть во внутренний дворик. Прикройте…

— Я тоже иду с вами, — сказал Карташов.

И они рванули в сторону серого четырехэтажного здания прокуратуры. Боковым зрением он видел в сквере перебежками перемещающихся людей в камуфляже, за деревьями — людей в гражданской одежде. У одного из них на плече поблескивала телекамера.

В проеме, между зданиями, они задержались — проход был завален досками, старыми бетонными конструкциями. И когда они начали подъем и наконец добрались до второго этажа, с крыши кто-то бросил ручную гранату. Их спасло то, что взрывная волна со звоном ушла в нижние окна прокуратуры. Один из бойцов размашисто полоснул из автомата в сторону крыши.

Вокруг, не переставая, стреляли и когда внезапно наступила пауза, до них долетел хриплый, вибрирующий голос Бандо.

— Патроны где!? Где патроны, волосатики?

Карташов через окно второго этажа увидел лежащего на лестничной площадке милиционера. Тот был в тяжелом армейском бронежилете, в каске, но стрелять из автомата явно не умел. Это было видно по его беспомощной позе и движению рук. Карташов, выбив стволом стекло, крикнул:

— Эй, парень, бросай автомат, пора обедать!

И милиционер, как будто только этого и ждал: бросил оружие в проем лестницы и, не вставая, протянул перед собой руки. Дескать, сдаюсь, не стреляйте.

Когда они оказались внутри здания, с оглядкой побежали наверх. На последнем этаже увидели открытый люк, к которому тянулась металлическая лестница.

— Подстрахуй, — тихо сказал Карташов сержанту, а сам, уцепившись за перекладину, подтянулся на руках.

Из открытого люка повевал обжигающий лицо ветерок. Ему показалось, что слышит приглушенные голоса. Когда высунулся из люка, увидел двух человек, которые были в черном камуфляже и черных масках «ночка». Слухи, циркулирующие последние дни в отряде, подтвердились — в городе орудует какая-то третья сила. Но как ни крути, коллеги. Однако уж больно хваткие: пожалуй, еще не обнаружив Карташова, по наитию, один из них круто развернувшись, выстрелил в его сторону. Пули вжикнули по гребешку крыши… Второй спецназовец схватился за пояс и отстегнул гранату. Скинув на плечо автомат, этот человек сцепил руки — это движение Карташов хорошо знал. Сейчас последует рывок стопорного кольца и — получай ОМОН подарок… А ему не хотелось звереть, разойтись бы по-хорошему с дорогими коллегами, да не получилось. Не он их, так они его достанут. Подправив ствол автомата, он выстрелил — несколько пуль угодило в трубу и кирпичные осколки, словно шрапнель, ударила по ободку люка. Тот, который пытался привести в боевое действие гранату, как-то чурбанисто упал на скат крыши и, скользнув по нему, свалился вниз.

• Предыдущая
• 22/101
• Следующая